Гарем для пионера
Я правильно интерпретировал Жанкин ответ, потому что она дала мне себя раздеть, перешагнула через стянутые до колен, и уже упавшие на пол трусики, и стала меня раздевать сама. Я сел на кровать, ноги застряли в так и не снятых джинсах. Жанка повалила меня на спину, не утруждая себя и меня полным раздеванием, осторожно села верхом, направив рукой член в «нужное русло» и припала к моим губам поцелуем. Я попробовал двигаться под ней. У меня получилось! Она оторвалась от поцелуя и попыталась двигаться на мне.
– Так?
– Не знаю, наверное, – руки ухватили девичью талию, и я «поправил» наездницу, насадив её на меня.
Жанна упёрлась руками в кровать и стала помогать мне. Через 5 секунд мы уловили несложный ритм движения и «раскачали» нашу «лодку любви» до полноценного полового акта. Чуть приподнимаясь на коленях, Жанна насаживалсь на меня, а я, подхватив её за ягодицы, контролировал, чтобы она не слишком усердствовала, боясь «выскочить» из неё. Такая «скачка» не дала продержаться больше двух минут, при всём моём желании держаться, как можно дольше.
– Всё! – выдохнул я ей в ухо. – Слезай!
Она «застыла» на вытянутых руках надо мной, не давая возможности зажать рукой, извергающийся фонтан спермы. Пока она сообразила, что к чему, я перепачкал всю кровать, Жанку и себя.
Щелчок входной двери сообщил нам, что мы успели «отстреляться» вовремя. Как два бойца, мы натянули на себя штаны и попытались привести в порядок постель. Пришедшая мама заглянула в комнату, поздоровалась, улыбнулась и закрыла дверь. Мы давились со смеху!
– У меня полные трусы… белка! – сквозь смех пожаловался я.
– У меня тоже! Но я‑то сейчас переоденусь! А ты? – не могла успокоиться Жанна.
– Надо на всякий случай принести тебе в комнату полотенце.
– Я боялась, вдруг он опять «сдуваться» начнёт, мне не до полотенца было, я даже джинсы с тебя стягивать не стала.
– Мне понравилось, когда ты сверху!
– Я тебя люблю!
– Нет, ты скажи! А тебе?
– Понравилось, понравилось!
– На фотке вообще‑то они на диване сидели! Попробуем потом на диване!
– Попробуем, если хочешь!
У нас появилось «наглядное пособие» для «домашней работы» в виде фотографий, и мы осваивали первые уроки «Камасутры», не зная, что есть такой трактат. Наравне с уроками алгебры и геометрии, а иногда и вместо них, мы находили в таких уроках много интересного и необычного. «Двигаясь» в изучении интимных моментов интуитивно, с «оглядкой» на эти картинки, мы делали первые открытия в получении удовольствия и немало в этом преуспели.
Одно дело расположиться у девушки между ног в «миссионерской» позе, другое дело, закинуть эти ноги себе на плечи. Одно дело упираться руками в подушку, нависая над распростёртым телом, другое дело, подложить руки под ягодицы и ввинчиваться своим лобком в девичью промежность. Я попробовал стоять между ног на коленях и держать женские ноги в руках – получилось! Жанка садилась на меня сверху, стоя на коленях, а попробовав тоже самое сделать на диване, встала на ноги и села на меня, широко разведя коленки в сторону. Поза со спины никак не получалась из‑за «неудобности», отчего Жанка сердилась на меня и отказывалась возвращаться к этому уроку. Пристроиться к голому женскому телу сбоку не получалось из‑за узости односпальной кровати, поэтому после 3‑х минут экспериментов, мы возвращались к тем позициям, что уже освоили уверенно. Время совокупления также увеличивалось, позволяя мне держаться и не кончать по несколько минут.
В который раз, Жанки не оказалось на первом уроке. Она принципиально игнорировала алгебру, если та была с утра.
– Проспала, в очередной раз! – побежали мысли в голове. – Значит, дома никого нет! Вторым и третьим уроком у нас физ‑ра, отпрошусь! Когда ты член сборной школы по лыжам и волейболу – всё можно.
Учительница проходила мимо, и я вполголоса поинтересовался.
– Наталексанна! Жанки что‑то нет, можно я сбегаю, узнаю, что там? Домашнее задание я потом узнаю и всё сделаю, чесслово.
– Ладно, беги. Если что – я тебя не видела и не отпускала, – понимающе пошла мне навстречу математичка.
Хорошо, когда ты отличник и участник, а иногда и призёр олимпиад по алгебре.
Через десять минут звонок входной двери разорвал тишину. Шлёпанье босых ног в квартире подтвердило мои предположения.
– Так и знал, что ты проспала! Привет!
– Привет, ты что, с алгебры «слинял»?
– Угу, и с физ‑ры, так что у нас есть полтора часа… на любовь!
– Дай хоть умыться! – она прошмыгнула в ванную.
Я торопливо разделся догола, нырнул в постель, включил торшер рядом с кроватью и приготовился к совершенно другому «уроку». Стеснение и застенчивость уступали место любознательности, но отношения, оставались условно целомудренными. «Допуск» к телу, не делал Жанну в моих глазах распущенной, а напротив, заставлял меня её боготворить. Убедившись, что я «люблю глазами», она теперь разрешала глазеть на неё и заниматься любовью, не выключая света.
Я рассматривал женское тело и делал первые открытия. Спускаясь поцелуями до груди, я увидел, как твердеет сосок. Совмещая процесс целования с поглаживаниями промежности, я ждал появления смазки на пальцах и делал выводы о возбуждении. Процесс познания гнал меня дальше, и я решил продолжить знакомую дорожку поцелуев ниже груди, но уже при свете. Одно дело, когда наощупь изучаешь «неизвестное», другое, когда можешь смотреть! Желание увидеть всё в непосредственной близости и во всех подробностях – вот истинная причина движения поцелуев ниже груди.
Губами, глазами и своим дыханием, я «добрался» до лобка, убедился, что волосы в промежности жёсткие и лезут в рот и в нос, не доставляя никакого удовольствия, что при свете, что без него. Кроме этого, «туалетный» запах, также не провоцировал на дальнейший «подвиг» в познании губами.
– А ты, стрижёшь… тут волосы? – задал я совсем не романтичный вопрос.
– Нет. А, надо? – Жанка даже не обратила внимания на мою бестактность.
– Не знаю, они мне мешают тебя… там целовать.
– Ну и не надо! Целуй меня лучше в губы.
– Интересно же! И на фотографиях, ты всё видела сама!
– Видела, – эхом откликнулась Жанка и перевернула меня на спину.
