Скверные времена
– Скоро рассвет. Нужно заканчивать! Их осталось около пятидесяти.
Они бросили свои мачете, доставая пистолеты. Патроны быстро заканчивались, но и мертвецов было уже не так много. Те, у кого закончились силы и патроны, отступали. На передовой остались Руфус и Густав.
– Отходим, не рискуйте. Густав у тебя еще двадцать патронов есть. Придержи их, а я приду с помощью.
Резко развернувшись, Марк пробежал небольшое расстояние до лестницы эскалатора на первый этаж и спустился вниз к трупу Хэйдена.
– Извини, парень. Я сделаю это за тебя.
Достав из кобуры пистолет погибшего, Марк прихватил и его окропленное кровью мачете и убежал обратно, к остальным. Густав щелкал пустым механизмом оружия, а все остальные устало отходили назад, не зная, как действовать дальше. Марк подоспел к ним на помощь. Он поставил правую руку с пистолетом на кисть левой с мачете и нацелился на оставшихся мертвецов. Руки дрожали от усталости. Палец не хотел нажимать на курок. Размяв шею и встряхнув руками, он взял пистолет покрепче и нажал на спусковой механизм. Промах. Второй выстрел – попал. Несколько пуль прошли мимо целей, но оставался еще один полный магазин. Выстрел – голова насквозь. Выстрел – промах. Выстрел – мертвец на земле. Они все легли, никого не осталось, и Марк вздохнул с облегчением. Из‑за угла одного магазина, вяло перебирая ногами, вышел перекошенный труп, он приближался к Марку. Подняв пистолет, тот нажал на курок, но патронов уже не было.
– Как же ты не вовремя, – шепнул Марк.
Отбросив пистолет в сторону, он взял мачете двумя руками и, замахнувшись над головой, сделал шаг вперед, бросив оружие прямиком в голову мертвецу.
Последний мертвый был повержен, и люди опустились на пол, пытаясь прийти в себя. По рукам и ногам проходила легкая, болезненная дрожь, но это было то приятное чувство боли, которое дает понять, что ты все еще жив.
…
Город озарили первые лучи солнца. Отряд не спеша двигался по тротуару. В середине цепочки шел Марк и Густав с завернутым в плащ‑палатку трупом Хэйдена. Сора тянулась позади, понурив голову.
Пройдя еще несколько кварталов, отряд пересек границу территории Дома. Марк и Густав положили завернутый труп на землю, а весь отряд пошел дальше, внутрь. Все, кроме Соры. Она осталась стоять рядом с Хэйденом.
– Как все прошло? – спросил один из охранников главного входа.
– А ты туда посмотри. – Руфус взглядом показал вниз.
Охранник ужаснулся. Открыв дверь, они вошли внутрь, резко, практически одновременно скинули рюкзаки с плеч и бросили их к двери склада. Рядом с постом охраны находился Томми. Он стоял, облокотившись одной рукой на столешницу.
– Хорошо сработано. Видели, сколько за машиной гналось мертвецов? Мне кажется, внутри у вас вообще никого не было! – Томми оторвался от стола.
– Да, Том. Я хотел…
– А где наш герой? Где Хэйден? – его глаза начали бегать из стороны в сторону.
– Извини, Том. Он на улице, – Руфус склонил голову.
Рванув к двери, Томас остановился на крыльце перед лестницей. Глаза его бегали по территории, пока он не увидел накрытое плащ‑палаткой тело. Быстро перебирая ногами по лестнице здания администрации, он спустился к нему.
– Отойди, дрянная девка!
Оттолкнув Сору, Том склонился ближе к палатке и, аккуратно взявшись за край полотна, поднял его. Ужаснувшись, он не смог сдержать слез.
– Извини Том.
– Заткнись! Заткнись, тварь, – он подошел ближе к Соре. – Это все из‑за тебя!
Замахнувшись, он ударил ее тыльной стороной ладони по лицу. Сора схватилась за щеку, пустив слезу.
– Плачешь? Жаль тебе? Мразь! Он мог жить, если бы ты не крутила своим задом перед ним и не называла трусом. Он не был трусом! Поняла?!
Он замахнулся вновь, но подоспевший Энтони ударил первым. Упав на сырую землю, Томас потер подбородок, размял его несколькими движениями. Энтони прихватил Сору и повел наверх, в здание.
– Тони! – спокойным голосом позвал Том.
Тот обернулся, но ничего не сказал. Лишь смотрел на него презрительным взглядом.
– Вы об этом пожалеете.
Два охранника, стоявших у входа, спустились вниз. Придерживая Тома за плечи, помогли ему подняться.
– Принесите лопату, нужно закопать малыша Хэйдена.
Глава 5. Пора в путь
В здании администрации праздновали. Дуэт музыкантов играл на гитаре и барабанах легкую мелодию, которую слушали люди во время ужина. Еда была праздничная. Вместо обыденной картошки, выращенной в подвале здания под ультрафиолетовыми лампами, людям подали растворимую лапшу с бульоном, сублимированными овощами и маленькими кусочками консервированного мяса. Вместо напитка из леденцов Бакур сделал сок, открыв несколько банок консервированных ананасов. Даже разбавленный водой, напиток был невероятно вкусный. Вишенкой на торте, точнее десертом, стали сладкие булочки. Это был настоящий праздник для народа. Доев праздничный ужин, люди собирались вокруг членов отряда, выпытывая подробности об операции в торговом центре. Они хотели знать, что там есть, что можно забрать, какая еда сохранилась. Многие подходили к Руфусу, выпрашивая разрешение на следующую вылазку, но он ловко уходил от ответа.
Маленький Санни сел на плечи Марку, и тот ходил вокруг столов, смеясь и пританцовывая в такт музыке. Руфус с Авой стояли у стены, попивая остатки ананасового сока из своих стаканов, и наблюдали, как Марк играет с Санни.
– Завтра уходите? – спросил Руфус.
– Марк сказал, что с утра он меня разбудит, мы возьмем припасы и отправимся.
– Хотел бы я как‑то помочь, но даже не знаю как.
– Дай нам машину. На ней мы преодолеем большую часть пути.
– Я бы с радостью, но как люди на это посмотрят? Наш единственный транспорт мы отдадим с концами, так его и не использовав. Тем более бензина у нас мало, а зима уже близко. Сейчас самое главное – это наш генератор. Без него мы не выживем.
– Ясно. Надеюсь, справимся и так, но это займет намного больше времени. – Ава запрокинула стакан и большим глотком допила сок. – Смотри, кто‑то у вас изрядно напился. Даже не знала, что вы держите тут алкоголь.
Шатавшийся из стороны в сторону Том бился о каждое препятствие на своем пути, будь то дверной косяк или человек. Крепко держа бутылку, он ввалился в столовую, громко крикнув что‑то непонятное. Музыканты перестали играть, Марк снял Санни с шеи и поставил на пол, а весь народ отвлекся от историй, переключив внимание на Тома.
