Фирма счастья. Роман

– Дорогая, нет, конечно! Мы с папой счастливы, что вы у нас есть. Если бы нас сейчас спросили, вернись мы назад, родили бы мы троих детей или всю жизнь жили бы так свободно, как сейчас? Конечно, мы бы не раздумывали. Дети… – мама задумалась, – так странно, с одной стороны, дети – это такое большое счастье, с другой стороны, конечно, с ними очень сложно. Вы поймете это, только когда у вас появятся свои дети.

– И на что же вы тратите свое свободное время? – спросила Катя, придвинулась к маме и положила голову ей на плечо.

– Короче, как дела у вас, хотела спросить Катя, – поправил Саша.

Катя показала Саше язык.

– Днем работа, вечером домашние дела и хобби, – ответил папа.

– Ходим гулять под ручку – это так романтично. Иногда идем на концерты, в гости. Читаем книги. Папа ходит в шахматный клуб, – приподняв брови и как будто мечтательно, уточнила мама.

– О, папа, мы не знали про тебя это! – сказал Дима.

Папа немного смутился:

– Ну, да, недавно начал. Мне нравится. Проводим турниры.

– Выигрываешь? – спросил Саша.

– А то! Не всегда, конечно, но часто.

Тут дети засобирались по домам.

– Ну ладно, раз вам не нужна наша помощь, мы пойдем по своим молодым делам! – игриво сказала Катя и вскочила с дивана.

Когда Линда с мужем проводили детей, мужчина сказал:

– Ок, я тогда пошел чинить стол, не откладывая.

– Хорошо, Киря. А я пойду вынесу мусор.

Линда вышла из дома с двумя полупрозрачными пакетами, затянутыми завязками. На секунду остановилась, оценив большое розовое небо, и пошла в сторону мусорной площадки. Возле контейнера она встретилась с соседкой – почти пожилой обрюзгшей женщиной с суровым лицом, в темно‑сером платье, закрывающем ее от шеи до щиколоток. Женщины поздоровались. Соседка с размаху выкинула пакет, он с тяжестью звякнул в баке. И уставилась на Линду.

Линда подняла руку, чтобы выкинуть пакет с мусором, и тут соседка увидела, как левое запястье Линды, оголившись, обнажило аккуратную татуировку – небольшими печатными черными буквами на бледной коже было высечено слово «Счастье». Чуть выше руку обтягивал черный ремешок часов. Линда выкинула пакет. Глаза соседки сверкнули.

– И не стыдно вам с татуировкой ходить в вашем возрасте?

– Нет, – спокойно ответила Линда и выбросила второй пакет.

– Трое взрослых детей! Ладно, по молодости ошибку допустили, но сейчас‑то, всякие технологии есть, могли бы и свести, – говорила соседка, чуть покачиваясь всем телом, как бы говоря «ай‑ай‑ай». На лице ее отражались одновременно жалость и укор.

– Это не ошибка. Я ни разу не пожалела, – сказала Линда и засмеялась.

– Чему вы смеетесь? – соседка не ожидала такой реакции.

– Вашим высказываниям.

– Ах, так! Ну, давайте поговорим, – сказала соседка и поставила руки в боки. Глаза ее сощурились.

Линда на мгновение задержала взгляд на соседке и ответила:

– Извините, я тороплюсь. Всего хорошего.

Линда быстрым шагом пошла домой. Розовые краски неба уже смылись. Но неизменно радостными оставались пышные красно‑желтые кусты и деревья во дворе. Соседка смотрела вслед Линде, пока та не исчезла за поворотом. Тогда соседка развернулась, поджала губы и грузным шагом отправилась к своему дому.

Линда зашла в квартиру – муж еще чинил стол. Кирилл поднял голову на жену:

– Привет, дорогая.

Линда смотрела на него таинственным взглядом и молчала.

– Ты чего так на меня смотришь?

В ответ Кирилл услышал только журчание фонтанчика.

– Задумала что‑то, – с улыбкой пробормотал мужчина и продолжил чинить стол.

Линда прошла в ванную, помыла руки, вернулась в коридор и встала на пороге гостиной. Услышав замершие шаги, Кирилл поднял взгляд. С улыбкой Моны Лизы Линда медленно расстегивала пуговки и пояс. Стянула с себя платье. Струящаяся ткань легко опустилась на пол. Линда осталась в белье. Кирилл завороженно смотрел.

– Ааа, – догадливо произнес он.

С широкой улыбкой поднялся с колен, подошел к Линде, взял ее на руки и понес в спальню.

Мимо окна в гостиной, которое никто не успел зашторить, проехал автомобиль. Мелькнувший свет фар осветил глиняный носик кувшина – из него текла вода. Каменная чаша ее принимала.

 

Глава 1

 

Шершавый сухой асфальт поджаривался на солнце. Двое влюбленных молодых людей стояли, держась за руки, на конечной остановке трамвая – они только что закончили прогулку по парку и собрались ехать домой. Парень и девушка были увлечены друг другом, довольны гуляньем, блаженные улыбки не покидали их, руки не расплетались. Рядом стояли полтора десятка других людей – по большей части, семей с детьми, которые тоже возвращались с прогулки по парку в солнечный выходной день «бабьего лета». Дети держали в руках воздушные шарики, мамы поили из бутылочек малышей в колясках, некоторые мужчины тихо ссорились с женщинами, некоторые пары стояли в обнимку. Царило оживление, каждый был занят своими попутчиками и своими мыслями.

Рельсы задрожали, стал подходить трамвай. Люди приблизились к нему, стараясь оказаться ближе к дверям. Трамвай остановился, двери распахнулись. Люди поднимались по ступенькам, держась за поручни, и проходили в салон. Кто успел, сел на сиденья, остальные разместились вдоль окон. Молодая счастливая пара села на сдвоенное сиденье сразу за креслом кондуктора. В трамвай заходили новые люди. Двери еще были открыты, трамвай стоял, как вдруг прямо над ушами влюбленной пары раздался оглушительный крик:

– Передавайте сразу за проезд! Не ждите, когда я к вам подойду! А то, ишь, ждать их всех приходится, сидят тут. Пока не подойдешь, не достают оплату. Ишь, расселись! А я должна ко всем подходить? – чайкой кричала кондукторша.