Ученица мертвой белки. Книга 2

Ключ вновь приобрел ценность. Если ключ, открывающий портал, бесполезен здесь, что мешает воспользоваться им в Кладовой небыли? Себя ему не спасти: вскоре за ним придут или колодец исчезнет, канув в недра, – то или другое непременно произойдет, знаменуя его конец, когда лик его, Создателя, станет годен лишь на то, чтобы с легкой когтистой руки мастера камня пополнить барельеф колонного зала. Но сдержать данное Янке обещание все еще в его силах. Он понял это, когда вместе с воспоминанием о Кладовой небыли в памяти всплыл ее рассказ о человеке в варшавском метро, странно похожем на него самого, который «провожал» ее в Академию, вырисовывая в воздухе неясные знаки. Он помнил и то, что время – условность, поэтому то, что происходило в прошлом, вполне может проистекать корнями из будущего. Мартин подарит Кладовой небыли копию себя самого вместе с ключом, втиснутым в борозды старой раны, и Создание из Кладовой сослужит службу.

Пребывая на дне темного колодца, в ледяной ночи немеркнущих светил, Мартин, по крупицам перебирая, извлекал из себя, проецируя вовне, честность, благородство, храбрость до безрассудства и, разумеется, любовь до самоотречения, что явилась так несвоевременно. Для успеха возложенной на Создание миссии образ пришлось подрихтовать чертами, его Создателю вовсе доселе несвойственными: недюжинной физической силой вкупе с ловкостью, меткостью, приправив все это самоуверенностью и дерзостью.

До самого восхода Мартин прорабатывал детали образа, отдал последние силы, но воплощение того стоило. С первым лучом, позолотившим колодезную решетку, одетый в черную косуху, кожаные штаны, заправленные в высокие ботинки на рифленой подошве, перед Создателем предстал Охотник. Под опущенной на брови черной шапкой выделялись глаза – пронзительные, хищные, волчьи.

Если бы Янка имела возможность увидеть Создание, она бы непременно узнала в нем того загадочного попутчика из вагона метро, который, поначалу оттолкнув, позднее не на шутку захватил ее воображение, – попутчика, как две капли воды похожего на Мартина. Но Янки не было здесь, а Ведьма – была.

Ведьма, будучи рядом, в единый миг навела морок. Преобразившись в утонченную брюнетку с глазами темной зелени, в длинном платье цвета воронова крыла, она могла прельстить любого. Но на Охотника не действовал морок: он знал, кто перед ним. Охотник смерил чудное видение недоверчивым взглядом.

– Кого ты видишь? – спросил Создатель у своего двойника.

Охотник смотрел на Ведьму, стальные глаза его метали искры.

– Мишень, – ответил он.

– Верно, – удовлетворенно заключил Мартин. – Ты тот, кто мне нужен.

Ведьма презрительно усмехнулась, но на всякий случай отошла в сторонку.

– Янка… Она попала сюда по ошибке, – по обыкновению неуверенно перешел Мартин к делу. – Она не та, кем ее считают. В одиночку она крайне уязвима. Ей нужно помочь.

– Знаю, – поспешил с ответом Охотник. – Шарлатанка она.

Мартина передернуло. Он бы никогда не позволил себе столь вольных высказываний. И это отражение? Видно, где‑то он допустил промах, переборщив с дерзостью. А Охотник меж тем гнул свое:

– Шарлатанка, лгунья, каких поискать. Любого вокруг пальца обведет. Тем и заводит… – на том Охотник резко сменил тон, оборвав шутку: – Я умру за нее, Создатель, ты знаешь!

Его лицо выражало суровую решимость. Мартин почувствовал облегчение: нет, не промах, он любит ее. По‑своему, но любит.

– Ключ у тебя на груди, – продолжал напутствовать Мартин, – открывает портал. Тебе нужно найти место под землей или место Силы. Отыщи похожее в Кладовой небыли. Я назову тебе день и час, когда, используя ключ, ты должен будешь очутиться в варшавском метро. Оттуда ты проследишь за Янкой и, когда ее схватят, не вмешиваясь, создашь за нее ее же проекцию. Так она избежит разоблачения и дотянет до Академии живой. После действуй по обстановке. Главное – помочь ей выбраться из Академии до того, как она завершит испытание и ляжет на операционный стол. Только учти: не стоит задерживаться долго за пределами Кладовой небыли, все пришлое оттуда быстро исчезает из мира людей.

Охотник понимающе кивнул, ему не требовалось повторять дважды.

– А мне что делать? – спросила Ведьма.

– Охотник призовет тебя в нужный день и час, и ты поможешь ему.

Тропами Кладовой небыли Охотник и Ведьма покинули своего Создателя. Мартин, угаснув силами и в то же время преисполнившись удовлетворения от того, что успелось, и сожаления о несбывшемся, замер на дне каменной тюрьмы в ожидании конца.

 

Глава 2

Третья ступень

 

Не когда вместо одной ежедневной пилюли ей пришлось проглотить две, и не когда страна снов раньше времени поманила ее, а когда дух ее захватил порыв ледяного ветра, хлеставшего по лицу в противовес лыжам, взрезающим сверкающие кристаллы и по крутому склону заснеженной горы несущим ее вниз. Объятая страхом, она не летела, а безвольно падала, не различая ничего за пеленой снежного тумана. Новый пронизывающий шквал на миг приоткрыл шоры, и она, немея сердцем, обнаружила впереди отвесный излом.

Расстояние до излома стремительно сокращалось, неуправляемое падение на нечеловеческой скорости приближало к обрыву. За каких‑то полсотни метров до пропасти она предприняла робкую попытку повернуть лыжи, но полет стрелы не терпит медлительности: время упущено. Шаги требовались решительные, резкие: с неистовым криком, ослепшая от снежной пыли, она рывком вспорола снежный покров, вывернув ход поперек движения. За шаг до критической черты лыжи уперлись в сугроб, правая тут же треснула у внутреннего ребра.

От страха свело конечности и не было мочи сойти со снежного ковра, что обрывался у самых ее ног. Окаянный ветер, как назло, сменился, толкая в спину, а впереди за ковром раскинулся голубой простор, леденя сердце зияющей пропастью и продирая морозными вихрями с высоты небес. С трудом она освободилась от неугодных лыж – те тотчас деревянными щепками сорвались вниз. Перекатившись кубарем, она кое‑как отдалилась на безопасное расстояние от обрыва. Хорошенько промассировав ноги, ей удалось подняться.

Одетая в горнолыжный костюм светлых тонов, она смотрела по сторонам: с востока потоком нисходили нити холодного солнца, север и запад пребывали во власти слепящей синевы, а на юге от земли к небу поднимались дымные кольца. В южном направлении были протоптаны следы, и Янка ступала по ним, идя на дым, рассчитывая отыскать жизнь.

Чем отчетливее и гуще становился дым, тем чаще проявлялись на тропе следы. Он обволакивал гостью, давая пищу ее обонянию, и тогда стало ясно, что это не дым, а пар, который исходит от горячих источников, бьющих из‑под земли. Горячие купальни, устроенные самой природой, простирались на юг, казалось, до самого горизонта, непостижимо сочетая бьющий из недр жар с мерзлотой заснеженной равнины. Немыслимый симбиоз льда и огня не укладывался в голове.