Беременна от чужого мужа. Ты нам не нужен

– Ты дурочку‑то из себя не строй! – снова повышает голос блондинка, которая даже не представилась. – Или из меня дуру делаешь? Еще скажи, не знала, что Камиль женат!

– Пожалуйста, – стараюсь говорить спокойно, косясь на открытую дверь кабинета, – давайте успокоимся и разберемся в ситуации. Я уверена, что это какое‑то недоразумение.

– Это ты недоразумение, – невежливо тычет в меня пальцем с острым ногтем и, заметив мой взгляд в сторону двери, снова мерзко усмехается. – Что, боишься? А пусть все знают, с какой дрянью работают! – ее голос переходит на такую тональность, что услышат наверняка даже на соседних этажах.

Господи, это не дурной сон… Но я все равно не верю. Несколько месяц – и ни одного намека? Может, она про какого‑то другого Камиля? Мой мозг никак не хочет принимать информацию, что мой любимый человек лгал мне столько времени. Лгал мне… и своей жене.

– Послушайте… – начинаю говорить, хочу объяснить, что я ни о чем не знала, может, попытаться спокойнее поговорить и разрешить все нюансы, но слова от накатывающих слез застревают в горле.

– Я не хочу слушать твои жалкие объяснения. Я хочу, чтобы ты отвалила от моего мужа! Уяснила?

Нет, не уяснила. Осознание до сих пор не приходит. И… мне надо поговорить с Камилем. Пусть он скажет, что все это неправда! Может, это его какая‑то сумасшедшая бывшая?

– Дилара, – в кабинет заходит Арина и закрывает дверь, – что здесь за крики?

Подруга переводит взгляд с меня на… Жену Камиля? А я только качаю головой, вроде пытаясь найти слова, но их нет.

– А вы, собственно, кто? – опять идет в наступление моя гостья, глядя на Арину.

Вот только не на ту напала. Пока я все еще пребываю в состоянии шока, подруга складывает руки на груди и вздергивает подбородок, ледяным тоном интересуясь:

– Это вы кто и что делаете в нашем офисе? Недовольный клиент? Могу проводить вас в отдел рекламации, там в письменной форме выскажете свои претензии.

– У меня претензии к ней! – снова в меня устремляется наманикюренный палец. – Вы в курсе, что ваша сотрудница спит с чужими мужьями?

На лице Арины на секунду пробегает удивление, но она быстро берет себя в руки. Я же все еще сижу, отказываясь верить в то, что скандал в моем кабинете – реальность.

– Вы меня, конечно, извините, – с сарказмом выдает Арина, – но не должны ли вы разбираться со своим мужем? Если он с кем‑то и спит, то явно без помощи подъемного крана. Поэтому прошу вас покинуть офис и не оскорблять наших сотрудников. Это, между прочим, административная ответственность.

– Не хамите мне! – взвивается женщина. – Я хочу говорить с вашим руководством! Пусть знают, что берут на работу хамок и женщин… с низкими моральными качествами!

Я прижимаю пальцы к вискам. Голова невыносимо болит. Кажется, будто в ней кто‑то молотком стучит. И, судя по всему, сейчас здесь соберутся все сотрудники, потому что дверь открывает Эмиль.

– Руководство здесь, – жестко чеканит он.

От вида шефа мадам ненадолго затыкается. Осматривает его так, словно оценивает, но хотя бы сбавляет тональность. Видимо, решила, что перед таким мужчиной образ истерички ни к чему.

– Ваши сотрудницы… – говорит она, но Эмиль ее перебивает:

– Мои сотрудницы отлично справляются со своими обязанностями. Работу выполняют вовремя и профессионально. Если у вас по этому поводу претензии, то я вас выслушаю. Остальное меня не волнует. Поэтому покиньте мой офис, иначе мне придется проводить вас на улицу с охраной.

От такого тона мороз по коже. Я будто даже трезвею и начинаю адекватнее соображать. На лице Арины же расплывается довольная, но едва заметная улыбка.

– Я с тобой еще не закончила, – бросает на меня злобный взгляд блондинка и пулей вылетает в коридор, громко хлопнув дверью.

С ее уходом струна, натянутая внутри меня, лопается. И я чувствую, как по щекам начинают бежать горячие струи слез. Без всхлипов, без рваных вздохов – я все еще сижу изваянием.

– Дилара, – подходит ко мне Арина и обнимает за плечи, – боже мой… Это правда?

Я сразу киваю, потом мотаю головой. Подруга гладит меня по спине, а Эмиль подходит ближе к столу, и я поднимаю на него виноватый взгляд. Но осуждения в его глазах не вижу.

Только все равно… Боже, какой позор!

– Так, – уже мягче говорит Эмиль. Не так, как с той особой, – тебе надо прийти в себя.

– Я сейчас, – вытираю слезы. – Минутку, и я снова возьмусь за работу.

– Нет. Арина, возьми Дилару и поезжайте куда‑нибудь. Посидите, поговорите, кофе выпьете. Можете и что покрепче, чтобы нервы в порядок привести. В офис можешь сегодня не приезжать, – это уже адресуется мне.

Эмиль уходит.

– Он прав. Поехали отсюда, – тихо говорит Арина.

Я все делаю машинально. Поднимаюсь, иду за подругой, сажусь в машину. Все как в тумане.

– Если ты не хочешь разговаривать, – говорит подруга, выезжая с парковки, – то мы можем помолчать. Но если ты все это будешь прокручивать в голове, как дерьмовый фильм, то так и до сумасшествия недалеко.

– Я даже не предполагала, – шепчу, глядя перед собой на дорогу.

– Может, стоит действительно сразу поговорить с Камилем? – озвучивает подруга мои мысли. – Да она же ненормальная какая‑то.

– Эта… женщина, – язык не поворачивается вслух произнести, что она жена, – сказала, что у них дочь.

– Могла и солгать, – упорствует Арина. – Дилара, ну ты же умная женщина. А любая женщина, даже влюбленная по уши, почувствует, заметит, что ее мужчина…

Не договаривает, останавливаясь у небольшой кофейни, но я понимаю. Что ее мужчина ей изменяет, это хотела сказать подруга. Только вот кому он изменяет? Мне или своей жене?

Мы занимаем столик за пластиковым каркасом, обвитым искусственными цветами и лианами. Заказываем по большому капучино и пирожному.

– Что делать собираешься, Дилара? – спрашивает Арина. – Слушай, может, я так с места в карьер, но знаю по себе, что ни жалость, ни утешения не помогут.

– Я должна поговорить с Камилем. А потом… Если все это окажется правдой, то между нами все будет кончено. Господи, – меня пробирает нервный смех, – дожилась. Я – любовница, представляешь? Причем такая, которую не спросили, хочу я ею быть или нет. Нет, такую ложь простить нельзя.

– Тише, Дилар, – посматривая в сторону через лианы и ромбики перегородки, хмурится Арина. – Глянь‑ка.

Не понимаю, что там так могло заинтересовать подругу. С моей стороны просвета не было, поэтому пришлось отодвинуть цветок. В другом конце зала сидит женщина, которая не так давно орала в моем кабинете. А напротив нее мужчина, даже сказала бы, что парень. И сейчас она не выглядит расстроенной или разгневанной женщиной, которая уличила мужа в измене. Улыбается, кокетливо поправляет волосы…