Дорама со мной в главной роли

Сай Ян молчал. Да, она была красивая. Но это было не главное про нее. В этой женщине было что‑то еще. Он не мог сказать точно, что. Но он чувствовал‑ было. В том, как она смотрела своими необычными зелеными глазами. Как улыбалась. Как уходила. Как говорила по‑китайски.

Он посмотрел на Юй Мин. В семь часов утра она стояла напротив него заспанная, не накрашенная, с едва расчесанными волосами, собранными в пучок. А эта русская была элегантной и свежей.

Он одернул сам себя и пошел к столику завтракать. «Какое мне до нее дело, в конце концов», – сердито думал он. «Мне надо сосредоточиться на подготовке тура, чтобы провести его максимально круто». К тридцати шести годам у него было много женщин. Иногда это были романы с актрисами после окончания съемок. Они, как правило, заканчивались довольно быстро. Не совпадали ни графики, ни характеры, к тому же, сложно было выбраться куда‑то вместе из‑за внимания фанатов сразу к двум звездам. Часто после окончания изматывающих съемок или фан‑тура за границей менеджер давал ему несколько дней отдыха, и тогда Сай Ян не сдерживал себя. Отдыхал в барах, знакомился с разными девушками, проводил ночи – каждую с разной. Но это все было только ради здоровья и физиологии, он ничего к ним не чувствовал и на следующий день уже, как правило, об этих знакомствах не вспоминал. Родители хотели, чтоб он женился и подарил им внуков, но он знал, что не может остановиться, бросить съемки в фильмах и других проектах, если хочет оставаться на пике популярности. К тому же, снимаясь в дорамах, он знакомился с большим количеством девушек, по сюжету влюблялся в них, горел страстью, целовал их, изображал настоящую и единственную любовь, а по факту на всех этих съемках он безумно скучал. Сюжеты повторялись, повторялись эти готовые к поцелуям по сюжету актрисы, их невкусные губы, одинаковые жесты и взгляды, запахи, волосы, фигуры, и он каждый раз думал, что в реальной жизни он бы ничего от большинства из них не хотел. Он давно забыл, что такое чувствовать, отношения превратились в механический, выверенный процесс, который происходит словно отстраненно от участника. У него были огромные армии фанаток. На каждой фан‑встрече первые десять минут после его выхода на сцену они кричали так, приветствуя его, что невозможно было сказать и слова. На сцену летели цветы, белье, деньги и записки. А он стоял в свете софитов и дежурно улыбался этим визжащим женщинам, готовым ради него на все. Они приезжали на фан‑митинги с разных концов планеты, поджидали его машину на пути следования, пробивались сквозь охрану, пытались подкупить менеджера, чтобы передать подарки… В соцсетях он давно не читал директ. Каждый день ему приходили сотни тысяч сообщений, и каждое было о том, какой он красивый, и как о нем мечтает очередная фанатка, как она хочет сделать его счастливым и как она разрешила бы ему сделать с собой все, что он захочет.

Он приезжал домой в Циндао один раз в год на китайский Новый год, и все десять дней родители пытались устроить ему свидания вслепую с дочерьми своих знакомых, коллег, с родственницами родственников, потому что в его годы, по их мнению, уже было давно пора иметь не только семью, но и детей.

На самом деле, Сай Ян сам себе боялся признаться в том, как ему это надоело, и как ему все чаще и чаще хотелось променять свою богатую, внешне успешную жизнь на жизнь простого человека, который может, не прячась, сходить в кафе, поцеловать на улице любимого человека, пойти бегать не в три утра, когда за тобой точно не будут охотиться папарацци, а в восемь… жить, свободно дышать, не оглядываться постоянно по сторонам, чтоб не подвести своих фанатов, не носить темные очки и кепку в любое время года, дня и ночи…

Но ведь именно армии фанатов и их поддержке он был обязан своим состоянием и имуществом‑ огромным домом в Пекине, напичканным технологиями и обустроенным лучшими дизайнерами, парком дорогих автомобилей и мотоциклов, возможностью помогать своей семье, покупать брендовую одежду, вести сытую и безопасную жизнь, путешествовать по всему миру… Все эти блага принесла любовь фанатов‑ на любое мероприятие с его участием билеты продавались сотнями тысяч по сумасшедшей цене. По окончании этого тура в Индонезии он станет богаче на три с половиной миллиона долларов чистой прибыли после уплаты всех налогов.

Особой радости эта мысль не принесла.

Он думал об этом и ковырял свою яичницу.

Ван Тянь и остальные заметили, что у него нет настроения, молча и быстро поели, и пошли в конференц‑зал репетировать основные моменты фан‑встреч. В обед также должна была приехать съемочная группа местного телевидения снимать видеоинтервью о Сай Яне.

К вечеру, сделав небольшой перерыв на кофе, они закончили. Помимо интервью, проверили ответы на вопросы, которые, скорее всего, зададут фанаты на живой встрече, работу оборудования, прошлись еще раз по программе. Сай Ян спел несколько песен, которые планировал исполнить. Все устали.

– Давай вечером сходим в бар? – предложил Сай Ян Ван Тяню. Двоюродные братья были очень близки, у них не было секретов друг от друга. Ровесники, они вместе учились в школе. Потом их дороги разошлись. Сай Ян поступил в театральный университет, а брат‑ на факультет управления. Через несколько лет один стал известным актером, а второй‑ его менеджером и правой рукой во всем‑ и в работе, и в жизни.

Ван Тянь, на удивление, покачал головой. Он был задумчивый с самого утра.

– У меня есть дело, брат, сегодня не смогу, ‑сказал он. – Мне нужно идти.

«К ней пошел», – понял Сай Ян и почему‑то разозлился. Своего брата он знал очень хорошо. Если женщина понравилась ему, он не мог успокоиться, пока не затащит ее в кровать. Очевидно, сегодня в кровати у Ван Тяня побывает, и эта русская Лиз.

Попрощавшись с остальными, он поехал в ночной клуб, заказал себе отдельную комнату и стакан виски. Полистал Вэйбо. Допил виски, заказал еще стакан. На душе было как‑то скверно. Вдруг пришло сообщение от Ван Тяня.

«Ты где?» – Сай Ян ответил. Ван Тянь написал, что сейчас подъедет. Сай Яну было интересно, почему брат передумал и решил присоединиться к нему. Ван Тянь был хоть и не таким высоким, как Сай Ян, но почти таким же широкоплечим, стройным и очень привлекательным. В отличие от суперпопулярного кузена, он не задавался философскими вопросами, он просто наслаждался жизнью. И женщинами, как самой красивой ее частью. Никто не мог устоять перед Ван Тянем, когда он объявлял охоту.

Ван Тянь пришел еще больше задумчивый, чем уходил.

– Что с тобой? – спросил Сай Ян, стараясь не показать своего интереса. – Твоей русской не понравилось? Или тебе не понравилось с ней?

Кузен покачал головой.

–Я купил корзину цветов и пришел пригласить ее на ужин, – наконец, сказал он. ‑Она взяла цветы, поблагодарила, но от ужина отказалась. Сказала, что цветов более, чем достаточно в качестве благодарности за помощь с документами. Я пригласил ее на прогулку, она тоже отказалась. Сказала, что занята, – работает над новой книгой и ей нужно сосредоточиться. Она писательница.

–Что? ‑Сай Ян не мог поверить своим ушам. – Она отказала тебе? – Он рассмеялся. – Прости, брат, на моей памяти это первый раз. Я не помню, чтобы ты когда‑то приходил от женщины с таким кислым лицом.

– Честно говоря, я и сам не помню, чтобы мне так отказывали, – Ван Тянь пожал плечами. Я не могу с ней, как обычно. Я даже не поцеловал ее.

– Найди здесь кого‑нибудь, – предложил Сай Ян. – Вокруг полно красоток.

– Я не хочу кого‑нибудь, ‑показал головой Ван Тянь. ‑Я хочу ее.