Универсальный ключ успеха

– Как раз в этом и заключается возрастная разница. У вас буря эмоций производит разбалансировку сил. У меня все эмоции могут тут же трансформироваться в созидательную силу.

– Как? И отрицательные и положительные? Не верится, как такое может быть. Допустим, за стеной сосед ближе к ночи начнет стучать молотком. Ребенок не может заснуть. Как тут настроиться на позитив?

– Очень просто. Берете молоток и стучите в дверь соседа.

– Молотком?

– Нет, зачем же. Козонками пальчиков, если нет звонка.

– Тогда зачем молоток? Чтобы треснуть им по башке соседа, ну или пригрозить?

– Опять же, нет. Чтобы помочь ему побыстрее сделать работу, а быть может на завтра договориться помочь. Тогда, уверяю вас, в большинстве случаев сосед проникается пониманием, что он не один, и что рядом хорошие люди. А кто захочет вредить хорошим людям?

Полина рассмеялась, в первый раз за этот день.

– А с вами интересно!

– Вы уже сказали уютно, теперь – интересно. Знаете, детскую игру в «тепло‑холодно», когда ищут что‑то заветное и хорошо припрятанное?

– Вроде бы знаю.

– Зачастую эта игра идет целую жизнь. И многим так и не удаётся найти то заветное, ради чего, быть может, и родились.

– Ужас! Где же тот паршивец, кто всё хорошее припрятал?

– Посмотрите в зеркало. Вы его там увидите.

Полина посмотрела. Для этого надо было всего лишь обернуться и привстать: зеркало висело рядом с дверью. Девушка вдруг ахнула, закрыв лицо руками. Пальца задрожали как листья от порыва ветра. Алые ногти раскаленными углями впились в нежное личико.

– Что такое, Полина? – Евгений Борисович обхватил её острое плечико широкой ладонью.

– Там в зеркале или в открывшейся двери глядит что‑то чудовищно‑страшное.

– Вот уж точно, у страха глаза велики! – Евгений Борисович в два шага оказался у зеркала. Чудеса! Оно потемнело, словно за окном разыгралась гроза. И всплывший мрак того и гляди разразится молниями. Подобие вспышки ухнуло в зеркале. Бледное лицо с распоротой щекой на миг разорвало мрак. В щеке торчал осколок зеркальца. Евгений Борисович прижал правую ладонь к середине груди. Он знает это лицо! Но как, тридцать лет спустя он появился здесь? Вскрик Полины, обмякшей в кресле заставил вернуться к столу. Руки выхватили со стола пластиковый конверт, которым тут же стал обмахивать лицо Полины.

Длинные ресницы колыхались вслед за движением плотного листа. Чистая нежная кожа зарумянилась, тонко очерченный нос ловил незнакомый аромат. Уголки губ выказали улыбку от внезапного удовольствия.

– Он ушел?  – прошептала Полина.

– Кто? Здесь никого кроме нас, деревца лимона.

– Нет, кто‑то заглядывал в кабинет. – Упрямилась гостья.

– На ваш вопрос, где же тот паршивец, подразумевался ответ, что это мы сами.

– Вы так больше не предполагайте. Из ваших предположений вырастают страшилища.

– Страшилища вырастают из наших комплексов. Возможно, на мгновение показался гротеск на себя в глазах других.

– Неужели, я такая страшная?!

– В моих глазах – нет.

– Тогда, что же было? Вы верите в телекинез?

– В современном российском быте телекинез скорее невозможен.

Полина развела руками: как же так, везде есть, у нас невозможен.

– Вспомните русский эпос, народные сказки. Чтобы телекинез состоялся нужна говорящая щука или золотая рыбка. У нас встретить можно лишь говорящего попугая‑сквернослова.

Полина рассмеялась.

– С вами весело!

– Смотрите, вы сказали: с вами уютно, интересно, весело, чуть прежде было – страшно! О чём это говорит?

Полина пожала плечами.

– Мы подбираемся к телекинезу в нашем российском варианте. Мы будем двигать предметы материального мира руками других, а приводной механизм – это наши желания, внушенные им путём подстроенных ситуаций.

– Но пока я пришла, выполняя указания начальника. То есть мы пешки в их руках.

– Это не совсем так. Мы выполняем их указания, потому что это и в наших интересах. Вы же хотите, чтобы наш завод встряхнулся добрым начинанием, чтобы закипела работа и созданы новые рабочие места. Без производства, без умения что‑то продуктивно делать – каюк любой стране. Наше начальство так и не перестроилось с той эпохальной перестройкой, которая случилась ещё до вашего рождения, Полина. Они управляют персоналом через страх, через низменную основу человека, а надо через высшие мотивации. Поэтому умные люди лишь позволяют им управлять, а наше сердце, наши помысла на другом уровне.

– У меня такое ощущение, что вы меня сильно мотивировали, и что научите телекинезу в российском варианте. А может быть, мне перебраться к вам в кабинет?

– Вы уже перебрались мысленно, в своих желаниях. Делать это официально пока не стоит. Приходите, как возникнет необходимость в чем‑либо.

– В чем?

– Да хоть в чем! Нужна техническая консультация? – пожалуйста. Хотите чаю с лимоном? – добро пожаловать на чай. Нужна душевная консультация? – и в этом не будет отказа… Сейчас мне, всё‑таки, нужен состав проекта ТХМ ХХ. Хотя бы разобраться по учетным карточкам: что было, что есть и куда уплыло, чего нет. Поройтесь в картотеке, в любом случае надо начать с этого. Где‑то должен быть след. Уж не похитил ли кто эту интеллектуальную ценность?

Полина передернула плечиками. Просторный кабинет с новенькой мебелью и зеленым уголком из тропических дерев ни в какое сравнение не шел с душным и пыльным помещением архива. Да и сам хозяин кабинета оказался интересным человеком. Бывают ли мужчины, которые не стареют? Старый мужчина – этот тот, у кого пуза отвисло, кожа как у печеного яблока, ходит с отдышкой, голос скрипуч, потухли глаза…

 

– Вы о чем‑то задумались? – спросил Евгений Борисович.

– Отгадайте. Раз уж мы говорили о телекинезе.

– Вы думали, есть ли мужчины, которые не стареют.

– Почти в яблочко!

– Но это не телекинез, а психология. Иногда лица говорят больше, чем слова.

– Я подозреваю, этот лимон вовсе не лимон, а замаскированное деревце с молодильными яблочками.