Девочка и дракон
– Я почувствовал внутри. Решил слетать на разведку. И очень даже вовремя. Да уж, ты, конечно, от страха бежала очень быстро, я даже хотел посмотреть на эти скачки и сделать ставки: ты или дикие собаки, – дракон изобразил задумчивую рожицу, подперев лапой подбородок и подняв глаза ввысь, как бы задумываясь, а потом рассмеялся, пытаясь смехом разрядить ее волнение и развеять страх.
– Да я и сама не поняла – где этот турбодвигатель, который включился, но сердце у меня колотится до сих пор. Потрогай!
Она взяла его лапу и приложила его огромный палец к своей груди. В этот момент они оба немного засмущались. И дракон резко отдернул лапу.
– Так ты говоришь я – настоящий друг? – пытаясь справиться со смущением, спросил он.
– О‑о‑о да‑а‑а! – радостно и, даже немного заигрывая, подтвердила Лалила. – Вообще, встретить настоящего друга – сродни богатству. Такому, что не описать никакими материальными благами! Это намного больше и ценнее. Понимаешь?
И она посмотрела ему в глаза так, будто пыталась донести до него то, что он никогда не испытывал ранее.
– Мне кажется, или ты думаешь, что нам чужды подобные чувства? – даже немного обиженно произнес дракон.
– Не‑е‑ет… не‑е‑ет… что ты?! – поспешила успокоить дракона Лалила.
«Хм, как он точно ловит мои эмоции. Как ему это удается? Как это толстокожее грубое животное понимает тонкость человеческой натуры?» – подумала Лалила.
– Ты слишком громко думаешь, – искоса смотря на нее, произнес дракон.
– Ты читаешь мои мысли? – испуганно спросила она.
– Какая же ты трусиха! – и дракон так рассмеялся, что обижаться стала уже Лалила. – Прости… Прости… Конечно, мы дружим друг с другом. Или ты думаешь, что мы грубые и толстокожие животные, которым хочется только грабить, убивать, сжигать деревни и издеваться над людьми? И нам не понять тонкости человеческой натуры?
«Надо все же быть поаккуратнее со своими мыслями», – подумала Лалила после того, как он произнес «грубые и толстокожие животные» и «тонкости человеческой натуры», но виду не подала.
– Мы тоже испытываем боль, когда с нашим другом что‑то случается. Мы умеем сопереживать и сочувствовать. Просто не каждый достоин подобных эмоций. У нас все гораздо прозрачнее. Мы не обманываем и не лебезим. Мы не хитрим и не общаемся из‑за выгоды или из страха. Ты знаешь, мне кажется, порой мы даже лучше, чем люди.
Он опустил голову, скорее всего вспоминая тех, с кем больше никогда уже не встретится, но кто навсегда занял почетное место в его сердце.
Пауза затянулась.
Лалила тоже опустила голову в молчании. Ей было стыдно, что она мыслила теми же шаблонами, что и все люди, даже не пытаясь понять, что перед ней живое существо, и оно так же испытывает эмоции. Дракон почувствовал ее состояние и решил разрядить обстановку.
– Так ты говоришь, что дружба – это очень важно и ценно? – немного с сарказмом спросил он.
– Только давай без вот этого пренебрежения, ладно? Среди нас тоже есть честные и порядочные… – Лалила замолчала. Она сначала хотела сказать «люди», но, узнав на каком высоком уровне общаются драконы, люди перестали казаться ей высшей ступенью развития. И она продолжила:
– Существа… Так будет точнее.
Они переглянулись, выразив взглядом взаимное уважение, и оба немного улыбнулись.
– Хорошо. Так как до тебя у меня с людьми, скажем так, дружба не задавалась, то расскажи о себе, как о человеке.
– В каком плане?
– Вот ты сама. Ты хотела бы такого друга, как ты? – дракон посмотрел на Лалилу пристально и даже немного хитро сузил глаза, намереваясь подловить ее, если вдруг она захочет его обмануть.
Лалила, не задумываясь, ответила:
– Конечно!
– А почему бы ты хотела такого друга, как ты сама? – все так же немного с подозрением спросил дракон.
Она ненадолго задумалась над этим странным вопросом. А дракон был редкостный философ и всегда задавал очень необычные вопросы. Зная, что сейчас он узнает о ней многое, он не торопил ее с ответом, а терпеливо ждал, когда хаотичный поток мыслей в ее голове выстроится в стройную цепочку из предложений.
Лалила теребила пальцами завязки на платье и думала. Глаза девушки бегали туда‑сюда, будто она переставляла предложения местами, вырезала их из одной части монолога и вставляла в другую. Затем ее взгляд остановился в одной точке. Еще несколько секунд Лалила была неподвижна. А потом, решительно посмотрев дракону в глаза и сделав глубокий вдох и выдох, начала:
– Потому что она с пониманием относится к внутренней боли каждого. Потому что она не считает, что все виноваты, а поддерживает и дает веру в свои силы, – Лалила перевела взгляд куда‑то вдаль, но продолжала. – Потому что она очень добрая. Потому что она очень нежная, даже сама порой стесняется или боится этой своей черты. Потому что она порой с таким позитивом смотрит на жизнь, что начинаешь хохотать после истерики. И понимаешь – рядом с ней все‑все выдержишь! Потому что она очень мягкая. Потому что она, даже говоря жестко и поучая, действует из желания помочь другому. Всегда протянет руку, в каких бы зловониях ты ни находился. Потом, конечно, подшутит, что ты фонишь, иди помойся, но даже это от нее будет с любовью.
Дракон слушал ее и тихо улыбался. «А она, вообще, понимает, насколько она классная? Что‑то с внешним проявлением уверенности в себе это не клеится у нее. Молодая, наверное еще, неокрепшая», – проносились мысли у него в голове.
Лалила заметила его ухмылку.
– Что‑о‑о?
– Ничего, ничего, продолжай. Просто мне тоже уже нравится такой друг.
Они оба рассмеялись, и она продолжила.
– Да и, вообще, она не хочет поучать, а хочет помочь вытащить твой свет из‑под твоих же обломков. Это больно, всегда больно. И ее расстраивает, когда человек в такие моменты нападает на нее. Она, конечно, понимает, что он не со зла, но порой ей настолько больно от его слов и поведения, что она может не вернуться, а подать руку уже другому. Потому что она, пройдя через боль, ложь и предательство, несет свой свет, увеличивая его после каждой тьмы, но относясь с каждым разом бережнее к себе. Потому что у нее столько любви к человеку, которому нужна помощь, что она его может даже ею задушить. Она, конечно, стала сейчас сильно зажатой в этом плане. А может, она научилась трансформировать эту любовь так, чтобы человек ее просто чувствовал и, если надо больше, попросил. Потому что ее очень много. Потому что она сильная и смелая, хоть сама так и не считает порой… – на этих словах Лалила смущенно заулыбалась. – Потому что она за искренность и правду. Потому что она не боится спуститься на твое дно и еще показать тебе, что там тоже красиво. Да – холодно, да – тяжело, да – больно. Но это место безопасности, где ты можешь зализать раны, а демоны постоят на страже и если что, дадут отпор, – и она подняла сжатую в кулаке руку и скривила такую грозную гримасу, что дракон даже улыбнулся. – Да потому что она просто волшебная!
И тут дракон окончательно рассмеялся. Да так заливисто, что Лалила засмущалась и немного обиделась на него.
«Сам спросил, а теперь еще и стебется», – она посмотрела на него с недовольством и надула губы.
