Совсем другое, Но.....

– Это – то, благодаря чему существует светлое будущее настоящего народа Но.

– Это тот кристалл, от которого образуется ваш газ?

– Совершенно верно, и, как ты, наверное, уже догадалась, он ненастоящий, иначе бы он превратился бы в газ.

– Очень интересно. – Она провела рукой по торчащей руке памятника. – А рука, по всей видимости, самого великого Мистера Но?

– Несомненно, хотя я на этом не настаивал.

Она повернулась к нему после того, как в отражении памятника увидела проехавшую машину.

– А почему так мало машин и так мало жителей?

– Нет, что ты, в это время в основном все еще на работе. У нас в запасе несколько квартов – это по‑нашему часы. Ты скоро привыкнешь. Я отвезу тебя домой. Прими ванну, отдохни, и вечером я отвезу тебя в самое интересное место нашего города.

И действительно, ее очень сильно тянула усталость пережитого дня.

Мистер Но сидел в своем кабинете, плавно разворачиваясь то к окну, то обратно, на его лице не было улыбки. Он размышлял, какие действия стоит предпринять и как далеко могут зайти его отношения. Он отгородил ее от того, что не нужно, но какой ценой. Его не отпускала мысль, что он познал людское чувство – любовь.

«Бред, ничего плохого в этом нет, и все идет как надо», – сказал он вслух сам себе. Нажав на кнопку вызова, произнес: «Как там наши друзья? Хорошо, я приеду завтра, оставляйте все без изменений». Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и выпил залпом полстакана фруктового коктейля.

Настало время для веселого отдыха. Он достал из шкафа другой черный пиджак с красными вставками. Катя приняла ванну и приготовила простенький салат из имеющихся в холодильнике овощей. «Как же все‑таки все похоже на наш мир», – какое‑то чувство дежавю повело ее, когда‑то так на Земле она переехала в Европу и очень долго жила в похожем домике, в однотипной застройке Голландии, как будто все это скопировано из ее жизни. Два раза кто‑то позвонил. Спрашивал женский голос, все ли у нее хорошо. Она пыталась продолжать разговор, но все упиралось в удивление и сброс трубки.

«Не все‑то у него стабильно, как ему кажется». Она собралась, найдя в шкафу элегантное черно‑красное вечернее платье до пола, и поспешно вышла из своего домика.

Но уже ждал ее, подойдя ближе, он вручил ей цветы:

– Это тебе. – Они были ярко‑красные, таких цветов она и не видала раньше.

Вечер начинался со сказки. Они приехали в ресторан, стилизованный под старые времена.

– Как? Как все это – и тут? – она была очень удивлена. Вокруг стояли столики. Люди (а ноиды тут выглядели как самые настоящие люди) сидели, отдыхали, вокруг столов ходили официанты, в углу зала c отдельной подсветкой находились музыканты.

– Тебе нравится?

– Это чудесно. – Он отодвинул ей стул, услужливо предлагая присесть.

– Я готовил это место с первого контакта с вами, поэтому тут так уютно тебе.

– Спасибо. Я не знаю, что и сказать.

Им принесли первые закуски, и они приступили к еде.

– Знаешь, мне несколько раз звонили и спрашивали, все ли у меня хорошо, – это твоих рук дело?

– Да, мы беспокоимся о тебе.

– Ты, может, ты?

– Я и мои жители – это что‑то вроде одного целого. Извини, что не привык так говорить, для меня самого непривычно вообще все, что сейчас тут происходит.

– Да, ты одинок?

– Нет, хотя если брать в человеческом понимании, то да, так я как симбиоз всегда не один, нас много. Мы всегда получаем удовольствие от жизни. Конкретно сейчас вот я очень нервничаю, это же чувствуют и остальные. Хотя их тут нет и быть не могло. Вот такая петрушка.

– Великий, могучий лидер планеты нервничает из‑за простого медика с планеты Земля.

– Хах.

Она отпила немного вина из своего бокала, и в тот же миг музыканты заиграли песню Элвиса Пресли «Love Me Tender».

– Этого не может быть. Как?

– Потанцуем? – он взял ее за руку. – В этот вечер все для тебя. – Они еще несколько минут вместе плавно двигались под музыку, потом вернулись за столик.

– Ты знаешь, я бы хотела увидеться с Дэнисом. Узнать, как он там, как у него дела? Эх, хоть, может, он не нарушил первую задачу в нашей миссии.

– Все, что ты захочешь. Ты слишком строга к себе.

В дальнейшем они перекинулись еще парой слов, и вечер как‑то сам по себе закончился. Мистер Но как будто особо не скрывал, что куда‑то торопился. Довезя ее до дома, он попрощался, не проводя ее до двери, уехал. Уже в пути он позвонил: «Все отменяется! Я приеду не один, да, с ней! Приготовь встречу, чтобы не было никаких лишних. Все, что задумано, – заморозить. От вашей работы зависит завтрашняя наша жизнь».

Катя же не пошла домой, она устремилась в конец улицы, ища различия между проходящими домами, она думала о Мияки и Дэнисе. У нее все шло слишком гладко. Как, интересно, были дела у них. Эта их стабильность казалась ей программой жизни, которую ей пытаются навязать. Она помнила, что за углом улицы, на той, что слева, по словам Но, должен быть опять‑таки «счастливо» жить Мияки. Стояла гробовая тишина, ни машин, ни людей, лишь звездное небо, однотипная картина, отгораживающая ее лишь куполом, о котором все тоже не до конца ясно. Она пообещала сама себе, что раскроет эту планету и преподнесет ее на тарелочке. Вот только когда и как, она пока не знала. В надежде, что Дэнис поможет разъяснить некоторые аспекты, она повернула за угол. Может, он уже сделал радиостанцию – было бы здорово. Она остановилась напротив дома, в котором в окнах горел свет. «Он дома». Нерешительно она подошла к двери и нажала на дверной звонок. Дверь открыл сам Мияки.

– Привет! Как я рад тебя видеть!

– Ты не поверишь, как я рада, – от неожиданности она даже обняла его.

– Проходи. – Уже в прихожей она поняла, что он живет тут не один.

– Я не помешаю?

– Нет, что ты, будешь нашим гостем. – Он проводил ее в гостиную, посадил на диван, а сам сел в кресло.

– Рассказывай, как провела время, слышал, ты живешь в третьем доме на соседней улице, думал зайти, да вот все времени не было.

Тут в комнату зашла девушка, она явно была одна из ноидов, в перчатках держа противень c выпеченным печеньем. Она поставила его на стол и, приветливо улыбнувшись, обратилась к Кате:

– Угощайтесь. Я испекла его по рецепту с Земли.

– Eе зовут Ли, она из местных, можно сказать, почти моя жена.