Бурый иноходец

– Правильно, Мейрам Каланович, – встав со своего кресла и театрально взмахнув рукой, поддержал его слова директор совхоза. – Кругом все свои. И это погубит наше сельское хозяйство. Поэтому мы должны изжить кумовство и трайбализм в своих рядах. Должны забыть о своих родственных связях. Я первый изживу из себя этот анахронизм, этот пережиток прошлого, с корнем из своего сердца вырву атавизм трайбализма. Больше у меня нет родственников и друзей. С сегодняшнего дня я сирота.

И для пущего эффекта Арип Каирович поник головой и со стоном опустился в кресло.

Присутствующие не оценили эффектной речи директора совхоза. Недоуменно глядя на него, потом вокруг себя, они стали на всякий случай рефлекторно отодвигаться друг от друга, чтобы случайно не заподозрили в порочащих родственных связях. Все еще не понимая, к чему клонит Дарибаев и вообще зачем их собрали здесь, они стали тревожно поглядывать на дверь. Выработанный долгими годами непосильного умственного труда инстинкт самосохранения никогда их еще не подводил. И сейчас он им подсказывал, что скоро их будут чебурачить. Еще немного, и они все будут готовы кинуться к выходу из кабинета.

Но тут симптомы наполеонизма оставили директора совхоза. Придя в себя, вернее, вернувшись в свое первоначальное состояние, он призвал главных специалистов совхоза к порядку и тишине.

– А теперь о главном. Как вам известно, у меня состоялся важный разговор с главой администрации района. Не буду пересказывать его, так как это не ваш уровень понимания текущего момента.

– В общем, умом не вышли, если говорить прямо, – добавил Раскатов.

– Верно подмечено, – похвалил его Дарибаев. – Но выбирать не приходится. Не потому, что я так хочу, а потому, что не из чего. Так как вы у меня лучшие из худших. А может быть, худшие из лучших, – вдруг задумался директор над своими словами. – Неважно, – продолжил он. – Других у меня все равно нет. Так вот, главой администрации района была поставлена задача в кратчайшие сроки реформировать наше хозяйство.

– Как реформировать? – недоуменно спросил главный инженер совхоза Герман Исаков.

– Реформировать – это значит поделить, – объяснил ему главный экономист совхоза Мынгали Сенгалин.

– Все равно не понял, объясни обстоятельней, – попросил Исаков.

– Ну что непонятного? – стал объяснять ему на пальцах Сенгалин. – Реформировать – это значит поделить, разделить, распилить, обобрать, забрать, – сгибая на его руке пальцы, стал перечислять он известные ему способы реформирования сельского хозяйства.

– Как забрать? – не давая согнуть большой палец, переспросил Исаков.

– В твоем случае свою служебную машину, – силой загнул большой палец Сенгалин. – А в нашем случае хозяйство.

– А кто реформировать наш совхоз будет? – задал со своего места вопрос главный бухгалтер совхоза Ибрай Каяков.

– Правильный и очень своевременный вопрос, – поддержал его директор совхоза. – Сразу видно человека, который не бьется мыслями в потолок, а черпает из него информацию. Вот некоторые из вас задают вопрос, как будем проводить реформы, другие задают вопрос, когда будем проводить, а встречаются заблудшие люди, которые задают вопрос, зачем проводить реформы. Надеюсь, эти заблудшие персоны либо определятся, с кем они, либо не найдутся вовсе, – глядя на Германа Исакова, добавил он. – Другого вам в этой жизни не дано.

Под этим взглядом главному инженеру захотелось встать и уйти домой. Но он не посмел этого сделать.

– Вот сразу всем этим людям отвечаю – неважно. Неважно – как, зачем и когда. Важно – кто будет проводить реформы. И потом не всякую реформу можно назвать реформой. У нас ведь реформа может быть и для проформы, по принципу «не догоню, так согреюсь». И только яркая творческая личность может не только провести преобразования, но и объяснить их необходимость. А это уже не каждому дано.

– Вот поэтому реформировать наш совхоз доверили именно вам, – поддержал Дарибаева прораб совхоза Кожахмет Маликов.

– Вот именно, – не замечая прорабской поддержки, продолжил директор совхоза. – Только я могу объяснить, зачем нужны реформы, даже если они не нужны. Поэтому сегодня мы должны решить, как будем реформировать наш совхоз, а заодно наметить пути реализации.

– А давайте проведем мозговой штурм и вместе решим, как будем проводить реформы, – не унимался прораб.

– Мозговой штурм, проводимый дураками, все равно что с голым задом идти на Южный полюс. Дойти не дойдешь, а вот попу отморозишь, – сразу отмел его предложение директор совхоза.

– Согласен, усилий много затратим, а в результате только обмороженная задница, – тяжело вздохнув, поддержал Раскатов.

– Поэтому, в то время пока вы только собирались думать, я успел это сделать за вас и решить, как реформировать наше хозяйство. Ввиду этого нам осталось только наметить пути наших с вами преобразований. Но прежде хочу ознакомить вас с моими путями, если, конечно, не возражаете.

Директор обвел своим взглядом присутствующих. Возражающих из числа присутствующих не было. Как и активно поддерживающих. Только прораб Маликов, встав со своего стула, воскликнул:

– Мы не только не возражаем, но и настаиваем, чтобы Арип Каирович указал нам путь, куда бы он нас ни завел. Ведь только ему, несмотря на его маленький рост, видны наши дальние горизонты. И хоть у нас здесь не горная местность и каждый из нас сам может видеть свои горизонты, мы можем их попутать, не разобравшись, где и чьи горизонты. А Арип Каирович поможет нам не путать свои горизонты с чужими, – и захлопал.

Директор, словно не заметив поддержки прораба, продолжил:

– Совхоз должен быть распущен и преобразован в коллективное хозяйство.

– Это снова колхоз получается, – то ли спросил, то ли констатировал главный агроном Раскатов.

– Не получается, – отрезал директор. Колхоз – это от частного к общему, когда люди объединяли свое имущество в одно целое. А в нашем случае коллективное хозяйство – это когда затираем все советское, распускаем людей, списываем убытки, прощаем свои долги, а имущество оставляем в своем коллективе. Понятно?

Главный агроном почесал свой затылок и промолвил:

– Ну если так, тогда да.

– Но имейте в виду, – директор грозно постучал костяшками пальцев по столу. – В это коллективное хозяйство я возьму не всех. Кое‑кому придется самостоятельно пойти своим бесконечно извилистым путем.

В кабинете зависла тишина. Казалось, воздух вдруг стал вязким и холодным, и ничто, включая звуки, не могло пробиться сквозь него.

Первым в себя пришел прораб. Он встал со своего стула и подбежал к директору совхоза, на ходу вынимая авторучку из внутреннего кармана пиджака.

– Арип Каирович, возьмите мою авторучку, она у меня с золотым пером, как раз для такого случая.

– Для какого такого случая? – спросил он Маликова.

– Для составления списка участников, – ответил прораб.

– Каких участников? – все еще не понимая, куда клонит прораб, переспросил Дарибаев.

– Участников нашего коллективного хозяйства, которых мы с вами сейчас будет отбирать.