«V» значит Выкуси, или Исповедь одного автора
Пробежавшись по залитым солнцем окрестностям, накупила продуктов и питьевой воды и забила всем этим добром до отвалу холодильник. После чего с чистой совестью сходила на пляж и, искупавшись в бодрящей солёной воде, вернулась в свой номер.
«Шикарно. Здесь много солнца, моря, тепла. А ещё неприлично много… Марьянова», – отправила я ответное сообщение.
«А он откуда взялся?» – Следом полетели удивлённые смайлики.
«С самолёта».
«Элла Маратовна?»
«Элла Маратовна. Больше некому».
«И что будешь делать?»
«Выживать негодяя из своего номера».
«А что он у тебя забыл?!» – Четыре кричащих смайла отражали наивысшую степень Олькиного изумления.
«Кровать, очевидно», – прислала в ответ и только потом сообразила, что мой сарказм совершенно точно будет неверно истолкован.
«Кара, ты чем там занимаешься?..» – отправила очередное сообщение Олька, а я хмыкнула, представив её заинтересованную мордаху.
«Говорю же, нас поселили в одном номере. Технический cбой, – кинула пояснения, а сама подумала, что если это всё‑таки не так, то я придушу Марьянова и собственноручно закопаю его труп под ближайшим цветущим кустом. – Теперь стараюсь по максимуму демонстрировать соседу все прелести «семейной» жизни».
«Ну‑ну, гляди не влюбись там, демонстраторша».
Получив это сообщение, я фыркнула и осторожно покосилась на объект обсуждений.
За прошедшие пару часов у нас с ним установилось что‑то вроде временного перемирия. То есть мы старались общаться тошнотворно вежливо, при этом плохо скрывая эмоции, которые таились за таким обращением. И сейчас Марьянов, разложившись на своей кровати, что‑то печатал в ноутбуке. Но подмигнул, перехватив мой мимолётный взгляд. Я скорчила гримасу в ответ и снова уткнулась в экран смартфона.
«Он мне подмигнул!!! Представляешь, подмигнул!!!» – не преминула поделиться этой возмутительной выходкой с подругой.
«Мерза‑а‑авец… – сообщение прилетело вместе с рядком ухохатывающихся смайлов. Смешно ей, а у меня скоро нервный тик начнётся. – Похоже, выселяться он не намерен. Ты как‑то неправильно отваживаешь мужиков».
«А как надо?»
« Заняла своими вещами всё свободное место?»
« Угу. А ещё забила холодильник едой. Своей. Даже записочки повесила – «Собственность Карины Водяновой».
«Умница. Тогда старайся подольше торчать в душе. А ещё можно при нём делать масочки всякие, маникюр, педикюр… И чтобы ацетона было побольше. Мой Лёшка этот запах ненавидит».
«Точно! Спасибо».
«Обращайся».
Отложив телефон в сторону, я принялась с энтузиазмом воплощать подсказанную Олей идею в жизнь. Вытащила из косметички ватные диски, лаки, средство для их удаления и стала методично раскладывать свои боеприпасы на крышке ноутбука. Моё лицо сейчас, наверное, было, как у хирурга, полирующего любимую ножовочку перед операцией.
– Красный или бесцветный? – с приторно‑сладкими интонациями обратилась к Марьянову, угрожающе тряхнув скляночками соответствующих цветов.
Сосед отодрался от своего ноута и уточнил неверяще:
– Вы же не станете при мне красить ногти?
– Отчего же? – очаровательно улыбнулась я, изобразив идиотку. – Мне нужно подготовиться к вечернему выходу в свет. Ужин в ресторане на летнем курорте и всё такое… Никогда не знаешь, кого встретишь. Поэтому важно быть в форме, – воодушевлённо внесла пояснения.
– Но это же… И запах… Есть же балкон в конце концов.
– Мне и здесь неплохо. А балкон та‑а‑к далеко. Лень выползать из такой мягкой широ‑о‑окой кровати, – невинно захлопала ресницами, чем добила его окончательно. – Так красный или бесцветный?
– Красный, – обречённо выдохнул сосед.
Но стоило только подумать, что я на верном пути, а дезориентированный противник лихорадочно строит планы своей капитуляции, как на лице этого… Марьянова расцвела предвкушающая улыбка. Быстро пришёл в себя. Жаль.
– Что ж, тогда я окажу вам услугу, – он озорно поиграл бровями, а потом скользнул к балкону и распахнул дверь ещё шире. – Не благодарите.
– Какой вы джентльмен, – иронизировала я, не забывая язвительно скалиться. Даже удивительно, как собственным ядом не захлебнулась.
Пока я делала пробный маникюр, Марьянов, демонстративно подперев щёку рукой, с интересом наблюдал за моими действиями. И смотрел так, будто собирал материал для своей будущей книги. Бесило это неимоверно, однако старалась сохранять невозмутимый вид.
– Ну как, нравится? – Я потрясла пальчиками с яркими ноготками.
– Очень.
– А мне нет. Надо попробовать бесцветный! – С этими словами потянулась за очередным ватным диском и, щедро смочив его удушающей ядохимикатной смесью, принялась стирать лак. А потом добавила задумчиво: – Хотя … если не подойдёт, у меня где‑то в сумочке был розовый…
Надо сказать, что к тому моменту запах в номере стоял ещё тот. От едких паров у меня начинало саднить горло, но останавливаться на полпути не хотелось.
– «V» – значит война? – бросил с кровати Марьянов, сообразив, что ему предстоит пережить ещё один заход. Вот только, похоже, даже не догадывался, насколько близко он оказался к истине.
Отвечать на это ничего не стала. Лишь непонимающе вскинула брови. А потом выдала самую гаденькую улыбочку, на которую только была способна. Внезапно зазвонил его телефон.
Марьянов бросил на экран настороженный взгляд, нервно заозирался. Видимо, пытался отыскать укромный уголок. Балкон для его целей не подходил. Поэтому он шустро рванул к входной двери, даже не закрыв крышку ноута.
***
– Здравствуйте, Элла Маратовна, – прошептал я в трубку, едва выскочил в коридор.
– Добрый день, Денис. Как погода в Черногории? – весело поинтересовалась она.
– Солнечно, – безразлично отозвался, припоминая непродолжительную прогулку по набережной.
– Отлично. Ты уже видел Кариночку?
