25 декабря
– Ах это… мы знаем его.
– И?
– Что и? Хорошая работа. Приятно читать.
– Мне иногда кажется, что мы преследуем разные цели. Я только начал копаться в архивах и уже нашёл «ЭТО». А ты так спокойно на это реагируешь?
– А что я должен сказать? Я читал его. И не один раз. И док читал. В чём проблема?
– В дате!
– Март две тысячи семнадцатого, если мне не изменяет память.
– Вот именно!
– Да к чему ты клонишь?
– Девушка, которой посвящено произведение! Это не та же самая дама, о которой всё время шла речь. Ты знал это? Отвечай!
– Знал. И что с того? Какое это имеет значение в нынешней ситуации?
– Самое что ни на есть принципиальное! Произведение не поверхностное! Не для галочки, не для красного словца! Оно личное! Но вот ведь незадача – адресат этого произведения другой! Тебя, действительно, ничего не смущает?
– Не хочу тебя огорчать, но там много таких. Будь это всё так просто… один образ, один человек, одна любовь, одна морковь… мы бы тут не сидели.
– Я в курсе, что женщин много, но есть существенная разница. Фундаментальная структура должна быть одна, а все остальные – наслоения. Корреляции. Междусобойчики.
– Э как ты запел! Ты меня поражаешь. Про фундаментализм решил поговорить? С какой это стати? Ты же сказал – уберём одну ночь и ничего страшного. Придумает новую игру, заживет пуще прежнего…
– Я думал, что игра ведётся только с той девушкой! Уберём её – получим профит! Откуда мне было знать, что есть ещё одна?
– Ты же знал, что их много, не придуряйся.
– Я не об этом. Остальные да, свою лепту внесли. Безусловно. Но в данном случае… у меня складывается ощущение… что обе эти девушки равнозначны…
– Я говорил тебе с самого начала, игра может вестись с кем угодно. И с тобой, и со мной, и со всеми сразу. Ты никогда не узнаешь точно – какова конечная цель. И есть ли она вообще. Ты можешь только апеллировать фактами. Чем мы и занимаемся с доком. А ты воюешь с ветряными мельницами. Носишься из‑за каждого пустячка. То тебя алкоголь не устраивает, то чрезмерное самолюбование. Ты что, святой что ли?
– Мне срочно нужен док.
– Валяй. Он скажет тебе то же самое.
– Посмотрим.
По ночам доктору не свойственно спать. Натура он творческая, скажем так, тонко настроенная. Ночью самое время для фривольных размышлений, опытов и экспериментов над собой и внешним миром. И в этот раз, он тоже не спал.
– Как вы могли от меня это скрывать?
– Скрывать что?
– «Расскажи».
– Тебе с самого начала говорили, посещай архив, читай, ищи. А ты только вчера проснулся.
– Я думал, у вас всё под контролем. Не хотел в это лезть с головой.
– Ну вот и результат.
– Я думал, что наша цель – довести игру до конца.
– Верно. А что не так?
– С кем мы играем, чёрт подери!?
– Ты же знаешь.
– Уже не уверен. Я знал его… вчера, позавчера… год назад. А сегодня уже не уверен, что знаю.
– Из‑за какого‑то стишка?
– Не просто «стишка». Вы говорили, что все отклонения заранее заложены в конечную стоимость. Про НДС и прочую ересь. Но данное произведение не выглядит, как отклонение. Оно вообще про другую игру!
– Вот оно что. Страшно стало? А ведь ты хотел выкинуть всего одну ночь…
– Откуда мне было знать! Я думал, что при всей из ряда вон выходящей непостоянности есть хоть что‑то фундаментальное. А теперь… меня снова надурили…
– (Хах) Забавно. Но не принимай так близко к сердцу. Я и сам был склонен ему верить. Иногда мне казалось, что ещё чуть‑чуть, и я ухвачу его за хвост. Но каждый раз… трикстер, ей Богу.
– Он самый. Самая подходящая формулировка. Но что с этим делать?
– Не позволить ему отказаться от прошлого. Чего бы нам это ни стоило. Ты говорил с четвёртым?
– Да… я просил выкинуть всего одну ночь…
– Ты идиот! Надеюсь, он не воспринял твою глупость всерьёз?
– Я не знаю… он послал меня в архив… я нашёл «расскажи». Я… я запутался.
– Попробуй уяснить себе раз и навсегда: любая (абсолютно любая) заложенная программа в человеке не является конечной. И не является единственно верной. Если ты думаешь, что жизнь нашего пациента изменилась за одну только ночь – ты сильно заблуждаешься. Она бы изменилась в любом случае. И никакая ночь над этим не властна. Даже самая лучшая.
– Я не понимаю… я правда не могу уяснить. Он был другим человеком до двадцать пятого декабря. И мысли другие, и идеи. Даже образ жизни. Всё было иначе. Как вдруг… всё поменялось в одночасье…
– Верно. Но не впервые.
– Были случаи до?
– Конечно. Менее интересные. Но случались.
– И вы молчали?
– Эх… послушай меня. Твоя задача – иметь дело с тем, что уже есть. Что находится перед твоими глазами. Не копайся в событиях до 25 декабря. Забудь про них. Считай, что их и не было. Твой кусок – только последние шесть лет.
– Вот я и выкопал!
– Чудесно. Но это не то.
– Почему?
– Потому что игра, которую ты нашёл, не влияет на него глубинно. Да, конечно, она сильнее остальных, матёрее, коварнее. Но изнутри – её значение преувеличенно. Он и без неё останется тем, кем он является. А вот без той самой… интересующей нас… рухнет всё. Можно сказать, целый мир.
