Живущие во тьме

Дверь в мою комнату открылась бесшумно, тут всё было так же, как в тот день, когда я уезжала учиться. На столе аккуратно кучками громоздились горки хлама, старые микросхемы, проводки, железяки неизвестного происхождения, покрыты слоем пыли. Мама так и не решилась выкинуть их, как грозилась ранее. Помнится, мы из‑за этого даже поссорились. Улыбнувшись, я вынула из шкафа коробки и начала сортировать сей мусор. К полудню куча мусора угрожающе накренилась и готовилась упасть на чистый стол. Машина для утилизации стояла в квартале от нас; опасно сложив друг на дружку коробки, я побрела туда. По дороге мне попалась соседка, что задержало меня на улице ещё на полчаса. Попутно я поинтересовалась, видела ли она кого‑нибудь утром в подъезде, на что получила отрицательный ответ – на нашей площадке не видели посторонних уже лет пять. Поднявшись на этаж, я остановилась у двери – та была приоткрыта, хотя вроде я её закрывала. В квартире всё было как прежде. Только на моём разобранном столе лежала коробка шоколадных конфет. Тех, с солёными фисташками и изюмом, которые я получала от нашей компании на день рожденья последние девять лет жизни. Пять из них по почте.

День обещал пренебречь красивым рассветом и дальше быть пасмурным, по‑осеннему хмурым и промозглым, хотя был только август месяц. Отыскав, наконец, плащ, оставленный на кухонном стуле, я второй раз за день высунула нос за пределы дома. Наша квартира была почти в центре, пара кварталов – и я уже шагаю по главной улице старого города. Кажется, жизнь тут остановилась и не желала двигаться дальше, уступать место новому. Эта часть города почти всегда оставалась пустой. Шаги эхом отскакивали от зданий, даже на главной улице стоявших сравнительно близко друг к другу. Со стен, теснясь между колонн, на меня взирали гротескные фигуры вылепленных чудных зверей – то ли тигров, то ли львов, то ли вообще собак. Из булочной пахло сыром и всё той же корицей, зазывая проходящих мимо сластён. На площади у фонтана, там, где стены домов всё‑таки несколько отступали друг от друга, вялые голуби лениво махали крыльями при появлении прохожих, продолжая деловито рыскать меж камней мостовой. Да и струи фонтана взмывали в небо медленно и тягуче. Всё вокруг казалось погружённым в спячку.

И, внося контраст в это сонное царство, весьма неожиданно в сознание ворвался крик: *«А‑а‑а‑а… моська вернулась!..». Я даже вздрогнула и остановилась. Далее более спокойно прозвучало: «Жди, сейчас спущусь»…

_____________________________________________________

*отсюда и далее для удобства читателя телепатическая речь будет выделена фигурными скобками и курсивом.

 

 

 

Через пару минут из дверей ближайшего маркета вышел Макс. В рабочей униформе, с неизменным электронным блокнотом. Макс не расставался с ним ещё со времён колледжа. Он оценивающе глянул на меня с высоты своего немалого роста. Волосы за эти годы он не стриг, похоже, ни разу, они были аккуратно забраны в хвост. Зато в плечах мой друг раздался знатно. А вот улыбка осталась всё такой же тёплой и чуть‑чуть наивной.

– Ты совсем не изменилась – да, и голос по‑прежнему такой же музыкальный,– сказала бы, что приехала, я бы перед работой в гости заскочил.

– А вы, как будто, не знали, – скептически заметила я, обнимая друга, – никогда не поверю, дома меня ожидал весьма тёплый приём.

– Тёплый приём? Хм… твоей мамы ведь нет в городе, я помогал ей закупиться перед отъездом. Отец вернулся?

– Нет, что ты, папе не до этого. Просто Женька…

– Что? – ошарашено перебил меня Макс

– Ну, что – что? Устроил мне дома приём, купил кофе и те булочки, помнишь? Мои любимые, на подобии круассанов, и…

– Сонечка, подожди‑подожди, – он умоляюще замахал руками, – так ты не в курсе? Женька вроде как… – в этот момент рядом громко скрипнули тормоза, раздался хруст разбитого стекла и наша система внутренней связи разразилась отборной руганью.

– Да, Алик, мы тоже рады тебя видеть – в никуда произнёс Макс, глядя с тоской на ближайшую витрину, по которой струилась сеточка трещин, – знакомься, Сонечка, это новая служба доставки нашего магазина.

Алик вылез из своего антиграва несколько ошалелым, но, увидев меня, вмиг просиял.

– Ух ты, смотрите ж, кто вернулся! Принцесса! Какими судьбами ты забрела в нашу подворотню?

– Это – главная улица – слова Макса не просто сквозили холодком, они замораживали всё живое в радиусе метра – это – он рукой указал на витрину – «лицо» нашей главной улицы, а ЭТО – он постепенно повышал голос – чей‑то старющий автомобиль, который стоит одну десятую стоимости этой витрины!

– Да не знаю я, что стряслось, – ну конечно, Алик, как всегда, сама беззаботность, – я уже сотни раз так парковался, а тут вдруг что‑то отказало, ну подумаешь, управление раз в столетие клинонуло.

– Прости, Сонечка, пойду я разбираться с управляющим, заодно опробирую свою новую машинку. Может, увидимся сегодня?

«Скажем – в пять вечера?» – это уже Алик по внутренней связи

«Ну да, это будет всего‑то часа через три, погуляй пока по магазинам, вы – девушки – это любите» – голос Макса по внутренней связи всегда казался более грубым, чем на самом деле, теряя в музыкальности, но придавая загадочности.

«Магазины? Фи… – прыснула я со смеху – хотя пойду, погуляю по вашему торговому павильону, а то выбросила сегодня гору металлолома, нужно обзавестись новым. Встретимся в «Sky» в 17.20», – я прошмыгнула в магазин за шкафоподобным Максом. Галантный Алик подмигнул, поцеловал ручку и удалился на третий этаж, в служебные помещения.