Ты здесь чужой

Я уже свыкся с мыслью, что без кольца в потенциале смертник, но смертник имеет право хотя бы не ковыряться в дерьме. Демиена, видимо, заподозрила нехороший замысел с моей стороны, поэтому что грозно нахмурилась. При других обстоятельствах я бы продлил удовольствие и посмотрел на эту забавную злость подольше.

– Зачем вы работаете ловцом?

– Мне так удобнее.

Ответ был честный и без фанатизма, но не самый красивый. Меня посетила интересная идея – забыть на время о проблеме с кольцом, и просто сбежать из города, забрав эту Демиену с собой, но за такое предложения я мог запросто получить от нее по почкам.

– Все бесполезно. Верните меня в камеру, офицер.

– Ну как скажешь, жулик, я не против.

 

 

* * *

 

…В камере я провел отвратительную бессонную ночь, а раним утром уже стоял под пасмурным небом, не удостоенный даже долгого административного ареста. Расхристанная толпа освобожденных забулдыг медленно выползла за порог и растворялась в пейзаже. Я задержался ненадолго, жадно глотая свежий утренний воздух.

– На, возьми визитку, – предложила мне Дэмиена Кора, – Будут проблемы – заглядывай. А в небо не смотри, оно тебе не ответит…

Ирония в том, что моя созданная Порталом внешность очень нравилась женщинам этого мира. Вот что значит, идеальная реконструкция.

Я забрал ненужную мне визитку, вежливо сказал «спасибо» и ушел. Дома принял душ, переоделся, приготовил себе завтрак, съел его, упал на кушетку и до полудня спал без снов, а проснувшись, решил, что к Ливневу больше не пойду. Он славный человек, но мягко говоря, не герой. В последнее время доктора корчило от моих появлений, и приходилось прикладывать к душевным ранам хирурга целебный денежный пластырь. К тому же, моя рука уже зажила, а поиск потерянных артефактов – не докторская задача.

Если кольцо все‑таки поднял случайный прохожий, у него вырисовывалась интересная перспектива – проснувшись однажды ночью, увидеть голограмму Дара, который ожидает увидеть меня. В рамках здешних суеверий Дара, пожалуй, могли принять за чёрта, и при хорошем раскладе ему предстояло выслушать молитву, а его изображению – получить в лицо стакан воды.

Я же получил проблему цейтнота и цугцванга одновременно. Кэйтианский коммуникатор, как и другие инструменты в кейсе, осел в вещественных доказательствах центрального управления корпуса ловцов. Во всяком случае, мне эти вещи почему‑то не вернули. Кольцо предстояло искать в сточных водах Элама, поэтому остаток дня я решил потратить на встречу с очень перспективным в этом смысле человеком.

 

 

* * *

 

…Бывшую подружку покойного осведомителя я нашел под мостом. Ани сидела прямо на земле и чесала кудлатую голову ногтем. В костерке у нее перерабатывался пластиковый мусор. Клубы удушливого дыма вырывались из‑под моста – издали можно было принять их за пожар.

У меня возникло сильное желание разметать зловредный костерок, но лучше этого не делать – ну его к черту. Ани демонстрировала полную неспособность меня вспомнить. Хорошенькое дело – ведь в прошлую встречу я едва не свернул ей шею. У девушки вообще оказалось туго с памятью, но я все же показал ей собрание сочинений покойного шантажиста.

– Твое?

В пустых до этого момента глазах Ани загорелся интерес. Она попыталась чумазой ладонью сцапать бумаги.

– Отдай!

– Нет.

– Ты из ловцов, да?

– Конечно, – небрежно соврал я и показал рекламную карточку оружейного магазина, которую ее раздраженные дымом глаза легко приняли за документ. Ани призадумалась, очевидно, над тем, наследовать ли ей карьеру покойного любимого.

– Если будешь мне платить, я буду тебе стучать, – наконец, изрекла она.

Мне же от нее ничего не требовалось, кроме помощи в обыске канализации, однако я кивнул одобрительно и вкратце описал, какую штучку следует найти для начала. На испитом лице бродяжки отразилась мучительная умственная работа. Потом она рассмеялась, обнажив все еще красивые и ровные зубы.

– Если ты, красавец, уронил это в дыру, то нужно искать в клоаке, а бичи могут задешево пошарить в дерьме. В канале, в самом узком месте у них сеть. Каждую ночь ее трясут, потом сортируют… Но если штучка была интересная, она уже у старьевщиков.

 

 

* * *

 

– Давай, давай, шевелись, – приказала Ани.

Мы спустились в коллектор через мало заметный люк в тупике и размеренно зашагали друг за другом. Коллектор был высокий, три‑четыре метра и квадратный в сечении. Посередине – русло, возле стен – узкие «тропинки». Поток воды был неглубокий, но судя по мусору на прутьях лестницы, он иногда поднимался до потолка. Полутьма убаюкивала. Я светил фонарем и рассматривал сзади фигурку Ани. Она прекратила понукать меня и вместо этого заиграла на замызганной и потертой губной гармошке. Монотонные звуки, монотонное движение, монотонный шум воды.

Так мы шли довольно долго. Тот, кто нам нужен, дал о себе знать миганием фонаря. Ани предупредила, что его зовут Старьевщик. У Старьевщика оказался цепкий взгляд и испитое лицо без возраста. Он сидел на выступе старой кладки и вертел в пальцах монету. Судя по солидным размерам – антикварную. Монета крутилась по довольно причудливой траектории, зрелище такой ловкости заворожило даже меня так, что я трудом отвел взгляд.

– Говори, но покороче, – предупредил Старьевщик на элами, но с протяжным акцентом незнакомого мне языка.

– Необходима одна вещь.

– Какая?

– Кольцо.

– Мне нужно знать цвет, размер и материал. Вас, думаю, интересуют платина или золото? Конечно, то, что попало в отстойник, пойдет дешевле, чем новое, но, может быть, я захочу иметь надбавку за срочность. Заказывай, мы достанем хоть что, особенно если искать на поверхности, на свалке твердых отходов.