Фирма счастья. Роман

– Кто тогда кондукторами работать будет?

– Хороший вопрос, Любовь. Не в работе дело, а в вашем самоощущении. У каждого человека свое счастье. Кому‑то больше надо, кому‑то меньше. У кого‑то оно одно, у кого‑то другое. Не все же кондукторши кричат на пассажиров и злятся, что те подходить отказываются. Кому‑то вообще пофиг, просто мысли не о том, просто не задевает это. А вас задевает. Раздражает. Ну, так меняйте работу!

– Куда я пойду работать? – спросила Любовь.

– Какое у вас образование?

– Среднее специальное.

– На кого учились? – уточнила Линда.

– На парикмахера.

– Нет, парикмахер вам сейчас не подойдет, вы устали от людей. Ммм… Давайте, например, флористом в цветочный киоск? Посетителей не так много, валом не идут, есть время побыть одной. Сама работа приятная – с цветами работать, букеты составлять.

– Надо подумать, – сказала Любовь.

– Подумайте, Любовь. Дальше. Вам нужно разобраться с вашими отношениями с мужем.

– Развестись?

– Нет, зачем же. Просто разобраться. Поговорить. Объяснить мужу, что вы женщина, и вам необходимо его мужское внимание. Попросить его раз в неделю дарить вам подарочек – шоколадку, цветочек, что‑нибудь из косметики.

– Хм, – сказала Любовь, нахмурившись. – С чего вы взяли, что он захочет?

– Совсем не взяла, не факт, что захочет. Надо попытаться ему объяснить. Если не получится – договориться. Спросить, что он хочет взамен – получится взаимовыгодное сотрудничество, если уж на просьбу он не согласен. Но и этот вариант может не сработать. Тогда остается третий, и последний – просто меняться самой и ждать, когда муж тоже в ответ сам захочет поменяться. – Линда подняла глаза наверх и поправила кулончик. – Это долгий путь, конечно. Но что не сделаешь ради счастья. Вы у себя одна, нужно стараться ради собственного счастья. То есть, если муж откажется от просьбы и договора, то вы просто живете своей новой жизнью – краситесь изящнее, моете голову, распускаете волосы, носите нормальную красивую одежду, работаете флористом. И… не обращаете на мужа внимания. Пусть ходит сам по себе. – Линда махнула как бы на него. – Конечно, какое‑то внимание вы будете продолжать ему уделять, но постарайтесь немного показать равнодушие – якобы, вам безразлично, как он там будет себя вести, вам и так хорошо. И тогда он захочет завоевать ваше внимание. Все же мужчины охотники, знаете же такое суждение.

– Да уж. Это все?

– Нет. Есть еще очень важное – родите ребеночка. Вы же, в принципе, не против детей?

– В принципе, да, – ответила Любовь.

– Ну вот. Только скоро поздно может быть. Вам ведь… – Линда слегка повертела головой, чтобы рассмотреть Любовь с разных сторон, – около сорока лет?

– В точку. Сорок. Почти сорок один.

Линда опустила уголки губ, сжала их и сочувственно покивала головой:

– Да‑да, можете не успеть. Климакс в любой момент.

– Ну, лет пять‑то у меня спокойно есть, – сказала Любовь с ухмылкой. – Некоторые бабы в пятьдесят рожают.

– Нет, Любовь, климакс – штука непредсказуемая. В среднем в сорок пять, но у кого‑то в пятьдесят, а у кого‑то в сорок и даже раньше.

– Врешь.

– Любовь, последнее предупреждение – и я заканчиваю сеанс.

– Простите. Я хотела сказать, что раньше сорока не бывает.

– Бывает, еще как бывает, – сказала Линда и подалась вперед. – И даже намного раньше сорока. Таких женщин меньше, но ни одна женщина не знает, когда именно у нее начнется климакс. Так что прямо сейчас вы можете уже не успеть. А вы подумали, кто о вас будет заботиться, когда вы состаритесь? Когда вы оба с мужем будете совсем‑совсем старенькие, кто вам поможет? Если вы сами не позаботитесь о своем счастье, никто за вас о нем не позаботится.

– Пожалуй, да. Возможно, это единственный нормальный совет. А теперь все?

– Да, для вашего счастья вам этого хватит. И советую вам, Любовь, выполнить все советы. Тогда вы получите максимальный результат.

На лице Любови проявилось хладнокровие: уголки губ чуть опущены, веки прикрыты. Она молча посмотрела на Линду пару секунд и спокойно сказала:

– Ладно, попробую. Чо, сколько с меня?

– Как договаривались, четыре тысячи.

Любовь встала с кресла, подошла к столу Линды, вернула на плечо упавшую сумку, достала из нее деньги и протянула Линде. Женщина взяла их, отбила чек и дала клиентке. Любовь пошла к выходу, протянула руку, чтобы открыть дверь, но вдруг в спину раздался голос:

– Да, Любовь, еще кое‑что. Купите себе нормальную сумку. А эту выбросьте.

Любовь медленно развернулась лицом к Линде и презрительно посмотрела на нее:

– Чем сумка‑то вам не нравится?

– У вас покатые плечи, и лямка сумки постоянно скатывается с вашего плеча. Вы постоянно поправляете ее, и это добавляет вам раздражения. А чтобы быть счастливым, раздражаться не надо.

– Дак а какую сумку вы мне предлагаете, раз у меня покатые плечи?! – почти прокричала Любовь.

– Не кричите, пожалуйста. Я предлагаю сумку, у которой очень длинная лямка – таких сейчас много продают. Лямку можно спокойно перекинуть через голову, наискосок. Сумку будет держать не плечо, а шея. Это очень удобно, я сама такую ношу.

На лице Любови волна презрения сменилась волной отрешенности. Как зомбированная, хоть и не хотела, Любовь произнесла:

– Покажите, что ли.

Линда встала, взяла свою сумку, надела ее, как описывала, и подошла поближе к посетительнице. Любовь внимательно посмотрела.

– Поняла. Видела такие.

– Стоит, как обычная сумка. Можно даже очень дешевую найти. А счастья – вагон. Потому что никогда не мешает, никогда не спадает, крайняя степень удобства.

– Да уж, – сказала Любовь, неподвижно стоя с округлившимися глазами. – Ладно. До свидания.

– До свидания, Любовь.

Дверь захлопнулась. Линда улыбнулась вслед Любови слегка грустной улыбкой. Она справится. Подошла к окну, рассмотрела цветы на подоконнике, посмотрела в окно на небо, вернулась к своему столу, улыбнулась мужу и продолжила работу с ежедневником.

А Любовь распахнула дверь на улицу, вздрогнула от того, как промчалась по дороге машина, и вслух прочеканила: