Его отражение

− Забирай так, − великодушно махнула рукой Ева. Эта книга была потрёпанной и вряд ли продалась бы, а хорошо сохранившийся томик к себе на полку в мастерской уже определила. − Ещё что‑то хотел? –почувствовала, как Кира больно ущипнула за попу, мысленно пообещала себе, что придушит засранку, − В смысле, мы тут немного заняты с Кирюшей.

− Помнишь, ты говорила нужно сходить пообедать? − Предательница приобняла за талию и нацепила сияющую улыбку.

− Я заказала доставку, − не моргнула глазом Ева.

Ну не хотела с Владом общаться, интуиция подсказывала, что парень специально нашёл предлог, чтобы прийти, кроме того его оговорка… Не было других книг и никто ещё не приходил за ними, он первый. Посмотришь в его зелёные глаза с золотистыми крапинками и почувствуешь нечто неискреннее, что‑то скребётся внутри неприятное. Как объяснить это настойчивой Кире, пока гость не ушёл?

А на вид сущий ангел! Кудри, едва заметные веснушки на носу, общая мягкость черт лица и немного одухотворённое выражение, когда улыбается. Нет в нём той резкости в чертах, которую нежно любит Ева. Весь образ непривычный, и не про её историю такой себе свой рубаха‑парень, слишком вежливый, спокойный, слишком одетый, в конце концов. Почему в жару в рубашке застёгнутой почти под самое горло?

Он, видимо, тоже просёк спектакль девушек, но сдаваться не хотел:

− Слушай, Ева. Может вам нужно помочь с этим? – обвёл рукой завалы, − Здесь работы много и понадобится мужская сила.

− Дааа, − обрадовалась Кира и снова ущипнула подругу, − нам как раз очень не хватает сильных мужских рук, да Евушка? Мой парень приедет только к вечеру, так что от помощи отказываться грешно!

− Конечно, можешь присоединиться, − Золотова повернулась к нему спиной. За секунду мысленно два раза убила благодетельницу. Но подруга ни капли не раскаивалась и глядела честными‑пречестными глазюками.

− Влад, а чем ты занимаешься?.. – «бибикнула» Еву по кончику носа. Стало понятно, что избавиться от навязанного помощника не даст, потому пришлось воспринимать всё философски. Хотя раздражение никуда не делось.

Разгрести бардак за день не успели, перенесли продолжение на завтра. Благо, на второй день Влад не напросился, ушёл задумчивый, томик мушкетёров забыл. Хозяйка квартиры только облегчённо выдохнула, когда избавилась от навязчивого студента. Потом популярно пояснила Кире, свою позицию и где дорогая подруга была не права. Раздражение так и рвалось наружу. Мирились при Даниэле, который удачно притащил бутылку вина. Пришли к выводу, что все мужики, за редким исключением, козлы.

***

Завтра наступило быстро, а проблема коробок на лестничной клетке стала ребром. В основном из‑за бдительной соседки Антонины Карловны, которая пришла лично, чтобы уведомить о недовольстве.

– Милочка, – резко вторглась пожилая женщина в личное пространство Евы – ткнула в неё крючковатым пальцем, – требую немедленно освободить общий коридор от хлама! Это территория не ваша и вы не имеете права использоваться ею как складом!

– Антонина Карловна, – терпеливо начала разговор с соседкой, хотя хотелось закатить глаза и закрыть дверь перед любопытным носом, – это временное решение! Скоро всё уберём.

– Не стоит обещать! – отрезала бабка сварливо, – знаю ваши оправдания! Вон Роговы с пятого этажа пять лет обещают убрать свой диван‑малютку с прохода! А он, между прочим, воняет мочой их дворняги!

– Понятия не имею, кто такие Роговы с пятого этажа, – вздохнула тяжело, даже сюда слышно, как на кухне давится смехом Кира, – но убрать вещи обещаю. До свидания, Антонина Карловна!

Ева решительно захлопнула дверь. Из важных дел осталось одно – разобрать мебель и выбросить. К этой задаче попытались пристроить единственного имеющегося мужчину. Но тот сначала прищемил палец, занозил ступню, потом получил по лбу дверцей шкафа. И решил, что с него хватит:

– Всё, сил моих нет! – всплеснул руками, и здоровой ногой пнул старый пуфик, – это невыносимо! Евушка, любовь моя, ситуация требует кардинальных решений!

Ухоженный и разнеженный финансовым благополучием друг, не сумел проникнуться важностью вещей, которые «авось пригодятся». Потому вся мебель, банки, ворох одежды и прочего добра были свалены в кучу и утилизированы. Дюжими грузчиками, которые приехали быстро и не бесплатно. Нельзя сказать, что Еву расстроило такое решение.

А вот ковры остались лежать посреди пустой комнаты – рука не поднялась выкинуть роскошные, хоть и грязные полотнища. Персидские ковры ручной работы должны быть пристроены в добрые руки. Вопрос, где эти руки взять оставался открытым.

В мире стало на трёх счастливых людей больше – Кира, Даниэль и Антонина Карловна. Они даже мило побеседовали на лестничной клетке.

А Ева в это время листала старый альбом с фотографиями, который бабуля любовно собирала больше пятнадцати лет.

На первой странице формата А3 обитает семейное древо. Золотистые линии‑ветви венчают имена родственников, которых смогла восстановить Ба. На самом верху её дочь – Лилия Озерова. Которая осталась с девичьей фамилией. Под именем – даты рождения и смерти. Умерла такой молодой… Ева отлично помнила маму, как и болезнь – рак не отступал. Смерть стала для Лили избавлением. Наверное, поэтому Ева и бабушка Аля приняли это легко. Урна с прахом мамы похоронена на небольшом кладбище в одном из красивых приморских городков, откуда родом предки. Так хотела Лиля, так поддержала решение её мать.

На месте отца зияет пустое место, от него тянется тонкая нить к Еве Золотовой. О нём дочь знает прискорбно мало – мужчина дал только фамилию, отчество и гены. От него ей достались густые светлые волосы, форма лица и улыбка. Пару лет отец заходил в гости, а потом исчез из их жизни. Виктор Золотов присылал периодически деньги и открытку с днём рождения – безлико и без эмоций. Надо сказать, что никто в семье не жалел о его уходе – это был выбор взрослого человека, чёрт с ним. Только смерть бабушки несколько лет назад познакомила Еву с настоящим одиночеством и тоской.

На других страницах альбома – любовно собранные фотографии. От первых чёрно‑белых, до последних цветных. Там есть многие, кого бабушка сумела собрать и сохранить – красивые, благородные лица смотрели в камеру твёрдо и уверенно, с любовью или спокойным интересом. А ещё на фотографиях мелькало море, большой белый коттедж, утопающий в персиковом саду, чёрный рояль, ретро автомобиль. И другие кусочки прошлых жизней. От них веяло теплом, как от бабушкиных сказок на ночь.

Ева касалась кончиками пальцев окошка в прошлое и ощущала ностальгию. Безумно скучала по семье. Хотелось вернуться назад, во времена, когда на этой самой кухне пахло пирожками, мама улыбалась, читала дамский роман, а бабушка разливала чай по фарфоровым чашкам. Их, живых и счастливых, в кадр поймала Ева, немного криво, но момент такой яркий! Невозможно сдержать улыбку. Жаль, тот сервиз не уцелел. Одна только чашка осталась.

Красивый тонкий фарфор, расписанный сиреневыми цветами. Тёплая струйка чая скользнула по нему, согрела стенки и руки Евы. Тоска медленно отступала прочь. А вот и Кира явилась, за ней довольный Даниэль с конфетами и весёлой улыбкой на лице.

Жизнь бывает прекрасной, как ни крути.