Я подарю тебе новую жизнь

– За тебя. Скажи? Я помню всё то, что ты говорила мне утром. Так будем честны, бабушка твоя, пожилой человек и сейчас живёт для себя, это я понимаю и это правильно. Но у тебя ещё есть близкие люди, Эйп! Которые волнуются и могут помочь! Я, Джесс, мои родители, Лаура Флауэрс хотя бы на крайний случай. Ты вбила себе в голову, что ты одна, но это не так. Эйприл, не тащи всё на себе, жизнь тяжела, но иногда необходимо делить бремя с другими! – высказавшись, художник пересел в позу лотоса, держа обе мои руки в одной своей, второй же опирался на землю, куда и был устремлён его взгляд. Продолжил после незначительной паузы:

–Мы знаем, что ты сильная и способна решать ситуации одна, но иногда, пойми, милая, просто необходимо, чтобы кто‑то был рядом. Или оставался в курсе твоих планов, действий – всегда на подхвате, если сложные времена. Нельзя справляться в одиночку! Ты же с самого детства это делаешь. Так нельзя! Я чувствую тебя. Чувствую, когда боишься, когда тревожишься или когда счастлива и бодра, – друг прервался на мгновение.

Прохладный ветер разносил вокруг аромат тела парня, донося до меня всё тот же приятный запах просторных берегов лазурного моря. Где‑то на фоне неспеша отъезжали машины, фонарь сзади него подсвечивал белые растрёпанные волосы. Он смотрел на меня серьёзным, но удручённым выражением лица, а я, задрав голову смотрела в ответ… и любовалась. «Какой же он всё‑таки красивый, заботливый и сильный. Аристократичная, но мужественная внешность, утонченное, но крепкое телосложение, красивые сильные руки, длинные изящные пальцы. Ох… куда это меня понесло…»

– Чейз, признайся, ты не только рисуешь, но и занимаешься каким‑то спортом? Ловко ты этого… поднял – я намеренно перебила парня, дабы отрезвить себя, да и сейчас неподходящее время для серьёзных разговоров. Но и собеседник, уловил моё настроение, тем самым не став давить:

– Верно, год назад начал – тхэквондо, я тебе не говорил раньше. Эйп, ты устала, вижу. Поговорим об этом позже. Пошли к байку, отвезу тебя. Шлем‑то, надеюсь, не выкинула? И скажи мне по итогу, с носом хотя бы что?

– Перенапряжение, репетировала много. А шлем с собой, конечно, ты чего такое спрашиваешь. – понуро улыбнувшись, я стояла и раздумывала: «‎Как угнездиться на транспорт, если на мне юбка?» Невольно покачав головой, парень осторожно приподнял меня за талию и усадил полу‑боком на мотоцикл.

Пока ехали общались через голосовую связь в шлеме, рассказывала Чейзу про директора, Гулберта и ситуацию в архиве, ещё раз убедила не составлять разговор с Латой, а также поделилась намерениями просмотреть перед сном находку, которую выудила у уборщика. А завтра обратиться за помощью к преподавателю. Во время разговора обхватив его двумя руками, в зависимости от рассказанного чувствовала, как напрягаются мышцы, или волнуясь он увеличивает скорость. Тем не менее, бережно управляя мотоциклом не забывал поглядывать на меня в зеркало заднего вида, сопровождая вопросом – не замёрзла ли я?

Интересные чувства он вызывал во мне… Хотелось чаще его видеть, касаться, ловить эмоции друг друга и чувствовать настроение, слушать и слышать, поддерживать, но уже как‑то по‑особенному, не так, как раньше. Почти подъезжая к дому, Чейз сказал, что тоже заинтересовался необычным знаком на обложке книги, и попросил отправить фото, как буду дома. У меня не было времени думать о невероятной усталости которая сжирала меня изнутри. Угнездившись на кровати я пролистывала страницу за страницей, до тех пор, пока меня бесповоротно не поглотило оцепенение.

«Это какой‑то сюр. Этого не может быть. Так вот почему Гулберт сказал, что он первый очнулся…» То, что было в книге, не ввязывалось в моё понимание. Я не хотела верить в это. Я не хотела осознавать и принимать.

«Я, Эйприл Мари Элванс – выдуманный кем‑то персонаж. Я – героиня романа…»

 

Жестокое утреннее солнце упрямо светило в глаза, пытаясь разбудить и вернуть меня обратно в этот нереальный мир. Разомкнув один глаз, обнаружила что Джесси уже нет в комнате – значит, ушла на учёбу. «Без меня, странно…»

После вчерашней ночи в голове была каша сопровождаемая болью где‑то в районе затылка. Злость, отчаяние, печаль, безнадёжность, и еще сундук смешанных эмоций бушевали во мне не отпуская. «Получается, если я кем‑то создана, все люди вокруг меня – тоже, наш мир – выдуман, то есть ли смысл делать что‑либо? Всё уже решено за нас, что будет дальше – от меня не зависит, кто и с кем поговорит, вступит в связь, что произойдёт вследствие… Секунду. Значит, и чувства Чейза ко мне, дружба с Джесс, негативные отношения с Латой – всё это задано сюжетом? А мои родители… они существовали? Или это всё фокусы?! Иллюзия?! Сценарий?! Это всё выдумка?!».

Кто ты, чёрт подери такой, что так издеваешься над нами! – я крикнула эти слова, выплеснув все эмоции с гортанным, даже животным рыком в пустую комнату. И даже эхо мне не ответило…

Не могу сказать, сколько прошло времени, пока я сидела смотря расфокусировано в одну точку. В голове – шум, наряду с попыткой связать события. Рот слегка приоткрыт, оттого губы ссохлись. Уже излиты всё слёзы, и глаза мерзко щипало, когда в очередной раз подступило желание заплакать. Отрезвляющий звук, доносящийся откуда‑то слева не сразу, но вытащил меня из оцепенения. Моргать, одновременно ища источник звука пришлось через боль.

Уведомление от Чейза: «Спускайся, есть информация. Поедем к Флауэрс. Жду тебя внизу» – отключив телефон отбросила его на тумбочку. «Нет, сегодня никуда, я просто буду спать. Просто спать, чтобы не думать ни о чём, не осознавать кто я. А может, мне это всё вообще приснилось? Такое же может быть, верно?» – легла на кровать, подтянула ноги ко лбу, и обхватив голову попыталась уснуть…

Настойчивые оповещения исходящие теперь от наручных часов раздражали, выводили из себя, что в конечном счёте дотянувшись до тумбочки открыла все шестнадцать сообщений. И все они от такого же выдуманного Чейза. Сдавшись под напором настойчивости друга, я всё же наспех накинула на себя голубую рубашку с вышивкой колледжа, джинсы и кеды. Не смотрясь в зеркало почистила зубы, хаотично размазав нанесла увлажняющий крем для лица, и расчесав обновлённые волосы до плеч, к которым до сих пор не успела привыкнуть, закрыла комнату и направилась на цокольный этаж общежития, где он меня и ожидал. Встретив хмурый взгляд парня, я ещё больше насторожилась. Он механически обнял меня, и сказал всего лишь одну фразу:

– Разговор не для лишних ушей – намекнув глазами на консьержа, едко наблюдающую за нами и студенток на входе, которые томно вздыхали от одного лишь присутствия Чейза Гранта рядом с ними. По сложившейся ныне традиции, друг вёл меня за руку, а я тряпичной куклой тащилась за ним, и не было важно куда мы направляемся и зачем. Сегодня он прибыл на машине. В этот раз ехали гораздо быстрее и маневреннее чем на мотоцикле, даже сквозь упадническое состояние я отметила, что всё же этот транспорт он водит гораздо лучше, чем мотоцикл. Всю дорогу сжимая нервно скулы, отчего желваки активно перекатывались, художник не проронил ни слова. Да и у меня было не то настроение лезть к нему в душу, может, он переживает совсем не из‑за того, из‑за чего я. «‎Нужно будет – сам расскажет»

 

Конец ознакомительного фрагмента