Агент сигма-класса. Больше, чем телохранительница

Компьютерные гении и хакеры, изобретатели всевозможных подслушивающих устройств, радиоглушилок и маячков, талантливые механики и программисты, способные в кратчайшие сроки проанализировать тонны данных, сопоставить факты и по малому количеству исходных сведений спрогнозировать ответ. В чём‑то тау‑агенты напоминали алеф‑класс, но у них было одно принципиальное отличие: представители алеф‑класса – полевые агенты, а тау‑ в основном сидели в серверных и мастерских и обслуживали всех тех, кто работал «вне офиса».

Сердце впервые с момента взрыва встрепенулось с затаённой надеждой, когда я прочла описание этого направления. Возможно, ещё не всё потеряно и новая жизнь не станет для меня каторгой? Я всегда любила технику, и ковыряться в роботах мне доставляло удовольствие. Может, меня возьмут на тау‑отделение?

Последним разделом шло описание агентов пси‑класса. Вот здесь мне даже пришлось несколько раз перечитывать предложение за предложением, чтобы понять хоть что‑то. Всё было написано настолько мудрёными словами, что я даже засомневалась в своём знании межгалактического наречия. Способности к гипнозу, внушение идей и мыслей, коррекция эмоционального фона и ещё много сложных слов, которые я коротко охарактеризовала бы так: «очень качественная промывка мозгов».

Несколько секунд смотрела на последний абзац, а потом попробовала провести по экрану пальцем вверх, чтобы вернуться к началу и перечитать документ заново. Вот тут‑то меня и ждал неприятный сюрприз: планшет выдал сообщение об ошибке и завис. Я удивлённо пожала плечами, перевернула его и по привычке открыла корпус, чтобы посмотреть, не отошёл ли какой‑нибудь контакт. Мне часто доводилось ремонтировать битую технику, и перегоревшие контакты, как показывала практика, являлись самой частой причиной поломок. Каково же было моё изумление, когда карта памяти рассыпалась в мельчайшую труху прямо на глазах!

– «Вся информация должна остаться в стенах Особого Отдела», – задумчиво процитировала одно из первых положений прочтённого документа и тихо присвистнула.

Похоже, тот, кто создавал этот документ, с самого начала подразумевал, что я должна всё запомнить с первого раза. Мой безмолвный шок нарушили бесшумное открытие двери и тихий шелест гусениц домашнего робота.

– Ваш приём пищи, Джерри, – произнесла железка, поставив поднос с едой на столик рядом с капсулой.

Я рассеянно кивнула, машинально, не глядя, открутила крышку и взяла в рот первый попавшийся тюбик.

– Фу, что это за дрянь?! – воскликнула, не удержавшись.

– Простите, в моём лексическом словаре нет такого слова.

– Что это за еда? – поправилась я, с недоумением разглядывая тюбик.

На Танорге еда бывает разной по фактуре, размеру и цвету. Иногда её подают на тарелках, иногда в супницах, стаканах или даже сублимированных брикетах, иногда, как сейчас, в тюбиках, но она всегда имеет достаточно приятный вкус.

– Это изолят соевого белка, аминокислоты, группа необходимых для человеческого ребёнка витаминов, мальтодекстрин…

– Стоп‑стоп, я поняла, что это что‑то очень полезное, – перебила робота. – А почему вкус резины?

– Это вкус белка. Со вкусом каучука еды нет, но я могу сделать заказ на будущее.

– Ладно, а каша или овощи у вас есть?

– Есть, но их употребление должно быть согласовано с доком. До тех пор еда может быть только специализированная.

Я вздохнула и отпустила робота жестом. Да уж, не миттарские устрицы, но, видимо, съесть придётся.

После того как проглотила совершенно невкусную массу, больше напоминавшую пенопласт, легла в капсулу, прикрыла глаза и внезапно подумала об Элизабет.

Эльтонийка представилась пси‑агентом, но на первый взгляд выглядела куда как менее профессионалом, чем тот же док.

Док. В его глазах сквозило сочувствие, от которого я нервничала ещё больше, а вот Лиззи с самого начала задала неформальный тон общения, почти что оптимистичный, и благодаря этому я практически не думала о том, что меня в одночасье лишили всего.

Вместо того чтобы предаваться горю и жалеть себя, я вела себя вполне спокойно. Пожалуй, Элизабет действительно высококлассный пси‑агент. Как там было написано? Коррекция эмоционального фона, внушение идей и мыслей? Она совершенно точно знала, как надо себя вести с пациентом.

А ещё, я готова поклясться, заранее выбрала мне имя и выстроила диалог таким образом, чтобы убедить, что это единственный благозвучный вариант. Джен, Ди‑Джей, Джефри – это ведь всё мужские имена. Ведь можно было сократить Дженифер до Дженни или Джоанны. Ладно, Джерри так Джерри, какая теперь разница?

Мысленно произнесла по слогам: Джер‑ри. Раньше я не любила, когда моё имя хоть как‑то коверкали или сокращали, но, видимо, придётся привыкнуть. Поёжилась от размышлений. Кажется, уже всё равно, как меня теперь зовут.

Чтобы как‑то отогнать невесёлые мысли, включила головизор. Оказалось, что это очень удобно: можно лежать на спине и просто смотреть вверх. Не надо напрягать плечи, спину или шею, лежи себе и просто смотри. Почему на Танорге не встраивают головизоры в потолки?

Однако всё, что я находила на каналах, навевало на меня грусть. Блокбастеры с красочными взрывами вызывали неприятную дрожь и фантомные боли, передачи с рецептами блюд казались издевательством на фоне недоеденного тюбика с изолятом соевого белка, а от картинок со счастливыми семьями и вовсе становилось горько и тошно.

Интересно, родителям уже передали новость о моей гибели? Как восприняла всё Диана? Несмотря на разницу почти в шесть лет, у нас с младшей сестрой всегда была особая связь и шутки, понятные лишь нам двоим. Когда в двадцать два она собралась замуж за Михаэля, я постоянно над ней подтрунивала…

Примерно с такими мыслями я провалилась в сон.

 

Глава 3. Сигма‑класс

 

– Джерри, просыпайся! У нас не так много времени…

А? Что? Сколько времени?

По привычке глянула на запястье, но коммуникатора там не оказалось.

– …Сейчас глубокая ночь по корабельному времени, но, к сожалению, я только‑только освободилась, а завтра у меня уже задание вне стен «Безымянного».

– Безымянного? – переспросила удивленно, приподнимаясь на локтях.

Каюта подсвечивалась по периметру тёплым янтарным светом, исходящим от встроенных в плинтус диодных полосок. В этом свете кожа Элизабет сияла, делая ее похожей на золотую статуэтку. Эльтонийка сменила деловое платье на облегающий костюм со множеством кармашков, крючков, швов, молний и ремней и слишком толстым для обычной ткани воротником.