Бывшие. Я тебя не прощу
Злобный усатый тролль, который так и норовил при случае облапать. До тех пор, пока не пригрозила написать заявление о домогательствах. С тех пор озабоченный Санта Иваныч, так прозвали его сотрудники за любовь к красным пиджакам и круглое брюшко, меня невзлюбил. И при каждом удобном случае шпынял.
– Измайлова! – Санта орал так, как будто пытался доораться до меня из своего дома.
– Да. Сан… Олег Иванович! – тьфу ты! Надеюсь, не заметил.
– Измайлова! Ты помнишь, что завтра должна прийти пораньше и подготовить мне документы?!
– Помню, Олег Иванович, я приду.
– И не вздумай мне на больничный уйти!
– Ни в коем случае, Олег Иванович! Ни в коем случае! Я здорова как бык!
– А малой твой?
– С ним всё отлично, Олег Иванович!
– Хорошо! Жду!
Похоже, моему начальнику впору слуховой аппарат покупать. Аж ухо у меня заболело, так он орал.
Как назло, потекло из носа. Я быстренько нагрела чай, натянула теплые носочки и принялась лечиться. Хоть бы не заболеть! Уволит же, козлина.
Конечно же, я разболелась. Утром температура была под сорок и никак не хотела снижаться. Всё тело ломило, болели горло и голова. Нечего и думать было в таком состоянии идти на работу. Слабость такая, что до туалета еле доползла. Накаркал, Санта!
Я позвонила на работу, затем соседке, моей подруге детства, Светке.
– Выручай, – прохрипела в трубку.
– Алиска, заболела!? – ахнула Светка, она знала, что я на грани увольнения из‑за частых больничных. Егорка умудрялся заболеть даже жарким летом. А уж осенью и зимой болячки шли чередой.
– Заболела, – я обречённо вздохнула.
– Щас приду, – Светка была человеком дела и пустые разговоры вести не любила.
Через десять минут она уже была у меня. Разбудила Егора, одела и отвела в садик. Притащила из магазина курицу и пошла на кухню варить бульон, заодно рассказывая последние новости.
– Ты представляешь! Этот выхухоль мне даже цветка не подарил! А на ужин напрашивается! На фига мне такое счастье!?
Я сидела, обмотавшись бабушкиной шалью, отвечать не могла – очень болело горло, а только кивала, соглашаясь.
– Че молчишь? – Светка заглянула в комнату и подозрительно посмотрела на меня.
Я молча указала на горло и снова закивала, соглашаясь, что этого выхухоля гнать надо поганой метлой.
– А, ну да… Светка вернулась на кухню и громогласно продолжила возмущаться на мужскую жадность и мелочность. Подружка уже год была в разводе и теперь твердо решила искать только богатого и щедрого спутника. Так как жадный и нищий ей в замужестве осточертел.
Как назло, к ней липли эти выхухоли пачками. Но она не сдавалась и перебирала мужиков, как на рынке овощи, внимательно и придирчиво.
Она принесла чашку горячего куриного бульона и накормила меня с ложечки, как маленькую, несмотря на мои протесты. Честно сказать, я и не сопротивлялась сильно. С тех пор, как погибли наши с Егором родители, Светка стала мне как вторая мама.
Несмотря на то что мы одного возраста, она была по‑житейски мудрой и деловитой. Высокая и статная, она была олицетворением русской женщины. У которой ни кони, ни избы не забалуют. Я же, наоборот, белая моль. Излишне худая и бледная, какая‑то полупрозрачная. Папа так и называл меня: «хрусталик».
Бульон был вкусный и ароматный. Светка такая заботливая и бабушкина шаль уютная и теплая. Мне полегчало. Я даже смогла говорить
– Свет, ты б при Егоре не говорила «выхухоль». Он вчера типа одного назвал «хухоль».
– Не буду, а какого типа? – Светка мгновенно навострила уши.
– Руслана Тураева. Помнишь его?
Светка ахнула:
– Да ладно? Тураев Руслан здесь?! В городе?
– Чему ты так удивляешься? Ну да, я вчера его возле подъезда видела.
– Так он после твоего отъезда совсем с катушек слетел. В бандиты подался, едва в тюрьму не загремел. Потом бизнесом занялся, в Москву уехал. Там, говорят, поднялся хорошо. Поосторожнее с ним, он опасный очень. Много чего говорят о нем. Говорят, связи у него наверху, он с мэром чуть ли не на «ты».
– Ну а мне‑то что? Где я и где он?
– Ну, он тебя очень любил тогда. А ты уехала…
– Свет, ты же знаешь, родители отправили из‑за него же. Да перестань. Что было, то было! Мы ж ещё подростками были. Детская любовь. Уверена, он и забыл всё. Ещё и гадостей мне наговорил.
– Каких ещё гадостей?
– Да разное, тётка Зина ему наговорила, он и поверил. Решил, что Егор – мой ребенок, и что родила его я без мужа. Придурок.
– Придурок, – согласилась Светка. – Но ты всё‑таки поосторожнее. Люди зря говорить не будут.
– Ладно, – отмахнулась я.
Накормив меня и прибрав на кухне, Светка отправилась на работу. Она была риелтором, а как известно, риелторов ноги кормят. Я же работаю… не знаю, может, уже и нет… в крупной строительной фирме секретаршей.
Температура начала спадать, мне стало значительно легче, и я задремала. Меня разбудил звонок в дверь.
Глава 2
Кого там ещё принесло? У Светки ключи есть.
Я со скрипом поднялась и пошла открывать. С недоумением уставилась на огромный букет цветов, который пришел ко мне на кривых ножках. Я посторонилась, и букет вошел внутрь. За букетом обнаружился Олег Иваныч.
Он загадочно скалился во все свои зубы, как будто пришел сообщить, что я выиграла миллион в лотерею.
– Здрасьте… – я стояла как вкопанная.
– Измайлова, возьми же цветы, наконец! Тяжело, – раздражённо пропыхтел начальник.
Я с трудом взяла букет, чуть не уронила его и сунула в ведро, в котором полы мою. Налила туда воды. Ну а куда его ещё? Санта перевел дух и заявил.
– Я к тебе!
Ну, логично, что ко мне. Я здесь живу!
Я молча ждала продолжения. Санта снова заулыбался и без приглашения важно прошел на кухню. Я пошла следом.
– Дааа, Измайлова, небогато живешь, – он оглядел скромную кухоньку.
