Анежка

Михей схватился за глаза, которые начали нещадно печь. У него потекли слезы. Он ничего не видел. Невыносимая боль в глазах заставила его согнуться пополам и сесть на землю. Когда первый шок прошел, он выпрямился и начал непрерывно кашлять, не в силах выдавить из себя ни слова. Он ничего не видел. Но и на этом его страдания не закончились. Нос опух и стал нещадно жечь, выделяя столько жидкости, что не помог бы не один носовой платок.

Пока лесник корчился, пытаясь справиться с аллергической реакцией на ядовитый газ, Анежка встала с земли и отбежала от зоны действия газа. Она задержала дыхание и закрыла глаза, чтобы самой не отравиться. У неё было время всё спокойно обдумать и прислушаться к своей интуиции. Кем бы лесник не был, теперь он знал, что она не сдастся без боя. И уж точно не покинет заповедник по его указке. Она будет бороться за свои права и свою жизнь. У нее были свои планы на будущее, и она не прогнется ни под человеком, ни под любым другим существом. Остановить ее можно было только убив. Общаться с Михеем она больше не хотела. Откуда в ней взялась такая решительность и сила, она не знала. Что‑то в ней проснулось. Обычно она ни с кем не воевала и ни за что не боролась, плыла по течению и не напрягалась. Даже, если ее интересы страдали. В городе ей не за что было бороться. Все казалось несущественной суетой, городская жизнь не затрагивала её сердце. А здесь в лесу всё было иначе, все было настоящее, родное. Это была ее жизнь и ее мир, Анежка просыпалась после долгой спячки. Она приняла решение, которое ей подсказывало сердце.

– Орлова, я тебя убью! Стерва, ведьма!

Михей сидел на мокрой траве и корчился от спазмов. Он смотрел вокруг себя невидящим взглядом. Глаза пекли. Все предметы расплывались. Он шарил руками по траве в поисках рюкзака с водой.

Анежка быстро собрала свой рюкзак, взяла в руки компас и двинулась к Чёрной речке. Ей повезло, что волчица убежала. Путь был свободен. Лесник временно выведен из строя, еще полчаса он не сможет ничего видеть. Теперь он надолго запомнит, как с ней связываться. Анежка знала, что выиграла немного времени. Но и это была для нее победа. Сейчас ей ничего не угрожало. Она сможет спокойно добраться до берега реки, которая находилась совсем близко. Там она собиралась обследовать все отмели и кварцевые пещеры. Палатку она бросила. Пусть лесник сам ее собирает и несет, если охота. Если нет, то она вернется за ней позже.

Анежка была настроена решительно. Раненая щека пульсировала. Болела стесанная на лице кожа и ушибленные локти. Но эти неприятности казались мелочью, по сравнению с той болью, которую сейчас испытывал лесник. Анежка подняла вверх голову и улыбнулась.

Она любовалась голубым безоблачным небом. Но в её улыбке не было обычной теплоты. Она была открыта миру, но закрыта для тех, кто не желал ей добра.

Лес сразу почувствовал перемены в настроении девушки. Она стала сильней, а силу здесь ценили. Раздался одобрительный шёпот. Духи приняли незнакомку. Она могла постоять за себя. Необходимости выталкивать ее из зеленого мира не было. Она была равная среди равных.

 

 

Глава 6

Михей наконец‑то пришел в себя. Хорошо, что Орлова ушла уже далеко. Он готов был задушить ее голыми руками. Или, на крайний случай, отшлёпать, но так, чтобы она сидеть на заднице не могла несколько дней. Всё внутри него бурлило от гнева. Так бесцеремонно с ним никто и никогда не обращался, он не позволял никому таких вольностей. Все его боялись. Если бы его братья узнали об этой истории, то долго бы еще потешались. Михей и сам понимал, что городская девчонка оставила его с носом. Она сделала так, как ей хотелось и ничего её не остановило. Даже его угрозы.

«Бесстрашная, демон бы ее побрал, а с виду и не скажешь, что с характером. Может и продержится в лесу две недели у, но не больше. Да лад бы с ней, пусть делает, что хочет. Я ей не нянька. Бегать и спасать её больше не собираюсь. Пусть сама выкручивается».

Михей твердо решил вернуться на кордон. Мстить он не собирался. Это было ниже его достоинства. Он собрал палатку, закинул на спину рюкзак и направился к дому. Но что‑то пошло не так. Через пол часа его запал растерялся сам собой и, неожиданно для себя, он повернул назад к Чёрной речке. Как‑то не спокойно у него было на душе. Портал находился совсем рядом, в пещерах. Орлова маниакально хотела найти ахтинаров. Она начнет засовывать свой нос во все дыры и обследовать все закоулки. В том числе и внутреннее пространство пещер. Портал возможно и не найдет в лабиринте проходов и тоннелей, а вот сама потеряется. Это точно. Как ей доходчиво объяснить, что бесполезно искать исчезнувших животных. Нет их в этом мире и не может уже быть. Он сам лично последнего ахтинара отправил домой через портал несколько лет назад.

Михей чувствовал себя нормально. Глаза уже перестали слезиться, да и из носа влага не текла, но осадок на душе остался. Хотелось на ком‑то высадиться. Но в лесу все было спокойно‑ ни браконьеров, ни нечисти. Лесник взял себя в руки. Он взрослый мужчина, воин и может спокойно объяснить неопытной сотруднице Орловой, что в непроходимых лесных трущобах ей не место. Она вообще не должна здесь находиться. Пусть в бары ходит, в ночные клубы или в конце концов фитнесом займется. Не женское это дело по лесу в одиночестве шататься. Он вспомнил, что когда‑то умел общаться с девушками, но как же давно это было. Кажется, что прошла целая вечность. Когда‑то он любил женское общество и понимал, что хотят девушки. Когда ‑то, очень давно он жил беззаботно и не о чем не думал. Потом он вступил в пору зрелости и принял свои обязанности. Михей сжал до боли зубы. За годы одиночества в этом мире он так и не приобрёл ни друзей, ни врагов. Здесь он чужой. Как был инородным, так и остался.

Лесник с теплом вспомнил о волчице. Он был ей благодарен за компанию. Зимой Липа спасала его от тоски, особенно, когда тёмными зимними ночами вьюга завывала так громко, что было непонятно, где заканчивается тоска и начинается отчаяние. Волчица всегда появлялась рядом с домом лесника, когда у того на душе было паршиво. Она скреблась своими огромными лапами в дверь, оставляя когтями глубокие следы на древесине. Михей пускал её в дом, радуясь неожиданному вторжению, пускай и звериному. Липа подолгу лежала на теплом деревянном полу, терпеливо слушая рассказы огромного сильного мужчины. Она преданно смотрела ему в глаза. Иногда она виляла хвостом, как собака. Выглядело это глупо, но так волчица выражала свою преданность. Михей не понимал, как Липа проникла в чужой для неё мир, как прошла портал. Возможно, кто‑то захотел от нее избавиться и подкинул ее в чужой мир намеренно, чтобы она никогда не вернулась назад. А может это было случайность. Когда он искал в заповеднике убежавших ахтинаров, то нашел и Липу. Это произошло несколько лет назад. Она была еще совсем маленькой. Слабой и хилой. Она была истощена и практически умирала в незнакомом для неё мире. Местная стая волков её не принимала. Слабая и больная волчица была не нужна стае. И тогда Михей взялся за её кормление и воспитание. Он подкармливал ее, учил охотиться, но не позволял ей стать ручной. Он всегда держался на расстоянии от зверя. Это было трудно. Хотелось приласкать, погладить белый комочек шерсти. Но Михей знал, что волчица вырастит в огромное свирепое животное, не похожее на местных волков, её интеллект будет выше всей местной волчьей братии вместе взятой. И она должна уметь позаботиться о себе сама. У неё не будет стаи. Ни один волк не сможет управлять ей. Она превосходила в размере всех местных волков‑самцов и было просто огромна. Со временем она могла вырасти и превратиться в опасного непредсказуемого монстра. Поэтому Михей планировал держаться от белой волчицы подальше. Он хотел вернуть ее в свой родной мир. Где ей было и место. Там бы она нашла стаю гигантских белых волков. Но все оказалось намного проще и сложнее одновременно.