Ушедшие: Наследие Предков

В конце коридора что‑то тускло мерцало изумрудно‑зеленоватым светом и, в какой‑то момент, Мари даже выключила фонарик, ориентируясь лишь на этот загадочный свет. В ее руке вновь появилось оружие, а Джесс, со своей стороны, мог лишь надеяться, что очередная опасность не поджидает их за углом, ибо, как ни досадно это признавать, оставался сейчас тем еще бойцом. Он туго обмотал шейным платком правую кисть с зажатым в ней прутком арматуры, предусмотрительно захваченным со здешней крыши, и затянул узел зубами. Его верный нож, после схватки с упырем, бесследно исчез, а от лука, арбалета или даже рогатки в дрожащих руках было бы слишком мало толку.

Маленькая квадратная комнатушка, куда их привел узкий коридор, представляла собой отвратительное зрелище. От пола до потолка заплетенная чем‑то средним между паутиной и слизью, она напоминала жилище гигантских пауков. В дальнем ее углу, под самым потолком, висело нечто, похожее на большущий кокон. Оно прерывисто мерцало изнутри тем самым зеленоватым светом, напоминавшим своим незамысловатым ритмом сердечный пульс. В воздухе висела влажная духота – жаркая и тяжелая, словно в сильно натопленной бане. А в висках стучало навязчивое чувство, что вся эта паутина и, особенно, плотный кокон дышат жизнью – омерзительной, враждебной и чуждой.

– Эта дрянь, по ходу, живая. – не скрывая отвращения, поделился со спутницей Джесс. – Надо, наверно, проткнуть ее. Так, на всякий, чтоб сдохла…

Он начал осторожно приближаться к кокону с увесистой арматуриной наперевес.

– А может лучше не надо? – возразила Мари. – Вдруг это привлечет сюда кромочников? Мы же не знаем величины здешнего разлома. Если не успеем отступить потом, то можем оказаться в ловушке.

– Отойди подальше. – не желал слушать ее доводы вспыхнувший жаждой мести Джесс. – Эта дрянь может оказаться заразной. Мне‑то уже терять нечего… Однако если это их яйцо или еще какая‑нибудь мерзость, то я хочу, чтобы оно сдохло!

Мари послушно отступила на несколько шагов, хоть от нее явно разило неодобрением. Но Джессу было плевать. Прижав арматурину сверху еще и левой рукой для крепости, он с размаху вонзил ее прямо в пульсирующий кокон.

Из‑за поврежденных кистей, удар получился не настолько сильным, как хотелось, тем не менее ржавый металл все равно вспорол плотную волокнистую стенку, и оттуда потекла серовато‑желтая, как тухлый яичный желток, жидкость. Запахло чем‑то гнилостным и крайне отвратным, а сам кокон задергался, будто в болезненных конвульсиях.

Джесс попытался было ткнуть железякой глубже, но стенка кокона внезапно лопнула, и мерзкая жижа хлынула оттуда с таким напором, что он едва успел отпрыгнуть в сторону. Вместе с жидкостью на пол шлепнулось что‑то крупное, похожее на голое человеческое тело.

Мари испуганно вскрикнула, направив на вывалившееся создание пистолет, а сердце Джесса внезапно ухнуло куда‑то в живот.

– Погоди!! – попытался остановить ее он, с ужасом узнав в распростертом теле друга. Если бы не старая кривоватая наколка с вороном, то он, быть может, и не понял бы этого так быстро.

– Он мертв, да? – очевидно сообразив, что к чему, спросила Мари. – Это твой друг?

Джесс присел на корточки, вглядываясь в знакомое лицо, покрытое мерзкой вонючей жижей. Не было похоже, чтобы Бирн дышал. На душе тотчас же стало погано. Что за жуткая до омерзения смерть? Джесс судорожно сглотнул, борясь с резко подступившей тошнотой.

Присевшая рядом Мари, что‑то лихорадочно искала в многочисленных карманах своего серебристого комбинезона, а через пару секунд извлекла темный тонкий квадратик и плотно прижала его к запястью Бирна, не обращая внимания на слизь. Верхняя часть загадочного предмета тотчас же ярко вспыхнула, и по ней побежала извилистая зеленая волна.

– Это пульс. – пояснила она. – Он все‑таки жив. Но мне искренне жаль. Это ужасно…

– Нет‑нет! А вдруг ему еще можно помочь?! – с надеждой воскликнул Джесс. – Так или иначе… Подсоби выволочь его отсюда. Надо смыть с него эту гадость.

Она поглядела на него, как на умалишенного, однако помогла водрузить тело Бирна ему на плечо.

– Прикрывай нас, идет? Вдруг ты права, и эти твари объявятся… – предложил Джесс и постарался как можно быстрее выбраться из гиблого места на воздух.

«Даже если ему уже не помочь, я все равно не хочу бросать его здесь» – думал он про себя. – «Хотя бы похоронить по‑человечески… Ведь это – меньшее, что я могу для него сделать»

Стараясь не думать о мрачном, он максимально сосредоточился на отступлении. Еще будет время – потом, а не сейчас…

 

Уже сидя в челноке, пока Мари поспешно гребла, стараясь не упускать из вида быстро удаляющуюся руину, Джесс попытался немного оттереть Ри от слизи с помощью намоченной тряпки. Когда они причалят с каменной тверди Тракта, он вымоет его получше. Приятель выглядел бледно‑синим и болезненно осунувшимся. Казалось, что он потерял килограмм десять веса, хоть он и до этого был довольно‑таки худощавым. На плече виднелся глубокий разрыв неприятного серо‑розового оттенка, который Мари протерла извлеченной из рюкзака салфеткой, пахнущей спиртом, намазала какой‑то желтоватой мазью из маленькой баночки и заклеила тонкой полупрозрачной пленкой, поразительно прочно держащейся на коже.

– Думаешь, эти твари так сохраняют еду на потом? – растерянно пробормотал Джесс, нарочно не глядя в глаза девчонки.

– Не знаю. – отозвалась она. – Честно говоря, я никогда раньше даже не слышала про такое… Но мы до сих пор слишком мало знаем о кромочниках. Как и о прочих пришельцах, сопутствующих вирусах и потусторонних аномалиях…

Джесс кивнул. Ей не за чем было врать. И, надо отдать должное, нервы у нее реально крепкие.

Когда они наконец вернулись на сушу, Джесс вымыл бесчувственного приятеля и одел в собственные запасные штаны, а также его ботинки и порванную куртку.

Когда он закончил и выпрямился, голова вдруг резко закружилась, в ушах застучало, в глазах потемнело, поэтому он поспешно присел прямо на землю, стараясь дышать как можно глубже.

– Тебе нужно поесть. – заметила помогавшая ему Мари. – У меня остался батончик. – она поспешно зарылась в недра своего необычного рюкзака. – Протеиновый. Ты много крови потерял, да и солнце уже за полдень, а мы еще совсем ничего не ели.

– А ты? – спросил он, разглядывая протянутый ему продолговатый брусок, с которого Мари сдернула часть тонкой, скользкой на ощупь пленки с какими‑то неестественно яркими надписями.

– Справлюсь. – заверила она, улыбнувшись. – Я намного крепче, чем ты думаешь.

Слишком уж потрясающая, чтобы быть реальной…

Даже такая вот чумазая и уставшая. Глядя на нее, хотелось забыть обо всех свалившихся на голову бедах и переключиться на что‑нибудь игривое и приятное. Но даже пошловатые мысли навевали сейчас на сердце тоску. Ведь он теперь не просто заразен, но еще и обречен. И часы жизни начали неумолимый отсчет в обратном направлении.

– Скажи, а у тебя есть мужчина? – все равно спросил он, с аппетитом жуя сладковатую плитку, приятно пахнущую чем‑то ароматным, но незнакомым.

– Есть. – хитро улыбнулась она. – А ты еще способен думать о подобных вещах?

– Ну, я ведь еще не помер…