Странные танцы

– Здравствуйте! – запоздало выпалила Настя, увидев кроме самого Сергея ещё двух мужчин в просторной, без особых излишеств палате. Мужчины правда на её приветствие отреагировали вяло, увлеченно играя между собой в карты и лишь Сергей моментально оторвавшись от ноутбука, пристально уставился на нежданную по всей видимости гостью. Какое‑то время они просто оценивали друг друга, обоюдно пытаясь выдавить из глубин сознания хоть что‑нибудь. Самой Насте лицо Сергея показалось совсем незнакомым, так что если бы не явная разница в возрасте с теми двумя мужчинами, то она явно бы зашла в тупик в вопросе кто же из них Сергей. Сам же Сергей просто молчал, ожидая дальнейшего развития событий. Ничего не оставалось как всё же сделать пару шагов вперёд и нерешительно поставить пакет с передачей прямо на тумбочку:

– Это тебе! Я Настя, твоя одноклассница, помнишь? Я правда с тобой только до 9 класса училась, потом в училище поступила. Помнишь?

Сергей по всей видимости помнил смутно и лишь ради приличия неловко кивнул головой. Растерянность то и дело витала в воздухе, внося в сознание обоих легкий привкус авантюризма. Настя, взглянув зачем‑то на часы произнесла:

– Я к тебе со Светкой хотела прийти, но она не смогла. Вот я и пришла. Я там тебе фруктов принесла, водички. Там короче разберешься…

При упоминании Светки Сергей позволил себе натянуто улыбнуться. От этой с позволения сказать улыбки Насте стало совсем нехорошо. Захотелось вдруг бросить всё и бежать. Бежать на улицу, где пусть и холодный, но свежий воздух, ибо его резко стало не хватать. Словно кто‑то всесильный перекрыл вдруг кислород. А ещё, что не менее важно, на улице свобода, а здесь она чувствовала себя самой настоящей узницей. Показалось вдруг что это она больная и что это ей осталось жить совсем ничего. Страх. Он прочно овладел её сознанием и лишь каким‑то чудом Настя смогла преодолеть его, прорубив в вихре мыслей малюсенькое окошко, ведущее к совсем другому миру фразой:

– Фильм смотришь?

 

ГЛАВА 14

 

На душе лежала огромная, мешающая нормально жить, нормально дышать и просто мыслить печать уныния и грусти. Вроде и солнышко на улице, не такое конечно жаркое и ласковое как летом, но всё же. Да и сама смена вроде легко далась, но… Отсутствие хоть какого‑то, даже жалкого подобия личной жизни превратило её, Олю, в самое настоящее чахнущее растение, которое просто каким‑то чудом не высохло совсем. Хотелось, ой как хотелось хоть что‑то изменить, но кто‑то сверху видимо решил что рано, и ничего не оставалось как убивать свободное время чем‑нибудь другим. Конечно, где‑то там далеко внутри теплилась надежда на хоть какие то перемены в этой самой личной жизни, но в безумно плотном окружении всякого рода обстоятельств этот огонек надежды грел её сердечко так, как нарисованный очаг в каморке у папы Карло.

Интернет. С каждым днем он становился всё противнее и противнее. Это как всё время питаться одними сладостями. Сразу кажется что ел бы и ел. А потом, со временем начинает тошнить. И не можешь уже смотреть на них. И искренне не понимаешь как можно об этих сладостях мечтать. Так и с Интернетом. В связи с этим наверное в миллионный раз была проштудирована записная книжка телефона. Впрочем на её нынешнем размере очень круто сказывались последствия последнего вечера когда она, разозлившись в очередной раз на Игоря выпила три бутылки пива. А потом, находясь в состоянии злости на весь род мужской просто удалила с памяти телефона все контакты. Абсолютно все. Об этом, казавшемся тогда логичном поступке пришлось конечно не раз пожалеть, да что толку. Сожалела она и сейчас, и от злости на саму себя уже готова была запустить этот, ставшим вдруг ненавистным телефон прямо в стену. Чтобы разлетелся он нафиг на кусочки. Но малюсенькая капля разума не дала воплотить это дикое, терзавшее душу желание в жизнь. Ой как же давит одиночество. Давит на мозги. И как же всё раздражает. И как назло со всех номеров лиц мужского пола, которым есть хоть какой‑то смысл звонить наизусть знала лишь один. Того самого Игоря. Будь он неладен. Поддавшись сложно объяснимому порыву Оля в одно мгновение набрала когда‑то бывший родным и близким номер. Воспоминания прошлого моментально взяли в плен её запутавшуюся окончательно душу, первым делом отключив все разумное, что только еще недавно крутилось в сознании:

– Игорь? Это я, Оля… – и в предвкушении ответа, она крепко сжала кулачки. А вдруг…

– Ну что ты хочешь? Давай только быстрее, я занят.

– Игорь… Я люблю тебя. Мне так тебя не хватает – после этих, давно сидевших в голове слов стало намного легче, словно кто‑то всесильный взял да обдал изнутри теплой водой её душу, смыв тем самым приличный слой пыли и грязи, обнажив правда не менее толстый слой грусти и печали. Облегчение было мимолетным и понимая что того счастья, тех мгновений уже не будет Оля тем не менее принялась вслушиваться в молчавшую довольно продолжительное время трубку. Мало ли… Сердечко стало вдруг биться так сильно, что во рту перехватило дыхание.

– О боже – застонал голос в трубке. Ты отстанешь когда‑нибудь от меня или нет? Тогда, своей беременностью, которой кстати не оказалось весь мозг вынесла, а теперь уже что? Снова беременна?

– А у меня ножницы рядом лежат. Острые.

– Какие еще ножницы? Ты что, напилась? Не дури мне голову!

– Игорек, кто там?

Сквозь его голос Оля отчетливо услышала ещё чей‑то пискливый, показавшийся омерзительным голосок.

– А я ими могу и вены себе вскрыть – истерично выдала Оля. Правда к тому времени её уже никто и не слышал, ибо Игорь довольно оперативно прервал толком не начавшийся разговор. Решительно расстегнув сумочку она так же рьяно извлекла из неё купленные накануне маникюрные ножницы. Упаковка поддалась легко и оголив левое запястье она зачем‑то посмотрела по сторонам. В такую прохладную погоду прохожих на этой алее не наблюдалось вовсе и не закрывая глаза решительно поднесла острие ножниц к едва заметной синей ниточке кровеносного сосуда. Закусив в предвкушении боли губу Оля уже сделала было замах, но звук пришедшего на телефон интернет‑сообщения помешал завершить начатое. Недовольно достав мобильный, будучи в полной уверенности что там ничего интересного она впала в легкий ступор, прочитав слово «Привет» от какого‑то Сергея. Это имя не говорило ничего и подозревая что кто‑то просто ошибся она тем не менее тут же набросала в ответ «Привет». Надежда, едва тлевшая где‑то далеко внутри принялась вдруг согревать душу, обильно омывая ее живительным бальзамом. Откинув ножницы в сторону, Оля позволила себе мечтательно улыбнуться. Томительное ожидание ответа было недолгим и прочитав его она блаженно вздохнула: «Неужели есть Бог на свете?»

 

ГЛАВА 15

Ветер от нечего делать лихо гонял ставшими уже давным‑давно ручными листья по асфальту, то и дело бросая их в редких, вечно куда‑то спешащих прохожих, абсолютно не замечающих подобной красоты и мечтающих лишь об одном: поскорее добраться до места назначения. И лишь Настя, за которой только‑только со скрипом закрылась дверь корпуса онкологии весело, с заметным облегчением улыбнулась. Как же всё‑таки хорошо! И даже в хулиганистости ветра была сейчас особенная прелесть. Неповторимая прелесть. Которую похоже кроме неё самой никто не замечал.