Что внутри у манекена

– Абсолютно. Зануды, правдорубы, отметающие всякие комплиментарности и приличия. Упрямые, невоспитанные, толстокожие. Цепляющиеся за ерунду не к месту. Ужиться с ними можно только если выучить, что это не их выбор. Они не стебутся, они так мыслят. Самая большая проблема аутистов – это когда большинство людей думают, что они – придуряются. Нарочно бесят. А это – просто другой образ мышления, другая фокусировка. Пытаться поменять, таких людей – перевоспитать, исправить, вылечить – насилие над их природой. Они не поймут! Иногда они поистине болезненно воспринимают отвержение, не понимая, что сами обидели.

Если б не Соня, тарелка б точно уже была б у него на голове… На этих живописных волосах с легкими завитками на кончиках.

– Это у него – легкая форма. Ты ещё просо тяжелую не видела… – подкрепила её колебания подруга.

Нина изобразила гримасу священного терпения, выдохнула, и вернулась, стараясь перенять фирмовую ироничность бодигарда.

– Уф. – благодарно покосился на неё Костя, оценив содержимое чужой тарелки, – ещё минут 20, и нервничать бы начал.

– Хотела б я на эти нервы посмотреть… – размышляет она вслух. – У него есть нервы?

Ну зато Костя – человекообразное создание!

– А на полу удобно, да? – осторожненько уточнила она у нового гостя, и полушепотом добавила: – Ему…

– Ну он бархатные поверхности не выносит, так что ваши диваны и кресла ему не подойдут. Стулья тоже. А мне – норм! – с упоением устраивается он на просторное удобное пустующее мягкое место.

– Давайте лучше к столу! – поманила старшая хозяйка. Справедливо рассудив, что с такими гостями – лучше уж дружить.

– А давайте! – не стал упираться новый гость. Который заметно посговорчивее.

– У нас тут жаркое!

– А у нас тут – идейный веган, так что даж не знаю… – опасливо оглянулся сопровождающий. На заветный уголок.

– Ешьте. – разрешил оттуда хозяин, и мрачно пояснил: – Его уже не спасти.

– И вам приятного аппетита, Степан Валерьевич! – радостно воспрял Костя, и взялся за вилку. – Он у нас всегда такой, рафинированный. – пожал плечами Костя. В сторону.

– Рафинирование – это очистка чего‑либо от ненужных примесей. – напомнил обсуждаемый. По части точности он – всегда начеку.

– Да, Вы правы как обычно.– кивнул опекун. И подопечный, видимо, получил поощрение: будто хотел быть полезным…

но не там…

– Термин обычно используется для обозначения процесса, применимого для получения более чистого химического вещества. – Я могу перечислить методы рафинирования. Нужно?

– В следующий раз. – успокоил оживившегося Костя.

– Когда?

– Я тебе сообщу.

– Хорошо.

И снова этот фокус: при таком статусе – превращаться в невидимку! Он буквально исчезает из психологического поля видимости! Его перестают замечать!

И рад бы Костя был оставить своего подопечного в покое – сидит себе, никого не трогает, не провоцирует, не спорит, не нарушает норм. Под присмотром. Бабосики себе тихонько зарабатывает, к чему у него природные таланты. Но иногда Костю внезапно распирало. Отвлечь Босса. Найти повод. Вступить в контакт. «Потыкать палочкой спящую змею»… Это было – как проверить пульс. Ведь настроения его – всё равно не распознать.

– Я проверил гостиницу в Женеве. – почему‑то попробовал угодить он.

– Это не твоя обязанность. – резанул холодностью ответ.

– Я знаю. Но в этом мире лучше перепроверить.

Пауза. В которой затерялись мегатонны неопознанного несказанного. Из которых извлечен наиболее нейтральный ответ.

– Спасибо. Я тебе должен оплатить?

– Нет, просто чтоб ты не волновался.

– Я не волнуюсь. Волноваться рано.

Костя усмехнулся сам себе – ну разве он не знает этого болота? Куда полез? И мысленно махнул на подопечного рукой.

Они с напарником охотно наспех перекусили, и даже как‑то разбавили посиделки светской любезностью. То и дело поглядывая на свою неподатливую «диковинку». Вдруг «очнется»?

– И не страшно с оружием наперевес расхаживать? – интересовались гости. И вряд ли это было про его, Костины страхи…

Он мог бы рассказать про тот свой долгий путь с оружием наперевес, что привел его сюда, но не привык хвастать и выпячиваться. Именно потому он здесь. С таким хозяином.

– Это особый пистолет, – похвастал он, дружелюбно переводя тему, – он стреляет только в моих руках. Это он Придумал. – и с легкой гордостью кивок в сторону своего упрямца. – И у каждого из нас только такой.

Потом переглянулся с напарником, и сделал новую попытку:

– А нам… не пора? Стэф!

– Нет. – ответил гость. В своей неподражаемой манере без выражения. Или намерения как‑то расшифровать свои мотивы.

Вздохнув терпеливо, Костя вышел покурить. Хотя давно уж не курит, день и ночь пребывая рядом с тотальным идеалистом и ЗОЖником. То есть привык делать это без сигарет.

Соня последовала за ним.

– Вы знаете про него? Да? – пошла «на абордаж» она.

– Что именно? – оглянулся он на видную барышню.

– Что он аутист.

– Это он сам вам сказал? – напрягся Костя.

– Я работаю в центре реабилитации детей с особенностями. Диагностировала его за 5 минут.

– Я работаю с ним 8 лет. Определяю теперь таких на улице по походке. У них – все по‑другому: говорят, смотрят, улыбаются. Я их братию уже с первого слова узнаю. И без слов даже! Их ведь не мало!

– Гораздо больше, чем мы все думаем или знаем. Для нас они – просто странненькие. Часто – отверженные. А ведь это – целая область знаний! Часть человеческой популяции, таящая в себе такой потенциал!

– Даааа. Они то чудят, то совершают. И не угадаешь, где помогать, а где не мешать. Море неоднозначности. Удивительные люди.

– Уникальные! Другая порода! Те, кто совершенно альтернативно мыслят!