У свободы запах хвои

В сопровождении диких криков и шквала нецензурной лексики, Криса выволокли из кабинета и потащили по лестнице. Всю дорогу Кристофер сопротивлялся изо всех сил, но мощные руки санитаров не позволяли ему сделать ровным счетом ничего. Спустя пару минут его доставили в комнату, заперев дверь на замок.

– Выпустите меня! Марк! Открой дверь!

– Закрой рот, Аллен, и успокойся. Тебе крупно повезло, что между нами есть эта дверь, – санитары посмеялись над буйным пациентом и разошлись.

– Придурки!

Заточение только больше разозлило Кристофера. Он продолжал кричать и яростно колотил в дверь. Эмоции преобладали над разумом. Удар, еще один, и еще. Массивная деревянная дверь не поддавалась. Крис до крови разбил костяшки, но от застилающей глаза ярости не чувствовал боли. Его выводила из себя собственная беспомощность. Раздражали мать и доктор, которым так ловко удавалось удерживать Криса взаперти.

Вскоре злость отступила, и Кристофер все же почувствовал боль. Он оставил дверь в покое, завалился на кровать и уставился в потолок, пытаясь осознать, что с ним произошло. Руки горели, и этот огонь не позволял отпустить обиду. Три года. Три долгих, невыносимых и мучительных года. Больше тысячи дней в психиатрической больнице! Как она могла так с ним поступить? Крис прокручивал варианты развития событий, и каждая следующая мысль тяжелым камнем падала на целую стену таких же булыжников в его голове. Он не мог оставаться здесь так долго. Каждый месяц был на счету. Ему жизненно необходимо вернуться. Но замок по‑прежнему оставался закрытым. Замок, который не позволял открыть дверь в коридор, на улицу, на свободу.

Крис не обедал и не ужинал. В горле стояла тошнота, которая только усиливалась от мысли о еде. Солнце снова занялось скалолазанием и ловко перемещалось между облаками, спускаясь все ниже и ниже. Кристофер просидел в комнате до самого вечера. От мыслей становилось только хуже. Он полностью погрузился в себя и свои размышления, когда в дверь постучали.

Странно, учитывая, что открыть он не мог. Затем последовал скрежет ключа в замочной скважине и на пороге появилась рыжая медсестра.

– Кажется, Эмили?

– Да. Привет, Крис, – девушка молниеносно окинула пациента взглядом, зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Она присела рядом на кровать и потрясла в воздухе пластиковым красным чемоданчиком.

– Та самая знаменитая аптечка. И как же ты догадалась? – Крис принял вертикальное положение и сел рядом.

– Судя по грохоту, который доносился из твоей комнаты, я вообще сомневалась, что ты еще жив, – Эмили усмехнулась, взяла мокрое полотенце и протянула раскрытую ладонь. – Давай руку.

Кристофер окинул взглядом повреждения. Зрелище открывалось действительно печальное. Неуверенно, но все же он протянул руку, и Эмили начала аккуратно обрабатывать раны. Ее движения были быстрыми и точными, как будто она занималась этим каждый день на протяжении многих лет.

– У тебя хорошо получается, – заметил Крис и перевел взгляд на медсестру.

Она сидела в метре от него, и Кристофер только сейчас смог к ней присмотреться. Вблизи она оказалась довольно симпатичной. Огненно‑рыжие волосы заплетены в низкий хвост, веснушки усыпали щеки и нос медсестры, а светло‑карие глаза напоминали необработанные камни янтаря. Однако среди других людей Эмили терялась и оставалась совершенно незаметной.

– Надеюсь, это самая серьезная медицинская помощь, которая тебе здесь понадобится, – девушка тяжело вздохнула и перешла ко второй руке.

– Переживаешь за меня? – Крис не смог сдержать улыбки.

– Разумеется, ты же наш пациент. Это моя работа, – Эмили мельком взглянула на Криса, но тот успел уловить все, о чем она умалчивала. Интерес к нему, как к пациенту, у нее был незначительным.

– И как тебе доверили выпустить меня, раз я такой буйный?

– Поверь, у меня с собой не только бинты и антисептики. Ну все, ты свободен, как птица, – Эмили быстро собрала аптечку и направилась к двери.

– Это вряд ли, – усмехнулся Крис и последовал за медсестрой. – Слушай, спасибо за помощь. Я понимаю, что ты не обязана этого делать.

Медсестра держалась за дверную ручку, не смея развернуться.

– Я же говорила, это моя работа, – тихо произнесла она, подняла голову, и ее взгляд задержался на Крисе. Эмили залилась румянцем. Она стояла достаточно близко, и Кристофер мог слышать ее учащенное дыхание. – Но мне уже пора.

Эмили резким движением открыла дверь и вздрогнула.

– Боже! Как ты меня напугала!

Саманта застыла в дверном проеме, одной рукой будто хотела постучать в дверь, во второй сжимала листок. Она недоуменно переводила взгляд с Эмили на Криса и обратно. Глаза Кристофера округлились, и он понял, как все это выглядело со стороны.

– Я пойду, – Эмили протиснулась между людьми и поспешила в сторону лестницы, а Саманта вихрем понеслась в комнату напротив.

– Саманта, это не то… – дверь закрылась перед самым носом Криса. – Саманта, – он постучал и принялся ждать. Зачем она приходила? И почему так резко отреагировала?

Крис постоял еще пару минут и уже собирался уходить, как из‑под двери показался листок бумаги.

 

Я хотела убедиться, что ты в порядке. Извини, что помешала вашему свиданию. Не хотела стоять перед вами, пытаясь объяснить все на пальцах. Это было бы неловко.

 

– Ты не помешала, и вообще, это было не свидание! Я целый день просидел под замком, а она меня выпустила, – Крис еще раз перечитал записку и усмехнулся. – Но ты права. Действительно неловко.

Он подождал еще несколько минут. Вдруг ему посчастливится получить еще одну записку? Но этого не произошло.

– Ладно, не буду тебе надоедать. Надеюсь, завтра мы поговорим не через дверь. Спокойной ночи, – Крис постучал серией ударов: два коротких, единичный и снова два коротких, а затем отправился на первый этаж.

По пути в комнату отдыха Кристофер забежал в столовую. Женщина на раздаче усиленно протирала столы, словно пыталась скрыть следы преступления, а не отодрать прилипшую макаронину.

– Нет! Совсем ничего не осталось?

– Ты опоздал, – провозгласила женщина таким тоном, словно планета Земля безвозвратно исчезла в глубине черной дыры.

– Неужели нельзя ничего придумать?

– Нет, – кухарка даже не повернулась, поэтому не увидела, как Крис одарил ее испепеляющим взглядом. Низкая, полная, вредная женщина лет пятидесяти жутко разозлила Кристофера. К счастью, за раздаточным столом он заметил фрукты – лучше, чем ничего. Пока женщина усердно убирала кухню, Крис схватил пару яблок и умчался в комнату отдыха.