Теперь и у меня есть босс
Максим Иванович нахмурился и буркнул что‑то под нос, набрал кого‑то и приказал мне активировать режим «шутер».
– Сейчас дойдешь до контрольной точки, там переведешь камеру в режим «от третьего лица» и убрунишь суп, салат, десерт и кофе. Я буду следить! И не волнуйся, это за мой счет.
– Я не гол…
– Даже не спорь с боссом! Посмотрите‑ка на нее: все хотят суп, а она нет! Часики‑то тикают. Не съешь суп в обед, так и останешься голодной до вечера. Дал бог еды, даст и аппетит! Надо есть пока молодая, после тридцати поджелудочная уже не та.
Он почти пихал меня в сторону лестницы, продолжая болтать эти глупости. Даже неудобно стало: проработала полдня, а уже кормят, еще и бесплатно.
– Очень властный вы начальник, Максим Иванович!
– Этого не отнять. И учти, там все считают тебя моей девушкой, которая мечтает съездить в Лондон. По возможности никого не переубеждай, на вопросы отвечай уклончиво. Потом все объясню.
***
В принципе, должностной инструкции разнорабочего‑помощника мне не выдали, поэтому «побыть девушкой» вполне вписывалось в трудовой договор. Тем более побыть на словах, без каких‑то там поползновений со стороны шефа. Поэтому я покивала, вытянула левую руку перед камерой и пошагала по лестнице. Кто думает, что это глупо, тот не раздавал листовки в костюме капель в нос. Тех, которые с морской водой.
Дверь «Спейшеллити» открывалась легко, почти без усилий. На входе меня смерил взглядом охранник, а подбежавший официант повел к свободному столику, что странно, будто сама бы не разобралась: в одиннадцать утра посетителей в ресторане почти не было.
Но интерьер здоровский: этакая таверна с грубоватой деревянной мебелью, массивными потолочными балками, вычурными фонарями‑светильниками и другими атмосферными мелочами. У дальней стены была оборудована фотозона с имитацией трона и правдоподобным драконом. Все новое, чистое, аккуратное, есть сцена для музыкантов и танцпол. Недаром такое популярное место: поймали волну, можно сказать. Я и то не удержалась: уселась на «трон» и сделала селфи, объяснив Максиму Ивановичу, что тренирую режим камеры «от третьего лица».
Официант наблюдал за этим с выдержкой британского гвардейца и улыбался. Затем оттарабанил заученные фразы, вызвав у меня приступ зависти: вот повезло человеку найти нормальную работу! Он не аватар, не личинка и не чья‑то девушка, потерпел немного, понаблюдал за идиотским восторгом посетителей – и свободен. С другой стороны, мне надо терпеть одного шефа, а ему – нескончаемый поток уникальных, задорных и странных людей вроде меня.
Пока я разглядывала принесенное меню, а официант получал ЦУ от Максима Ивановича, чья властность, как оказалось, распространялась не только на меня, в зал ворвалась «Ведьма» с той самой фотографии из офиса. Признаться, без тематического костюма она выглядела еще лучше: каштановые локоны до самой талии, модельная фигура и такая же осанка, огромные глаза и красиво очерченные губы. И даже беспощадный солнечный свет не выявлял в ней косметологических улучшений, только легкий макияж. «Ведьма» на ходу дала указание официантам расставить стулья ровнее, заметила меня и сразу же подошла.
– Добрый день, Макс предупреждал о вашем визите. Жанна. – Она улыбнулась и села за свободный стул. «Ведьма» смотрела доброжелательно, с каким‑то затаенным, почти материнским сочувствием. А еще на ее пальце не было обручального кольца. Успела развестись? Или все же была женой того самого погибшего Вити? Надо аккуратно разузнать.
– Бронислава Горина, временно исполняющая обязанности аватара Максима Ивановича Болдина! Ответственно заявляю, что сейчас активен режим «шутер», и мои руки контролирует оператор!
– Макс, твои шуточки! – Жанна обошла стол, заглянула в экран моего смартфона и громко произнесла: – Я прикажу своим, и тебя сейчас поднимут. Нам многое нужно обсудить.
Шеф нахмурился и почесал кожу справа над бровью. Как будто бы и не рад компании Жанны. Она же поправила волосы, на мгновение открыв несколько тонких шрамов на виске. Еще красных, не успевших побелеть и слиться с кожей. Схожие уходили и под манжету блузки справа. Я разглядела самый их краешек, и теперь не могла выбросить из головы. У Жанны – следы недавних травм, Максим Иванович весь переломан, а Виктор, третий из компании, вовсе погиб. Возможно, во мне бунтует скрытая детективщица, но все это выглядит крайне подозрительным.
Жанна перекинулась с шефом парой фраз, затем сбросила вызов. Я же убрала смартфон с печальным: «Прощай, господин!»
– Его здесь нет, можно не притворяться. – Жанна покачала головой и поманила официанта. – Гриша, возьми Игоря, Данила и кого‑нибудь еще и поднимите сюда Максима Ивановича.
Затем снова села напротив меня и продолжила:
– Забавно то, что этим летом Макс собирался установить здесь специальный подъемник для инвалидных и детских колясок. Теперь, видимо, придется поторопиться. А еще я понимаю, на что вы смогли поймать этого старого холостяка.
– Это не я, это все дед, – честно призналась я, чувствуя, как уши и щеки заливает краской. Ну где Слава Горина, а где Максим Иванович? Делать ему больше нечего, кроме как интересоваться студенткой медколледжа с неклассической внешностью и еще более неклассическим чувством юмора. Но, кажется, про деда я зря ляпнула, надо срочно исправляться.
– Ну, знаете, такой со шрамами поперек щеки. Он сказал: «Иди, Джейк, то есть Максим Болдин, внедрись в племя местных, вот твой аватар!» Но вместо высокого синего хвостатого мужика выдал ему меня.
Жанна снова рассмеялась и попросила стоявшую в стороне девушку принести нам кофе и десерт. Черт, а я уже настроилась на суп… Но наглеть и просить первое, второе и компот не стала.
– А я и не верила, что однажды Макс найдет себе кого‑нибудь для длительных отношений. Тем более сейчас. Он такой странный в последнее время, вы не замечали?
Чтобы это заметить, мне нужно знать, какой шеф обычный, нормальный, так сказать.
– Ну‑у‑у, – протянула я, принюхавшись к запахам из кухни, – он называет меня «Бруней». Как сокращение от Брунгильды, личинкой которой я являюсь. Это странно?
– «Валя». – Жанна протянула мне руку. – Полноценная валькирия, будем знакомы. Нет, это как раз в стиле Макса. Но вот то, что он никому не рассказал о новой девушке, и то, что запретил навещать его в больнице – странно. Вы не знаете, почему он так поступил?
Да откуда бы? Я выпустила всю свою придурковатость и помотала головой. Вот почему медсестры сказали, что его никто не навещает, только родители раз в несколько дней.
– Возможно, на что‑то обиделся? Макс не рассказывал? – продолжала выпытывать она.
– Ни слова плохого о вас не слышала, – выдала я чистую правду. Настойчивость Жанны уже начала напрягать, тем более мы с шефом не обговорили детали нашей легенды. Не так просто играть роль девушки, если знаешь человека несколько часов.
