Элиза и ее поклонники
– Да, но они давно обзавелись собственными семьями и стали ужасно скучны. Неужто и мы сделаемся такими, когда выйдем замуж?
– Возможно. Девочки возраста Амели и Йозефины уже находят нас, взрослых барышень, не самой веселой компанией для себя. Недавно Йози бросила мне: «Как с тобой неинтересно!» – а ведь я всего‑навсего не захотела играть с ней в мельницу[1].
– Неужели? – удивилась Анна.
Элиза пожала плечами, уронив платье.
– Как, по‑твоему? К лицу мне этот цвет? Maman очень его любит, но я не уверена, что для меня он хорош. Я, пожалуй, пошла скорее в родных отца. Боюсь, этот оттенок розового слегка желтит мою кожу.
– Нет‑нет, платье изумительное. Розочки по вырезу – просто прелесть! – ответила Анна и, хихикнув, прибавила: – Однако декольте глубокое!
Элиза удовлетворенно кивнула.
– Мужчинам надо иногда хоть что‑нибудь показывать. Так и портниха на примерке сказала.
– Надень его и пройдись перед вашим гостем‑бароном. Проверишь, как оно действует.
– Если хочешь, могу одолжить тебе для этого эксперимента и платье, и барона, – предложила Элиза.
Анна вздохнула.
– Мне твое платье нечем наполнить.
Элиза рассмеялась. Подруга действительно была на добрых полголовы ее ниже и отличалась хрупкостью телосложения.
– Тогда мы найдем себе другое занятие. Пока дождь не перестанет, придется сидеть дома, а потому идем в библиотеку и поиграем в заглавия.
Анна охотно согласилась. Подруги направились в комнату, именуемую библиотекой – по мнению Элизы, несколько преувеличенно (помещение было, на ее взгляд, недостаточно велико), но все же не без оснований: полки с книгами занимали три стены от пола до потолка. В углу стояли два кресла времен Людовика XV, обтянутые слегка протершейся тканью с вышивкой пти‑пуэн, и такие же скамеечки для ног. Перед окном помещалась деревянная скамейка, а широкий подоконник мог служить столом.
– Кто начнет? – спросила Анна.
– Тот, кто первым найдет что‑нибудь на «П».
Барышни поспешно выбрали себе по одной полке и стали искать.
– Нашла! – воскликнула Анна. – «Проповеди о христианском домоустроении» Фридриха Шляйермахера!
Элиза усмехнулась.
– Проповеди? Ну что ж, давай. Проповедуй!
Подруги придумали эту забаву два года назад, таким же дождливым днем. Суть игры заключалась в том, чтобы, взяв первую попавшуюся незнакомую книгу, дать волю своему воображению и предположить, о чем в ней говорится.
Анна задумалась.
– Ну хорошо, – сказала она наконец. Встала, чинно выпрямившись, посреди библиотеки, прижала к груди том проповедей, как если бы это была Библия, и пробасила: – Возлюбленные чада мои! Да будет вам известно, что домоустроение непременно должно быть христианским, ибо только на дом, устроенный по‑христиански, нисходит благодать, а без благодати… Parbleu![2] Не умею я проповедовать! Тем более о таком предмете. Христианское домоустроение – оно и есть христианское домоустроение. Много ли о нем скажешь?
Элиза упала в кресло.
– Вижу, по воскресеньям ты слушаешь священника не более внимательно, чем я.
– Надо полагать. Он говорит всегда только о грехе, о каре небесной да о чистилище. Ежели воспринимать это всерьез, то и жить не захочется. Теперь твоя очередь. Давай на «К».
Элиза вскочила, и ее взгляд забегал по книжным корешкам.
– Вот! Ричардсон «Кларисса, или История молодой леди»!
– Звучит любопытно, – одобрила Анна. – Ну и как ты думаешь, что в этой книге происходит?
– Ах, это очень просто. История трагическая. Дурной человек хочет соблазнить девушку. Он обманом увозит ее из дома, дает ей снадобье, чтобы она забылась, а затем силой овладевает ею. – Анна, придя в ужас, вытаращила глаза, но Элиза невозмутимо продолжила: – Злодей готов жениться на Клариссе, но она бежит от него. Из страха за свою добродетель, которой она не утратила вопреки тому, что с ней случилось, несчастная заболевает и умирает с мыслями о лучшей жизни. А ее преследователь погибает на дуэли.
Элиза завершила свой рассказ взмахом руки и поклоном.
– Какой кошмар! – ахнула Анна. – И как тебе удалось такое выдумать?
– Я ничего не выдумывала, – призналась Элиза, снова усаживаясь в кресло. – Я прочла эту книгу прошлым летом, а сейчас пересказала ее тебе очень кратко. На самом‑то деле там чего только не произошло! Роман предлинный и весь состоит из писем.
– Он тебе понравился? – произнесла Анна скептически.
Элиза задумчиво покачала головой.
– И да, и нет. Сюжет очень увлекательный, но финал я нахожу несправедливым. Зачем Клариссе умирать, если она не сделала ничего дурного? Так не должно быть! Я предпочитаю книги со счастливым концом. С другой стороны, эта история учит девушек не бегать из дому с первым встречным. – Нахмурив лоб, Элиза прибавила: – Книга, между прочим, уже стара, и действие происходит в Англии. Сегодня ни одна из нас не поверила бы такому проходимцу и не позволила бы ему причинить ей такие страдания.
– Само собой, – согласилась Анна. – Ну что, поиграем еще? Только больше не бери тех книг, которые знаешь.
– Не буду. Теперь давай ты. На «Л».
– Нашла! «Любовные…» Сложно разобрать: книжонка совсем тоненькая. – Анна с трудом достала с полки брошюру, зажатую между двумя толстыми томами. – Вот: «Любовные клятвы. Стихотворения»! – Она торжествующе протянула книжечку Элизе и начала рифмовать:
«Мой любимый, я твоя!
На дворе визжит свинья». –
«Но, быть может, это гусь?» –
«Нет, нет, нет! Свинья! Клянусь!»
[1] Мельница – настольная игра для двух человек, в которой используются круглые черные и белые фишки и доска с рисунком в виде трех вписанных друг в друга квадратов. Побеждает тот, кому удается выстроить три фишки одного цвета в один ряд.
[2] Ей‑богу! (фр.)
