Сквозь память

– Вы согласны помочь нам? – спросил Рафал.

– Можно попробовать – неохотно ответил Гоголь – рассказывайте подробности.

Рафал медленно, не опуская никаких деталей рассказывал ему обстоятельства убийства Олега Налимова, хотя с уголовным делом ознакомлен не был. Материалы дела были собраны строго секретно, их явно было мало. Но и этого было достаточно Гоголю. Он, слушая их, постепенно опустошал бутылку водки. Рафал, закончив свой рассказ, внимательно уставился на Гоголя. А Гоголь спокойно взял сигарету, закурил и расхохотался. Он хохотал без остановки почти минуту, затем немного успокоившись, сказал:

– В блудняк вы меня тащите, парни. Несколько суток прошло с момента убийства, ничего не известно? По‑прежнему глушняк?

Рафал сидел и слушал Гоголя, не понимая слов «блудняк» и «глушняк», но влезать в разговор с пояснением этих слов не стал. Сергей также смотрел на Гоголя с недоумением.

– Мда! Каков же кретин этот киллер – Гоголь по‑прежнему заливался хохотом – мне интересно, что за идиот предложил использовать для убийства «Ингрем М10»? Оружие ненадежное, отдача высокая, скорострельность высокая и при стрельбе руку так трясет, что патроны разлетаются как мыльные пузыри в разные стороны. Он бы еще «Кольт» времен дикого запада взял с собой. Киллер твою мать… Известно, кто проводил экспертизу на месте? Мне фамилия криминалиста нужна.

– Нет, но я могу попробовать узнать – ответил Рафал.

– Узнай. Хотя мне и без криминалиста все ясно. Вот многое в жизни повидал, но такого еще не встречал.

– А почему ты так резко и однозначно высказался?

– Потому что профи не возьмет на дело «Ингрем М10». Потому что профи возьмет «ТТ», «Глок7». Ну или «Узи». Эти машины надежны, почти безотказны и они в России более или менее доступны. А американский «Ингрем» – это старье, игрушка для детей. И весьма специфическая игрушка. Ее удобство лишь в том, что можно легко спрятать под куртку или даже запихать под штаны. Да и выбросить не жалко, ибо стоит сейчас недорого. С очень близкого расстояния попасть в цель несложно. Даже тетка попадет. А вот примерно с 15–20 метров уже сложно. Но я повторю, что для того, чтобы из этого оружия стрелять, нужны крепкие руки, которые ровно удержат этот пистолет. Другое дело, что все было неплохо рассчитано, что даже этой пушки было достаточно.

– Каков план действий? – вмешался Рафал.

– На место ехать бесполезно. Камеры видеонаблюдения тоже смотреть бесполезно. Менты уже наверняка везде отработали. Есть очень хороший козырь – отследить движение «Ингремов» по Питеру. Есть у меня один оружейный маклер. Точнее, – информатор по нелегальным сделкам оружия в Питере. Он за пару тройку тысяч баксов сольет любую информацию, кто, когда и какое оружие в городе покупал. Конечно, не за каждой сделкой можно уследить, но такое дерьмо, как «Ингрем М10», он наверняка вычислит.

– А вам мы, сколько должны будем?

– Договоримся. Рассчитаем позже мой коэффициент полезного действия.

Все трое осушили свои рюмки. После этого Гоголь открыл свой ноутбук, и немного поковырявшись в нем, гордо произнес: «Ну, че, господа сыщики! Готовьте мани! Скоро вы все узнаете. Только очень‑то не обольщайтесь! Это лишь половина дела».

 

Глава 12. «СУ». Новые возможности

Петроград. 23 сентября 1918 года.

Как вы могли заметить, я сделал перерыв в своих записях. Во‑первых, я проводил много опытов у себя дома. Во‑вторых, у меня не всегда получается вести свой дневник, потому что с каждым днем неспокойно. В городе серьезные проблемы с продовольствием. Заработала большевистская репрессивная машина. Почти каждый день аресты, каждый день приговоры. Но в целом на улице спокойно. На рынке каждый день все дорожает. Из мяса доступны лишь говяжьи кости и конина. Масло, сахар, крупа, мед можно лишь обменять натуральным обменом. И мое здоровье все чаще напоминает о себе. То там болит, то давление поднимется – одни неприятности.

В прошлый раз я рассказал вам, как красный Моисей поставил точку в моих дальнейших исследованиях. Конечно, я сам виноват в том, что пошел к нему. Не пошел бы – возможно, ничего бы не было. Может быть, надо было действовать иначе – обратиться в Петросовет или в другую инстанцию. Но я зачем‑то пошел в ЧК – к Урицкому. Теперь помещение, где находилась моя лаборатория, национализировано. Но у меня возник другой вариант. Мой хороший знакомый предложил мне уехать в Киев. На тот момент Киев представлял некую вольную обитель для представителей русской интеллигенции. Врачи, учителя, адвокаты, ученые, банкиры, певцы и многие другие – съезжались в Киев из Москвы и Петербурга, убегая от большевиков. Почти сразу после захвата большевиками власти в крупных российских городах, в Киеве объявили о независимости украинской державы от советской России. В Украину зашли немцы, которые объявили протекторат над Украиной. Был назначен гетман всея Украины Павел Скоропадский, который восстановил права частной собственности, разрешил свободную куплю‑продажу земли, возвратил помещичье землевладение. В итоге снабжение городов шло бесперебойно, продовольственных затруднений не ощущалось. Такая благодать манила многих бывших подданных российской империи. Меня, кстати тоже первоначально. Но я эту затею сразу отмел. Во‑первых, избрание Скоропадского гетманом. Это происходило в цирке. То есть, избрание гетманом – это цирк? Меня это смутило. Во‑вторых, это полный протекторат Германии. И это после многих лет войны с ними. Воевать с ними столько лет, положить в землю столько людей, разрушить собственную страну благодаря ним, а потом снова жить под их властью? Ну уж нет! Немцы творили на Украине то, что хотели: вывозили с Украины продовольствие, скот, обмундирование для собственной армии и даже ценные предметы (иконы, драгоценности, картины, изделия из драгоценных металлов); непокорных в деревнях и городах вешали. Меня это еще больше смутило. И самое главное – как я говорил, у меня в Петербурге похоронены мои родные и близкие, и когда‑нибудь вернется мой сын, которого я очень жду, несмотря на его не совсем доброе отношение ко мне. Взвесив все, я решил, что буду как‑то устраивать жизнь здесь – в Советской России. И хотя я абсолютно не знал, что делать дальше, но твердо решил, что свою работу не брошу. Пойду подметать улицы или разносить газеты, но обязательно продолжу работать над своими исследованиями. И вот тут я с удвоенной силой приступил над своей работой по усовершенствованию ноотропов, – а именно моего «СУ». Я должен поставить на карту все, что у меня есть.

Мне необходимо было усовершенствовать «СУ», чтобы побочные эффекты для организма человека были минимальны. Первым делом необходимо было исключить даже малейшую возможность остановки сердца. Это оказалось самым сложным. Я составил список из необходимых мне компонентов. Мне нужно было: 1) корень левзеи сафлоровидной 2) натуральный жир лосося 3) сукцинат этилметилгидроксипиридина 4) ацетилсалициловая кислота 5) фолиевая кислота 6) гидроксид магния 7) аспарагинат калия и аспарагинат магния. Это мне было необходимо прежде всего. Такие компоненты достать было почти невозможно. Особенно, это касалось корня левзеи. Такое растение растет на Алтае или в землях западной Сибири. Мне помогли мои соседи Москалевы. Корень левзеи достать не удалось, зато все остальное было в наличии. Даже натуральный жир лосося мне принес один знакомый из ресторана.