Сыщики с Пэлл Мэлл

– Мы сегодня допросили его, и я уверен, что теперь он станет вашим главным подозреваемым, – хмыкнул Кантвелл, попыхивая сигаретой.

– Хорошо.– Сказал старший инспектор, откинувшись на спинку дивана. – Я должен сказать, что вы часто непоследовательны в своих методах, иногда чересчур скрыты, а ваши доводы и опасения часто бывают, беспочвенны и необоснованны. Но признаю, вы всегда докапываетесь до истины и выходите сухими из воды. Я готов снова действовать по вашему плану. Что вы хотите предпринять?

– Вы взяли с собой пистолет, из которого была убита мисс Хилл? – поинтересовался Кантвелл.

– Разумеется.

– Дайте его мне.

Старший инспектор полез в карман и вынул крошечный дамский пистолет, затем протянул моему другу. Тот достал лупу из левого кармана пиджака и направил ее на пистолет. Через минуту он вернул его инспектору и сказал:

– Превосходно, этот пистолет был куплен недалеко отсюда в Зенноре. Мы направляемся туда. Флетчер, вы составите нам компанию?

Я ответил отрицательно, так как за сегодняшний день очень устал. Тогда Кантвелл сказал мне, что постарается успеть к ужину, и они с Эндерсоном покинули помещение.

Некоторое время я мерил комнату шагами, а затем собрался и направился к морю. Я даже не мог предположить, что наш отдых обернется такой стороной. Был ли я рад этому? Отчасти. Конечно, новое дело дает нам новые возможности, опыт, развитие и пополнение наших умственных способностей. Новое дело это, безусловно, и новые приключения, переживания, новые знакомства, но и новые преступники. Убийство похоже на слаженный спектакль, где действующие лица появляются и сменяют других. Но отдых все равно должен быть отдыхом, поэтому я решил хоть в какой‑то степени насладиться им. Я брел и смотрел по сторонам, те же англичане в пафосных одеяниях, англичанки в пестрых платьях, официанты, снующие туда‑сюда с бокалами дорогого шампанского. За эти два дня мои глаза устали от этих скучающих, материальных видов и я решил полюбоваться тем, ради чего и приехал сюда. То было море, бескрайнее, чистое море. К вечеру разыгрался маленький шторм, пирс то и дело заливало водой. Я взобрался на часть, стоящую чуть выше основной. Сюда волны не доходили. Море буйствовало, словно протестовало против чего‑то. Волны с сокрушительной силой бились о пирс и берег. Вода сегодня не была прозрачной, ее цвет был грязного, непонятного оттенка. Небо вмиг затянуло серыми облаками. На горизонте морской глади я не заметил ни одного суденышка. Это доказывает лишь то, что только природа может повелевать человеком, но никак не наоборот. Она сама решает, когда человеку следует отправляться в плаванье, а когда остаться дома. Мы бессильны против нее. Природа, это великое творенье, которым мы можем одновременно восхищаться и одновременно побаиваться. Ветер дул мне прямо в лицо, но я не сошел с места. Я стоял и вдыхал свежий морской воздух, слушал грозный шум волн, который смешивался со звуком прибоя, и мысленно наполнялся этой неукротимой энергией. Пошел обратно лишь тогда, когда шторм разыгрался не на шутку и разъяренные волны доходили уже до того места, где я стоял. Вернулся в номер около восьми, до ужина было еще около получаса. Тогда, я подошел в высокому и широкому окну, и стал смотреть в него. Окно тоже выходило на море, но из него я смог заметить лишь длинных белых барашков, скачущих по морской глади. То были волны, которые через мгновение ударяться о берег и медленно отпрянут назад. Внизу под окнами росли грациозные сосны, под которыми расположился уютный садик с розами. На скамейке сидели две барышни. Одна совсем юная читала книгу, а вторая полная мадам в синем платье с изящной шляпкой, читала газету. Подняв взгляд на тропинку, которая вела к нашему корпусу, я увидел молодого человека в голубом атласном костюме и шляпе, который торопливо шел в отель. В этом молодом человеке я узнал своего друга, и на душе у меня стало как‑то радостней. Через двадцать минут мы уже сидели в ресторане и изучали меню. Подозвав официанта, Кантвелл заказал болоньезе и устрицы, а я овощной салат и копченый окорок. Мы закурили сигары, и я спросил у друга:

– Ну, что вам дал осмотр оружейной лавки?

Кантвелл почесал затылок и ответил:

– Зеннор оказался маленьким городком, где все друг друга знают. Оружейная лавка находится на углу одной из крайних улиц. Оружейник удивился моей просьбе описать покупателя этого пистолета, но несколько минут раздумья и полсоверена сделали свое дело. Он описал его как «длинного и худощавого человека с золотым пенсне на носу», что и подтвердило мою теорию.

– Просто потрясающе! – удивился я.

– А еще я выяснил у портье, что сегодня утром из отеля выехал некий худой и длинный господин.

– А что здесь странного, худых и длинных людей в этом отеле достаточно много? – изумился я.

– Дело в том, – продолжал мой друг, – что этот человек выехал из отеля заранее. То есть он спокойно мог отдыхать еще несколько дней. А в таких дорогих отелях люди обычно не позволяют себе таких вольностей. Поэтому, я могу предположить, что убийца был постояльцем « Морисо».

– Скорее всего, это так. И что же мы будем делать дальше?

– Следить за Виктором и узнавать дополнительные факты.

– Мне непонятно одно. – Пробормотал я. – Куда наш убийца, если то был не Виктор, дел костюм уборщика?

– Возможно, сжег, а возможно увез с собой.

– Как по мне, дело стало еще запутанней, – сказал я, когда нам принесли ужин.

– Напротив, – спокойно ответил Кантвелл, – события идут своим ходом, нам нужно только подцепить еще кое‑какие факты и дело будет раскрыто.

– Что? – я ошарашенный этой новостью подпрыгнул со стула.

– Нет, нет, мой друг, – улыбнулся Кантвелл, – я же не говорю вам, что мы раскроем это дело сегодня вечером. Думаю, что нам понадобится на это еще около двух дней.

Все оставшееся время мы ели и обсуждали это таинственное, с первого взгляда совсем нелогичное дело. Оркестр играл звучное танго, и подвыпившие господа вставали со своими дамами и кружились в несколько нелепом танце. Дамы нежно положили головы им на плечо или без умолку болтали о чем‑то. Вдалеке я заметил Бэрилл Эллиот, та в своем вчерашнем пестром платьице болтала с Викторией Стокуэлл, которая была одета в длинное черное платье в пол. Насытившиеся люди группками выходили из ресторана. Мне показался странным контраст между сегодняшней всеобщей радостью, и вчерашним ужасным преступлением, как будто никто из этих людей не знал, что произошло вчера на пляже этого отеля.

На следующий день мне пришла телеграмма от старшего инспектора Эндерсона. Она была послана в десять часов утра из Сент‑Айвса. Я развернул ее и принялся читать вслух:

«Господа, у меня есть свежие сведения по интересующему вас делу. Мы нашли бывшего молодого человека убитой, который удовлетворяет вашему описанию. Если хотите присоединиться к допросу, то буду ждать вас в двенадцать в переговорной «Морисо».

– Что ж, – воскликнул Кантвелл, попыхивая сигаретой. ‑Мне бы хотелось взглянуть на этого молодого человека. Что скажете, Флетчер?

– Думаю, нам следует посмотреть на него, – ответил я.