Безупречный

Отсюда открывается прекрасный вид на Ретта. Он сидит на табурете за двумя сдвинутыми вместе круглыми столиками. Он улыбается, увлеченный разговором, активно жестикулирует. Мои глаза скользят по его рукам, по венам, ловят блеск серебра на его пальце. Кольцо, которое прекрасно мэтчится с серебряным браслетом на его запястье.

Только Ретт Итон может придать украшениям такой чертовски мужественный вид.

Внешне кажется, что он хорошо проводит время, но чувствуется в этом и что‑то странное. Что‑то не совсем правильное. Его лицо выглядит безмятежным, будто он в своей стихии, но плечи напряжены. Челюсть сжата, уголки глаз щурятся. Он улыбается, но не до конца.

– Ты пытаешься наложить какое‑то проклятие на моего младшего брата? – спрашивает Бо, переводя взгляд от моего лица в сторону Ретта.

Я фыркаю и делаю большой глоток вина. Вкус ужасный, но мне все равно. Мне нужно немного жидкой смелости.

– Нет. Я пытаюсь понять, как выполнять свою работу, не заставляя его ненавидеть меня больше, чем он уже ненавидит.

– Справедливо. Похоже, он действительно ненавидит тебя.

– Ретт? – спрашивает Джаспер, приподняв бровь.

Я рассеянно киваю, а Бо говорит:

– О, черт возьми, да.

Хоккеист фыркает.

– Не‑а. У этого парня и в мыслях нет ничего плохого. Он добр ко всем.

Но так ли это на самом деле?

Этот вопрос крутится у меня в голове, когда я наблюдаю, как Ретт сидит неподвижно, а какая‑то девушка гладит его по плечу, глядя на него с сердечками в глазах.

– Ты думаешь, он будет добр ко мне, если я подойду туда и скажу ему, что он не может забрать всех этих девушек домой сегодня вечером? Или напомню, что ему запрещено слишком много пить?

Наверное, мне следовало бы вообще отказаться идти куда‑либо сегодня вечером. Все те моменты, которые могут пойти не так сегодня вечером, проносятся у меня в голове.

Джаспер усмехается и качает головой. Вмешивается Бо:

– Ретт не заботится о том, чтобы отвезти этих девочек домой. Он просто слишком мил, чтобы сказать им оставить его в покое.

– Действительно, – ворчит Джаспер с ухмылкой, прежде чем снова поднести коричневую бутылку к губам.

– Если бы он был таким придурком, как Джаспер, с ним все было бы в порядке.

Джаспер даже не пытается защищаться.

– Я не знаю… – Я морщу нос, взвешивая свои варианты.

Именно в этот момент мимо проносится официантка:

– У вас все хорошо? Может, повторить?

Глаза Бо загораются, как у ребенка на Рождество.

– Да, – он достает из бумажника двадцатидолларовую купюру и кладет ее на середину стола. – Я дам тебе еще по одной за каждый супер‑девчачий напиток на молоке, который ты будешь приносить моему брату.

Глаза официантки расширяются. И у меня тоже.

– Укрась его зонтиком.

Джаспер прижимает кулак к губам, и его плечи трясутся.

Однако Бо еще не закончил.

– И объяви за столом, что это – напиток от его будущей жены, а она знает, что это его любимый.

У меня отвисает челюсть.

– Что ты делаешь?

– Хочу разозлить его настолько, чтобы оттащить от этого стола. Ради тебя.

Я смеюсь. Это совсем не тот план, который я имела в виду.

Мальчишки!

Официантка покусывает губу, уставившись на наличные и прижимая коричневый пластиковый поднос к груди.

– Это что, прикол?

– Нет, Бейли, – отвечает Бо, его голос смягчается. – К тебе это не имеет никакого отношения. Просто хорошая шутка.

Она смотрит на него широко раскрытыми глазами, и в этот момент она кажется особенно юной. Хотя я знаю, что для работы в баре ей должно быть по меньшей мере восемнадцать.

– Ладно. Хорошо.

С этими словами Бейли смахивает наличные со стола и уходит.

 

7

Ретт

 

 

Кип: Сегодня разговаривал с остальными спонсорами. Некоторые пока не определилась с тем, что они собираются делать. Но «Вранглер» и «Ариат» все еще в деле… По крайней мере, если ты будешь держать себя в руках.

Алло? Может, скажешь «спасибо»?