Сказания о волшебнике. Потаенная рукопись

После братской взбучки Тобиас прибавил шагу. Почти бегом он пересек каменный мост через реку, на каждой опоре которого возвышался газовый фонарь с тремя светильниками шестигранной формы. Сейчас было светло и фонари не горели. Какой‑то мальчишка в рабочей одежде стоял на чугунных перилах и, с трудом дотягиваясь, счищал остатки мотыльков со стекла светильников. Краем глаза Келлер заметил, как мальчишка поскользнулся на мокрых перилах и собрался уже падать в реку, но Тобиас успел выхватить палочку и крикнуть: «Хальтен». А затем добавил: «Баррьире». Мальчишка так и не понял, как оказался на брусчатке моста и, конечно, не догадывался, что Келлер создал вокруг него невидимую защитную сферу на случай, если бедолага снова решит свалиться в реку. Свернув с моста на прилегающую улицу, юноша подумал, что Томас был прав. Если на каждому шагу его ждут такие приключения, в отцовский дом ему точно не успеть. И побежал в сторону трамвайной остановки. Остановка являла собой аккуратное деревянное строение. В середине высокая арка с надстройкой, служившая входом, в стороны от которой раскинулись два крыла с плоской крышей и окнами из непрозрачного стекла. В каждом крыле, на стенах, горели по четыре круглых газовых рожка. Вдоль стен стояли удобные двухместные скамьи с резными спинками. Тобиас плюхнулся на ту, что стояла в самом углу. Свет был приглушенным, а обстановка столь уютной, что юноша не заметил, как задремал. Разбудил его гудок подошедшего трамвая. Келлер выскочил на улицу. Трамвай выглядел как небольшой прямоугольный вагончик темно‑зеленого цвета с кремовыми полосками и шасси, выкрашенным в оранжевый цвет. Двигался он, как и обычные поезда, по стальным рельсам, но движимый силой электричества, а не пара. Данный вид энергии трамвай получал из контактного провода, проложенного на высоких столбах прямо над трамвайной линией. А получал он ее с помощью единственного забавного усика, расположенного на крыше и соприкасающегося с контактным проводом. Вообще говоря, нормалы иногда проявляли удивительную смекалку. Тобиас вспомнил, что его отец, который также был нормалом, всегда говорил: «Отсутствие магических способностей и изрядная доля лени порой заставляют нас создавать удивительные вещи. В какой‑то мере, сынок, это тоже волшебство!». «Конечно, будь моя воля» – подумал юноша: «Я бы воспользовался старой доброй метлой, но раз уж магическое сообщество существует в тайне от нормалов, придется воспользоваться этим затейливым чудом техники». От собственных мыслей Тобиаса оторвал голос машиниста трамвая. Это был лысый молодой человек с маленькими усиками, словно нарисованными карандашом. Он был в черной фуражке и черном же кителе с большими серебристыми пуговицами в два ряда. «Вы едете, милейший? Только вас и ждем!» – со скучающим видом сказал машинист. Юноша увидел, как из окон трамвая на него таращатся пассажиры. Тобиас невольно покраснел и поднялся на ступеньку, а затем и в кабину трамвая. Машинист схватился за витиеватые рычаги и трамвай двинулся в путь. Кабина машиниста находилась на открытом воздухе. Келлер же открыл дверь и зашел в остекленный салон. Отдал три медных пфеннига за проезд симпатичной девушке‑кондуктору, сидевшей в первом ряду и поправляющей свою прическу, глядя в маленькое складное зеркальце. Затем смущенно прошел в конец вагона и уселся на последнее сдвоенное сиденье у окна. Тобиас снял треуголку, из‑за чего его пшеничного цвета шевелюра отпружинила аж на несколько сантиметров вверх. Юноша стал разглядывать пейзажи, меняющиеся за окном движущегося трамвая. Вот проехала повозка, груженая бочками пшеничного пива, ведомая двумя лошадьми‑тяжеловозами. Следом проехала трехколесная моторная тележка. Выглядела она, как кресло на трех огромных колесах со спицами, с высоким рулем и мотором позади кресла. А тарахтел этот странный экипаж так, что Келлер на мгновенье даже перестал слышать стук колес трамвая, в котором находился. Вагончик свернул на другую улицу и проследовал мимо красивого фонтана в виде огромной чаши. По‑прежнему ярко светило солнце и брызги воды в его лучах разлетались в стороны, словно маленькие бриллианты. Вокруг фонтана носились мальчишки и гоняли белых голубей. А с крыши стоящей неподалеку голубятни им грозил кулаком и что‑то кричал седовласый старичок. Когда фонтан скрылся из виду, трамвай, стуча колесами и искря своим усиком, проехал мимо сквера, утопающего в зелени. Через сквер, извиваясь, бежала мощеная разноцветным камнем дорожка. А вдоль нее, словно в воздухе, сидели, с важным видом читая газеты, мужчины‑нормалы. И только, когда вагон с пассажирами обогнул сквер, стало видно, что сидят они на специальных палочках‑тростях с увеличенной Т‑образной ручкой, заменяющей маленькое сиденье. Если бы Тобиас не знал этого заранее, то подумал бы, что здесь применили заклятие левитации. В этот момент во внутреннем кармане камзола юноши что‑то завибрировало. Келлер прижал руку к груди. Это его волшебная палочка. Она будто хотела вырваться наружу. Тобиас оглянулся. Пассажиров было немного. Все сидели спереди и каждый занимался своим делом. Кто‑то дремал, кто‑то читал книгу, а кто‑то смотрел в окно. Келлер достал палочку и тут же спрятал за спинкой впереди стоящего сидения. Она прямо‑таки вырывалась из рук и словно хотела выпрыгнуть в окно. Юноша поднял глаза и посмотрел на улицу. И тогда мурашки побежали по его телу. А сознание охватил какой‑то первобытный страх. Трамвай как раз подъехал к краю сквера. Там, в тени раскидистого дуба, стояла фигура в темной мантии с капюшоном. Из‑под капюшона, в сторону его окна, смотрело бледно‑серое, худое лицо. На секунду Тобиас даже подумал, что это череп. Но нет, ведь у призрачного лица не была рта. Глаз не было видно. На их месте зияли две черные дыры. Видимо это была маска. По крайней мере так решил Келлер. Руки и ноги загадочной фигуры, если они были, скрывались под мантией. Можно было даже подумать, что это нечто вроде пугала. Но мимолетная мысль об этом развеялась, как только вагончик проехал чуть дальше, а призрак, до этого стоявший неподвижно, вдруг повернул голову, продолжая наблюдать за окном, где сидел юноша. В то мгновение Тобиас вдруг осознал, что палочка его больше не вибрирует. Невольно он опустил глаза, чтобы взглянуть на нее. А когда поднял их, фигура в мантии исчезла. Озадаченный своим видением юноша снова взглянул на палочку. Он мог бы подумать, что задремал и все ему только приснилось, но ее вибрацию он объяснить не мог. Это была палочка длиной 13 дюймов. Сделанная из сердцевины пламенного эбена, очень редкого дерева, произрастающего только в Нидерландской Ост‑Индии. Отличительной чертой данной древесины был ее цвет, черный с прожилками темно‑коричневого и ярко‑желтого цвета. Теми же внешними свойствами обладала и палочка. Гладкая и изящная, прямая и легкая, иссиня‑черного цвета, с темно‑коричневыми и ярко‑желтыми вкраплениями вдоль всей палочки. Из‑за чего казалось, будто она объята язычками пламени. Рукоять была сделана в форме туловища грифона. Эта крылатая волшебная тварь с телом льва и головой орла, обитающая в горных лесах греческих островов. Хвост грифона опоясывал нижнюю часть рукояти, переходящую в основную часть палочки. Крылья же сложены по бокам. Зверь стоял на задних лапах, словно готовился к нападению. Верхнюю часть рукояти венчали две орлиные головы грифона, смотрящие в стороны. Одна голова полностью черная, вторая с желтыми прожилками. На самом деле настоящий грифон обладал лишь одной головой, но когда Тобиас впервые увидел свою будущую палочку, то был просто в восторге от нее. Ее вид, с учетом того, что на гербе его отца были изображены орлы, лев и леопард, а также с учетом внешнего вида герба династии, которой служит его отец, показался Келлеру весьма символичным. Он и сейчас души не чаял в своей верной подруге. Ее сердечник был изготовлен из волоса Гулона. Это огромный и красивый зверь, размером примерно со льва. Но по виду – нечто среднее между кошкой и лисицей. Его мех многие века был очень ценен среди нормалов. Поэтому магическому сообществу пришлось взять его под защиту. Обитает этот зверь в Шварцвальдском лесу Германской империи, именуемом также – черным лесом. Несмотря на внешнюю красоту и горделивость, тварь питается падалью. Гулон известен своей жадностью и ненасытностью. Найдя добычу, он так стремительно начинал ее поглощать, что его тело раздувалось до невероятных размеров. После чего Гулон находил два близко растущих дерева. Протискивался между ними, выдавливая из себя все съеденное. А затем возвращался к добыче и поедал еще столько же. Тобиас вспомнил, как купил эту палочку, изготовленную на Берлинской фабрике магических принадлежностей, в лавке Элвина Айхенвальда. Сам герр Айхенвальд, отец которого построил эту фабрику, рассказал ему тогда о Гулоне. «Да уж, меня тогда чуть не вывернуло, как этого самого Гулона» – припомнил Келлер. Но Элвин его успокоил, сказав, что палочки с волосом Гулона очень популярны и считаются одними из самых сильных, поскольку испытывают столь же сильн