Хороший актёр. Я сильнее
На припеве Эшли запела в полный голос. Она представила себя героиней, которую предал её возлюбленный. Любовь, к которой она так стремилась, обожгла её. Девушка вложила в эту песню боль, отчаяние, гнев, любовь…Она наконец открыла глаза и продолжила петь. Сейчас Эшли смогла услышать, как Орлы звучали в унисон. Были одним целым. Красиво…
Началось гитарное соло. Девушка подняла свободную руку, плавно выводя кистью невидимые узоры. Будь она в платье, Джонс смотрелась бы эффектнее, но даже в светло‑розовом свитере и джинсах она могла передать нужное настроение и энергию.
Конец.
Мейсон начал аплодировать, и к нему присоединились остальные. Неужели она смогла? Эшли тяжело дышала, но не сводила глаз с Мейсона, а он смотрел на неё.
– На сегодня закончим. – проговорил Мейсон. – У кого‑нибудь остались вопросы? – с вызовом спросил он, глядя на Чарльза. Тот отрицательно покачал головой, с лёгким прищуром наблюдая за девушкой, которая только что перепела кавер, над которым они работали месяц.
– Что? Язык проглотил? – с театральным сочувствием спросила Эшли, слегка наклонив голову и приложив ладонь к груди. Рэй и Джонатан переглянулись между собой и рассмеялись. Но быстро подавили смех, как только Чарльз обернулся на них.
– Через два дня мы должны выступить в клубе. – сказал Мейсон.
* * *
Через шесть часов Орлы должны были выступить новым составом. Но пока Эшли сидела в салоне красоты, и через зеркало наблюдала как девушка ловко пользовалась ножницами, расческой и другими приборами.
В первый раз, когда Эшли услышала новость о скорейшем выступлении, она была в недоумении. Но Мейсон так убедительно доказывал о пользе, что пришлось согласиться, хотя место и сроки совсем её не радовали. Первый раз, когда девушка побывала в клубе, стал для неё последним. Двадцать минут в большой толпе с давящей музыкой и морем алкоголя для шестнадцатилетней девочки было достаточно, чтобы желание появляться там снова отпало на всю жизнь.
Эшли всегда любила где‑то уединиться. На вечеринках проводила большую часть времени на балконе или на кухне. Пары, на которых требовалась работа в команде, были самыми скучными и долгими. Одри не раз шутила о странном выборе профессии Эшли, учитывая её характер.
В прошедшие два дня Орлы решили не афишировать пополнение в их группе. В целом, для девушки разницы не было. Орлы для неё никто. Быть может, они даже стеснялись её. Но она не жаждала их внимания или одобрения. Не искала встречи с ними, но в университете стала чаще наблюдать за ними.
Имя Мейсона она оформила розовым маркером и подрисовала коронку у его фамилии «Энви». Большинство фанатов тянулось именно к нему. Он мог правильно организовать любую деятельность и воодушевить команду. Интересно, а кто‑нибудь кроме Эшли замечал, как он недовольно поднимал брови, стоило кому‑то указать на его ошибку?
Рэй Коллинз. Эшли уже точно не помнила, что именно она о нём написала. Но первая ассоциация с ним – его лучезарная улыбка. Он самый неконфликтный в Орлах. Рэй – единственный, кто мило общался с «обычными» людьми, не отягощёнными известностью и любовью фанатов.
Джонатан Р. Его фамилия было слишком длинной, потому Эшли не стала её записывать. Он долговязый. Но ел больше всех. На парах, репетициях, переменах. Его рот всегда был занят едой. Очень часто он отделялся от Орлов и общался в других компаниях. Словно был лишним в группе.
Кинг. Эшли написала его фамилию обычными синими чернилами. Она посчитала это достаточной местью за все его язвительные и колкие фразы. Всё, что она о нём написала: «Типичный плохой парень». Девушка предпочитала ко всем людям относиться нейтрально, но чаща терпения на этого блондина уже давно была переполнена. Каждый день – новая девушка. Каждый день – новый подкол в сторону Эшли. Вчера он снова с кем‑то подрался. Человек‑проблема.
В клуб Эшли и Одри приехали за пять минут до общего сбора группы. Стоило ей войти в гримёрку, как парни восторженно посмотрели на неё. Они широко заулыбались, но от удивления долго не могли произнести и слова.
– Привет. – сказал Мейсон.
– Привет. – улыбнулась Эшли.
– Как дела?
– Хорошо. Как дела? – спросила девушка. Этот глупый разговор уже был маленькой традицией.
– Прекрасно. И выглядишь ты бесподобно.
Эшли покраснела. Благо, этого не было видно за счёт характерного освещения в клубе. В салоне вместо длинных рыжих кудряшек ей сделали золотистый блонд до края подбородка и укладку. Эта стрижка удлинила ей лицо и щечки уже не так ярко притягивали внимание. Вечерний макияж подчёркивал её большие круглые глаза и увеличивал по обыкновению тонкие губы. На Эшли был бордовый топ на бретельках и чёрная мини‑юбка. На чёрных каблуках она казалась выше и более подтянутой.
– Да! Ты такая красотка!
– Ты в первый раз такую стрижку сделала? – подозрительно спросил Чарльз, на что в ответ Эшли отрицательно помотала головой. – Тебе идёт. – задумчиво нахмурившись, добавил он.
Это что‑то новенькое.
Одри несколько раз пожелала удачи и побежала в зал дожидаться их выступления. Рэй отправился настраивать инструменты. Да и остальные разошлись по своим делам. Вначале Эшли была спокойна, она не в первый раз выступала на сцене с песней. Не в первый раз готовилась в сжатый срок. Но в первый раз она пела в группе.
Она привыкла всегда полагаться на себя. Эшли знала себя, свои достоинства и недостатки, поэтому могла всё контролировать. Но сейчас всё зависело не только от неё… Она зависела от Орлов ровно так же, как они от неё.
Мейсон предложил в этот раз исполнить только одну песню, но это нужно было для выявления сильных и слабых сторон. Он говорил, что это лишь тренировка перед конкурсом. Он был спокоен, как и остальные. Орлы давали концерты уже более трёх лет, зарабатывали на этом неплохие деньги.
Она села на стол за кулисами, не найдя места поудобнее, и услышала, как что‑то с него упало. Девушка наклонилась и достала подвеску в виде крыла. С одной стороны оно было чёрного цвета, а с другой белого. Она сразу поняла, кому принадлежала вещь, и убрала к себе, решив отдать её, как только появится возможность.
Эшли вытащила из сумочки распечатанный текст и стала повторять его. Но чем дольше она повторяла, тем больше слов она забывала, меняла местами. Ладошки вспотели, а голова начала болеть.
Может отказаться сегодня и понаблюдать со стороны? Нет. Это неправильно. Она снова и снова перечитывала зазубренные слова, до этого воспроизводимые без проблем. Такого страха она давно не испытывала. Туфли ужасно натирали, глаза болели от макияжа. Даже волосы нельзя было жевать!
Диджей объявил о предстоящем концерте. Эшли сделала глубокий вдох. Выдох. Совсем не помогло.
Сзади кто‑то подкрался и напугал. Девушка резко развернулась, затаив дыхание, и увидела Джонатана. Он подсел к ней:
