Что внутри у манекена

– Мой дома, в Эмиратах. – без выражения сообщил гость. Пока вокруг – примечали его подозрительно экзотический глянцевый загар

– Мм. – брови Вадика вскарабкались на рекордную альпинистскую высоту, пока он пытался скопировать непроницаемость гостя. – Я так и думал.

После участия Вадика дискуссия, обещавшая быть, как обычно, застопорилась. Мнения разделились: рассмотреть майбах, а потом гостя, или наоборот?

Это магическое слово внезапно в мгновение стянуло в эти престарелые пятничные посиделки всевидящую в маленьком поселке молодежь – постучалось и рассредоточилось пару соседок возраста Нины, подружек.

– Так что ты, Нин, в пруд, говоришь, провалилась? – юлил, и, по всей видимости, изо всех сил зеркалил монументальную внешнюю манеру гостя Вадик, – ну, отличная рыбалка!

Нина внезапно и сама это поняла. Что ситуация развернулась… хм, оригинально. Соня тем временем энергично косилась на кухню/коридор/спальню. Нине самой – ужасно хотелось снять промокшие в пруду носочки, переодеться в домашний теплый спортивный костюм с начесом. А тут ещё – достопочтенный гость внезапный… Элита какая‑то. Из‑за угла… Как предмет пока невысказанного любопытства, и её собственного – тоже.

– Располагайтесь поудобнее, пожалуйста, Степан, присаживайтесь! – пригласила она, намереваясь слинять на передышку и перегруппировку сил, перепоручив гостя своим домашним. От него уже хотелось отдохнуть, перевести дух. Как от спортивной нагрузки.

Он послушно сделал шаг внутрь и машинально сел на кресло рядом. Провел ладонью по обивке. Встал обратно. И остался стоять у входа. Выглядело это слегка странновато, почти невежливо.

– Да, лучше к столу! – сориентировалась она, – У нас тут прекрасное бабушкино жаркое…

– Я не ем мяса. – сообщил он холодно. И она опешила: он сердится на неё? За что? Уже?

– …и варенье…– неиссякающей вежливостью щедрила она…

– Сахар тоже не употребляю. – сообщил гость, и враждебно покосился на телевизор.

Весь в черном, с мрачной величественной хладнокровностью и обезличенным темным взглядом под слишком идеальной челкой, четкий и монументальный, он казался культовым вампиром из книжной саги.

– И вино, полагаю, тоже? – обреченно догадался дедушка.

– Исключено. – обескураживающе идеалистично кивнул пришелец.

Идеальный гость, что тут скажешь?! Ни угостить, ни выгнать!

Нина никак не могла понять: чем они ему уже не угодили? Если они все ему так не понравились, то зачем он здесь, почему не прощается?

– А… что предпочитаете? – с какой‑то странной хитрецой оживилась Соня.

– Морепродукты, злаки/крупы, кое‑что из фруктов и овощей. – рапортовал гость.

…Откуда‑то из сумрака, который он начал потихоньку источать вокруг себя…

– И режима, полагаю, строгого придерживаетесь? – с каким‑то азартным благоговением воодушивилась Соня. – Не взирая ни на какие форсмажорные обстоятельства?

– Да.

Странно. Не ему с его идеальными пропорциями почти манекена из витрины держаться столь строгих диет. – подумали все синхронно. – может, хворает?

– И предпочитаете не менять устоявшийся рацион? Да? Верны своим привычкам?

Нина хотела одернуть подругу: с каких пор она заделалась диетологом? Чего это она тут нечаянному вип‑гостю гастрономический допрос устроила, ему и так тут неуютно.

Но не успела.

– РАС? – в лоб спросила Соня гостя. И тот кивнул.

Будто прозвучало какое‑то откровение, и все его уловили,

но пропустили. Мимо.

Нина взглядом вопрошала: что за…?

Соня взглядом позвала её на кухню.

Нина даже извиниться не удосужилась, удаляясь, ведь гость этого «маски‑шоу» упорно не замечал. Или по своему обыкновению просто игнорил.

– Чттттто ты несешь? – напустилась она на сестренку.

– Да это ж «мой клиент»! – радостно провозгласила рыжая бестия.

– Что? – получилось почти хором: девочек настигли любопытствующие появившиеся накануне на пороге местные подружки – Лиза и Лера. Соня всплеснула:

– Я вам столько про свою работу рассказываю, вы меня когда‑нибудь слушаете?

– Ты с детьми работаешь! Вообще‑то! – напомнила Нина.

– Дети вырастают во взрослых. Вообще‑то. – напомнила Соня, и назидательность тут‑же сменилась восторгом: – Ну тут же все признаки! Сенсорная чувствительность, ритуалы, манера.

Нина будто б даже и не удивилась. А действительно, чему?

– Он псих? Из майбаха? – комично удостоверилась она. Прикидывая, как его теперь туда вернуть из их гостиной. Обратно. В его «портал исчадий».

Или в мрачные книжки. Или в экспериментальные лаборатории…

– Аутический спектр! – радостно разгадала Соня. – это ж сразу читается!

– Мм… – претворилась, что прояснилось, Нина. Но, вообще‑то, мгновенные диагнозы детского психиатра – ничего хорошего не предвещали. Даже красаФФчикам на майбахах.

Она пробовала осмыслить восторг подружки рядом с ненормальным. Изо всех сил.

А может, это заразно?

Хотя нет, ну очень уж не похожи симптомы… Того «ненсмеяна» уж точно ничем не впечатлить. И как он сумел так впечатлить остальных?

– Ну ок, и что? Нам всем бежать и прятаться?

Шутки шутками, но словечко‑то – страшноватое, как бы восторженно Соня ни рассказывала обычно о своей работе. Оно – всё равно – откуда‑то из белых застенок как‑будто.

Она попробовала припомнить, что она знает про аутистов, если сестра их постоянно упоминает?

Почти ничего,

но Соня сейчас это охотно исправит.

– Это люди, которые принципиально иначе обрабатывают полученную из окружающего мира информацию. Прям альтернативно. У них другие критерии оценки, другие ценности, другие сильные и слабые стороны. И отличия эти от нас – довольно фундаментальны. Там правда очень нестандартное мышление. От природы сам по себе этот тип неврологических особенностей – не опасен. – тут‑же пояснила та… Вместо отмашки на беговой… спринт? Или марафон?

Могло бы упокоить, но не тут‑то было…