Смерть – это лекарство
Первый день ярмарки прошел быстро и незаметно. Время уже близилось к вечеру. Народу становилось все меньше и меньше. Линда в очередной раз осталась одна за прилавком. Около пяти минут она сидела в одиночестве. Родители все не возвращались, и Энди что‑то не было видно. Она посмотрела налево – никого, никто не шел к ней что‑нибудь прикупить. Затем направо – то же самое. «Ну раз уж никого нет, то можно и полетать в облаках», – решила она. Облокотилась на руку, уперев локоть в прилавок, подперла щеку. Слегка подняла глаза и смотрела на небо.
Минуту смотрит. Две. Три. Четыре. Просто облачное небо. Пять. И вот замечает, как по небу пролетают две птицы. Линда слегка улыбается, представляет, что эти две свободно порхающие в небе птицы – она и Энди.
– Извините, – незнакомый голос вывел Линду из грез. – Можно кое‑что уточнить?
Линда вскочила со стула, на котором сидела, и не понятно зачем начала отряхивать рубашку. Она была удивлена, увидев незнакомца в дорогом костюме чернильного цвета.
– Да‑да. Чего бы вы хотели?
– Скажите, пожалуйста, это вы продаете табак? – сказал очень интеллигентный молодой человек лет так двадцати или около того. Этот вопрос был адресован именно Линде, а не желанием покупателя узнать, есть ли табак в наличии.
– Да, я. Вот, посмотрите, что есть в наличии.
Линда указала на правый край прилавка от нее. Там лежало около десяти кисетов, завязанных шнурком, а на стене рядом висели сушеные табачные листья.
– У нас есть уже нарезанный табак в кисете для самокруток и сушеные листья, если вы хотите нарезать листы сами…
– Извините, конечно, но мне сказали, что самый лучший табак на этой ярмарке продает мистер Джозеф Уайт и что я могу найти его на этом самом месте.
После этого Линда сразу поняла, что к чему. Этот юноша ожидал увидеть здесь ее отца, а не ее.
– Я его дочь, Линда, – она улыбнулась молодому незнакомцу.
– Приятно познакомиться, мисс… миссис…
– Мисс Уайт, – помогла ему закончить Линда.
– Приятно познакомиться, мисс Уайт.
Он коснулся пальцами невидимой шляпы.
– Меня зовут Август Коллинз, – представился он и формально престал быть незнакомцем.
– Рада знакомству, Август, – Птичка присела в реверансе. – Сколько табака вы хотите купить?
– Может, лучше будем общаться на «ты»? – предложил Август. – Я так погляжу, что на вид у нас не такая уж и большая разница в возрасте.
– Сколько табака ты хочешь купить, Август? – задорно переспросила Линда.
– Пожалуй, сперва возьму на пробу один кисет. Хоть многие и говорят, что твой отец выращивает отличный табак, но я все же хочу проверить это сам, а не ориентироваться на слухи.
Линда направилась к прилавку, чтобы подать один кисет Августу.
– Ты очень милая, – проронил Август.
И тут Птичка остолбенела от шока. Впервые ей сделали комплимент не родственники, друзья или близкие знакомые. Ее щеки и скулы покрылись лепестками роз.
– С‑спасибо, конечно… Это как‑то неожиданно, – в недоумении сказала она, а в голове продолжила: «Абсолютно посторонний человек, имя и фамилию которого я узнала буквально пару минут назад, назвал меня милой!»
– Прости. Наверно, это было слишком резко с моей стороны.
– Все в порядке, – попыталась утешить его Линда.
– Давай сделаем вид, что этого не было.
Линда кивнула и рассчитала Августа, но, когда табак и сдача оказались у него, он не спешил уходить. Других покупателей не было, и он продолжил разговаривать с ней. Уперся руками на прилавок и слегка наклонился к Линде.
– Расскажи, пожалуйста, о себе, Линда. Чем ты занимаешься? Чем… Кхе‑кхе… – кашель не позволил ему закончить вопрос. – Кх‑кх… Прошу меня извинить.
Август Коллинз достал из внутреннего кармана своего пиджака синий платок и прикрыл им рот.
– Я слегка простыл.
– Может, стоит обратиться к врачу? – заботливо предложила Линда.
– Ничего серьезного. Просто обычная простуда.
Кашель снова дал о себе знать, но вскоре прекратился.
– Кстати, что касается врачей. Хочешь, расскажу анекдот про экзамены по анатомии человека?
Линда кивнула.
– Во время экзамена по анатомии человека ученика Боба выгнали из аудитории за то, что он пытался ответить на вопрос «Сколько ребер в теле человека?» путем вскрытия и пересчета своих.
Линда тихонько засмеялась, прикрывая рот кончиками пальцев. Август тоже присоединился к ней.
Со стороны было видно, что Линде весело, но внутри ее головы бегали совсем не веселые мысли: «А что, если вдруг Энди увидит, как я весело провожу время с незнакомцем? Он же начнет ревновать! Как же хорошо, что он ничего не видит!»
Но Энди все видел.
4
Он все прекрасно видел. Но он был из тех парней, которые не ревнуют в любой ситуации, когда девушка общается с другим наедине. Энди Уокер предпочитал сначала разобраться в ситуации, а не бросаться вперед с залитыми яростью и ревностью глазами, крича во все горло, что его девушка лживая шлюха, и с намерением набить морду типу, с которым она общалась. Энди был способен набить морду и из‑за ревности, ведь ревность – это показатель любви. Но сначала разбирался в ситуации. Мало ли кто мог подойти к девушке, за которой он ухаживает: будь то друг, брат, одноклассник, дальний родственник. Вашей возлюбленной определенно не понравится, если вы разобьете нос ее брату.
Когда покупателей стало меньше, родители уже не так сильно нуждались в помощи сына. Вот он и решил в очередной раз сходить к Линде. Преодолев два ряда, он остановился, потому что увидел, как Линда разговаривает с очередным клиентом. Клиент стоял спиной к Энди. Он, Энди, решил подождать, пока Линда рассчитает покупателя, чтобы не отвлекать ее от продажи. Он облокотился левым плечом на деревянную стену киоска своего друга и стал ждать.
И вот он, скрестив руки на груди, ждет и ждет, а клиент все не уходит. Даже не собирается уходить, наоборот, все энергичнее заводит разговор с Линдой.
– Слушай, Томми, ты случайно не знаешь, что это за тип разговаривает с Линдой?
Томми оторвался от чтения ежедневной газеты The Courier‑Journal и посмотрел в сторону киоска Уайтов.
– Это Август Коллинз. Сынишка Чарльза Коллинза. Его богатенький папаша владеет сетью отелей в Луисвилле и одним в Нью‑Йорке. И планирует назначить сынишку своим наследником в отельном бизнесе.