Цифровой призрак 2. Доппельгангер
– Что, сразу к делу? – Ника сцепила руки на груди и тоже приняла уверенную позу, давая понять, что на провокации она не поведется и оправдываться не станет.
– Где он?
– Мне‑то почем знать? – отмахнулась она.
Это девчачье противостояние на парковке перед баром на отшибе города выглядело слегка киношным. Если бы одна из них сказала «Эта парковка слишком мала для нас обеих» я бы заржал в голос. Но девушки выглядели весьма серьезными.
Субтильная Чупа, ростом чуть ли не выше меня, являлась обладательницей выдающейся внешности, но не из‑за божественной красоты, а скорее потому, что могла бы стать моделью, если бы захотела. Высокий рост и лицо без косметики, похожее на холст, наверняка вдохновляли бы визажистов и модельеров. Густые светло‑русые стриженные по плечи волосы плотной гривой спадали на плечи. Она небрежно поправила их, перехватив шлем другой рукой, и надменно уставилась на Нику.
– Отвечать будешь? Или мне натравить рыбок?
На мой вопрошающий взгляд Ника ответила коротко и ясно:
– «Пираньи» – шайка оборванок, по которым плачет тюрьма.
– Зато мы не тремся с продажными говнюками.
– Да что ты? – возмутилась Ника. – Напомни‑ка мне, кто помог твоему малолетнему братцу не сесть, когда тот с приятелями разбил витрину алкомаркета и спер пару бутылок дорогущего рома? – взъерепенилась Ника, и Чупа едва заметно дернулась назад, в порыве попятиться. – А кто помог Лизе, когда муж избил ее и сказал, что убьет, если она бросит его? – Ника повысила голос и указала на брюнетку с небольшим, но заметным шрамом на лице. – Кто засадил говнюка в тюрьму, чтобы его слова никогда не стали реальностью? Кто?
То, как она говорила про бывшего совсем недавно и как защищала теперь, выглядело противоречиво. Возможно, она делала это из обостренного чувства справедливости, а, может, чтобы приструнить Чупу. В любом случае смотрелось весьма убедительно.
– Кто же? Скажи нам? – не отступала она, цепко уставившись длинноногой красотке прямо в глаза.
Но и та была не промах – взгляда не отвела.
– Твой продажный…
– Кто? – Ника приставила руку к уху.
– Антон… – потупившись, наконец, сдалась Чупа. – Твой бывший…
– То‑то же, – Ника прошлась суровым взглядом по всем участницам преставления, а потом грозно добавила: – И ещё раз назовешь меня продажной, плюну тебе в пиво.
Чупа состроила злобную гримасу, перехватила шлем за ремень, сделала шаг навстречу Нике, и мне показалось, что сейчас замахнется для удара, но девушка лишь протянула Нике руку, и когда та ответила на рукопожатие, притянула подругу к себе и приобняла.
– Не ворчи, старая мышь, – произнесла она наставительно, – морщин наживешь.
Видимо, с прелюдиями были покончены, потому что обе девушки в итоге рассмеялись.
– У тебя все еще подают острые сырные палочки?
– А как же? – усмехнулась Ника. – Лучшие в городе!
Сказать, что меня утомила их девчачья болтовня, ничего не сказать. И уйти я так просто не мог – у меня еще оставались вопросы к Нике. Но надо сказать, что острые сырные палочки были действительно лучшими, причем даже не в городе, а вообще из всех, что я ел в своей жизни. «Старая мышь» Ника знала толк в готовке.
Сытый, довольный, но чуть утомленный я старался держаться в стороне, не влезая их шумную трескотню. Порешав вопросы, которые накопились у «рыбешек» к бывшему мужу Ники, девушки расслабились. Меня в целом устраивало такое положение дел, пока меня кормили, поили и не донимали вопросами. И так могло бы продолжаться еще какое‑то время, если бы Ника вдруг не подкралась сзади и не промяукала возле самого уха:
– Ты же все еще хочешь замести следы? – хитро улыбнулась она и уставилась на подруг.
– Да‑а, – недоверчиво отозвался я, пытаясь понять, в чем подвох.
Ника хлопнула ладонью по столешнице.
– Чупа тебя отвезет!
– Что? – У меня от возмущения, что называется, шерсть стала дыбом. – Ехать с девчонкой? – Обернувшись к Чупе и подняв руки в мирном жесте, добавил: – Без обид. Просто ты довольно хрупкая леди, а я вешу раза в два больше тебя.
– Не сейчас, – перебила Ника, – на обратном пути. Съездишь в Москву, наведешь шороху, а потом прыг на хвост к Чупе, и погнал назад. И пока твой громила перерывает всю столицу в поисках тебя, уже доплывешь в стайке пираний назад. Как тебе такая уличная магия, Дэвид Блэйн?
Я даже дар речи потерял. С одной стороны, звучало логично, но с другой… Ехать с девчонками из Москвы казалось странной затеей. Длинноногая Чупа ловко управлялась с байком, и в теории могла довести такого здоровяка, как я, но все это казалось мне рискованным и безответственным. Подставлять девочек под удар было, по крайней мере, неловко.
Чупа, видя мое замешательство, поправила гриву пшеничных волос и, облокотившись о барную стойку, закинула ногу на ногу.
Надо сказать, что кожаные мотоциклетные штаны, которые часто довольно нелепо смотрятся на мужчине, на женщине сидят крайне привлекательно. Особенно когда обладательница штанов обладает еще и ногами, растущими от ушей.
– Но ведь это же полный… – начал я, но осекся на полуслове, потому что на меня смотрело с полдюжины пар внимательных глаз. – Хорошо… – продолжил, обращаясь уже именно к Чупе. – А если я тебя повезу, на твоем мотоцикле?
– Исключено! Никого за свой мот не пускаю.
– Но ты же меня не увезешь!
Она еще раз пробежалась по моей тушке зоркими глазками, и мне показалось, во взгляде мелькнули искорки сомнения.
– Справлюсь, – несмотря ни на что уверенно заявила она. – Если что, будем катать тебя по очереди.
По выражениям лиц прекрасных наездниц понял, что их такой расклад не смущает, и риски, что за мной может быть хвост – не пугают. Девушка со шрамом на лице смотрела на меня с бо’льшим пониманием, чем остальные, и от этого стало совсем не по себе.
– Слушайте! – вдруг подала голос изящная леди в ярко‑красной кожаной куртке. – Брат как раз просил по возможности кирпич[1] из Москвы перегнать. – Пускай на нем и едет. Ты же справишься?
Но слова мне не дали.
– Он справится, – ответила за меня Ника.
[1] «Летающий кирпич» или «Flying Brick» – Мотоциклы BMW серии K
