Авэ, Мария
– Моя сестра сразу поступила в Питер, – продолжила она, – а я смогла переехать только сейчас. Еще два года с ними – я бы не выдержала…
Я не нашелся, что ответить, и поэтому промолчал. А Вика уткнулась в телефон и начала переписываться.
По дороге направились перекусить в Burger King. На одной из стоящих недалеко от входа лавок сидели бомжи – бухой пожилой бомж и не менее бухая бомжиха. Они громко пиздели, поочередно посасывая пиво из полторашки.
– Блять, да ты понимаешь, как я люблю тебя! Ты мой единственный родной человек на этой планете! КХА! КХА! КХА! – сказал бомж бомжихе и выхаркнул мокроту. Схаркнул ее еще раз и крепко обнял свою спутницу, расплескав немного пива.
Мы прошли дальше, зашли и сделали заказ. Я взял себе комбо с воппером, а она – большую порцию картошки фри с сырным соусом. Пока ждали, она опять начала переписываться.
– А кому ты так часто пишешь? – не выдержал я и спросил.
– О! Это мой лучший друг! Он из другого города, мы никогда не виделись, но постоянно на связи. Сопричастность жизней, понимаешь?
– Не понимаю…
– Ну, мы рассказываем друг другу что делаем, что думаем, куда ходим, что покупаем, скидываем смешные картинки, дурацкие фотки и прочее. В общем и целом, рассказываем друг другу все и делаем так, как будто мы сейчас рядом!
– И часто так происходит?!
– Всегда!
Забрали заказ и сели за свободный столик. Она съела три соломки картошки, обмакнув в соус только одну из них, и спросила.
– А ты мне что про себя расскажешь?
– Ничего необычного. Не хуже одних, не лучше других, – ответил я.
Дальше ели уже молча, когда доели – вышли и направились к ближайшей станции метро. Бомжи сидели на том же самом месте. Только их стало больше на два мужских основательно пропитых еблища.
– БЛЯТЬ! ДА ТЫ СУКА ЕБАНАЯ! Я ТЕБЯ ЛЮБИЛ, А ТЫ СОСАЛА ТОМУ… – орал все тот же бомж на всю ту же бомжиху. Я не смог расслышать, что он говорил дальше из‑за своего смеха, потому что ржал во весь голос. У меня была истерика – от любви до ненависти, как говорится. От любви до ненависти…
Я хватался за живот, сгибался пополам и продолжал ржать в асфальт под ногами. Впереди идущие люди оборачивались, а Вика изумленно смотрела на меня и не понимала, что происходит.
Дойдя до метро, я обнял ее на прощание и подумал, что это первая и последняя наша встреча – никто не любит задумчивых молчунов и истерический смех над любовными драмами. Но она сказала.
– А мы можем увидеться завтра?
– Да, конечно!
– Только у меня есть пары после обеда…
– И у меня есть дела.
– Может, утром? Только не слишком рано…
– Давай в обед у меня встретимся, а потом вместе поедем? Как тебе?
– Отлично! Вообще супер! Мне нравится!
Я написал ей свой адрес, и она ушла.
Стоял, курил сигарету и размышлял над тем, что взросление с четырьмя женщинами под одной крышей не может пройти без последствий. А потом – еще раз вспомнил увиденную картину с бомжами и опять заржал.
Тридцать два
В дверь позвонили. Одним коротким и быстрым нажатием. Я открыл, а Вика вошла. Скинула верхнюю одежду и молча направилась в кровать. На ней были надеты белая блузка, черные колготки и такая же черная юбочка. У меня встал. Я молча проследовал за ней.
Она уселась на кровать и чувствовала себя максимально некомфортно. Я это заметил и предложил выпить – она покорно согласилась. Открыв две бутылки, к одной присосался сразу и сделал несколько глотков, а вторую вручил Вике.
– Почему ты захотела встретиться сегодня? –задал я вопрос.
– Ну… Ты хорошо слушаешь. Мне кажется, тебе не безразлично, что я говорю.
– Правда?
– Да. А еще… У тебя очень красивые глаза!
Я поставил бутылку на пол и повалил Вику на кровать. Склонился над ней и поцеловал.
Ее маленькое и хрупкое тельце лежало подо мной, под сотней килограммов живого мяса, и держало в одной рукой бутылку с пивом, а второй – пыталось оттолкнуть меня. Я уже целовал и покусывал ее тонкую шею, когда она сказала.
– Стой, Стой, Стой!
– Что такое?
– У меня месячные… Я не могу.
– Тогда зачем ты приехала?!
Возникла небольшая и неловкая пауза.
– Мне просто захотелось побыть с тобой… Мне так одиноко…
Я заметил бутылку в ее руке, выхватил и швырнул на пол. Пиво вытекало из горлышка, а я снова прижался к ее стройному молодому телу и поцеловал. Я шерудил у нее во рту своим языком и пересчитывал зубки, когда она обняла меня двумя руками и со всей силы впилась когтями в спину.
– АУ! Это же БОЛЬНО!
– Прости‑прости…
Выбравшись из захвата, перевернулся на продырявленную спину. Вика не носила лиф и легла на меня сверху – я почувствовал сквозь блузку ее твердые сосочки на своей груди, которые перемещались по мне вверх и вниз в такт ее полизываниям моей шеи.
Я схватил ее маленькую упругую жопку под юбочкой и начал нежно сжимать – она мне понравилась. Я совсем затвердел.
– Когда ты ебалась в последний раз?
– Больше года назад… – сказала она, не отрываясь от моей шеи.
Повернув голову, нашел ее губы и засосал. Она потянулась своей рукой к члену, схватила его и принялась надрачивать. Ее вес составлял 45, а может даже, и все 30 килограммов. Она была как пушинка, но хватка у нее была стальная.
– Ты мне так хуй задушишь! Расслабься немного!
