Худший Друг – Лучший Враг. Роман о бизнесе, жизненном выборе и любви

Не ожидая ответа, Николай поднялся. Спокойно обойдя стол, встал за спиной Александра Александровича около большой, во всю стену карты Российской Федерации. Особой нужды что‑то показывать на карте не было, но важно было изменить привычную атмосферу переговоров, вывести хозяев из равновесного состояния и привлечь к себе внимание. Прием удался. Александр Александрович несколько раз пытался повернуться, чтобы видеть Николая, но сидеть спиной к столу и своим подчиненным ему явно было неудобно, и он пересел за переговорный стол на место Николая. Этого Николай и добивался. Психологически теперь гость воспринимался как хозяин кабинета, а руководитель банка и разделенные с ним столом подчиненные – как две переговорные стороны.

– Давайте посмотрим, где находится объект наших переговоров? – показывая авторучкой вместо указки на юг Западной Сибири, продолжил Николай. – Это зона рискованного земледелия, то есть хороший урожай бывает далеко не каждый год. Комфортно ли такое расположение для семеноводов? Для овощных культур еще более‑менее, а вот для зернобобовых – нет. К примеру, экономически перспективная соя вообще не даст урожая. Я не задаю вопроса, кто и с какой целью поставил в тайге мощный центр по доработке семян. Видимо, владелец осознавал, что делает. Но что мы видим сегодня вокруг завода? В районе практически нет крупных производителей сырья. Достаточно ли середняков, крепких фермеров, чтобы обеспечить загрузку завода? Отвечу вопросом: достаточно каких и для чего? Рядом, буквально в нескольких километрах стоит крупный ялуторовский элеватор. И даже он полностью не загружен! Какой резон консервативному крестьянину менять традиционное место хранения своего зерна? Никакого! Ну, если только не развернуть широкую рекламную компанию и не предлагать демпинговые цены. Много ли производится семенного материала в зоне доступности завода? Мизер! А у многих из тех, кто производит, есть еще и свои зернотока.

Николай поправил галстук и посмотрел на карту.

– Теперь о логистике. Единственная трасса Омск – Ишим – Тюмень, связывающая завод с крупными транспортными узлами, узкая и загружена транспортом. Железнодорожный тупик, подходящий к заводу, требует восстановления. Но сначала надо получить одобрение руководства железной дорогой, а это не один месяц согласований, работы и дополнительные большие финансовые вложения. – Николай облокотился на спинку кресла владельца кабинета и негромко произнес: – Кто сегодня в состоянии купить в тайге недоделанный имущественный комплекс завода по стоимости, в два раза превосходящей работающие аналоги в Европе? Какой мотив должен быть у этого предпринимателя? Возможно, на завод претендуют многочисленные местные олигархи? Я имел неожиданное счастье уже пообщаться в тайге с тамошними желающими стать совладельцами завода. Они явно не персонажи спасения из русской народной сказки «Морозко». Вряд ли они вообще слышали что‑нибудь о специфике семеноводства… Кто тогда покупатель и за какую сумму? Интересен ли потенциально актив для федеральных игроков рынка? Без земельного банка и соответствующей инфраструктуры – нет! И снова возникает вопрос, кто потенциальный покупатель. Сложно предположить. Как посоветовал мне один эксперт, единственный вариант продать завод – это, простите за сленг, за откат впарить его какой‑либо государственной структуре. Все бы ничего, да только с чиновником придется взяткой делиться, а сегодня она может составлять от сорока до пятидесяти процентов стоимости актива, а потом еще и с замиранием сердца ждать прихода правоохранительных органов. Достойный вариант? Не думаю… Остается одна возможность – не торгуясь, продать первому обратившемуся за бросовую цену и списать убытки. Или создать дочернее предприятие и неопределенно долгое время нести всю головную боль, риски и проблемы на своих плечах.

Александр Александрович отрицательно закачал головой:

– Мы не будем влазить в сельскохозяйственный бизнес, мы не будем развивать непрофильные активы, это вне сферы планов развития нашего банка.

– Какие же тогда могут быть варианты развития ситуации? – обратился к присутствующим Николай. – Возможно, я сгущаю краски или чего‑то не знаю? Допускаю. И в этом случае, кроме трех экспертов по семеноводству, с которыми я предварительно консультировался, мне придется обратиться еще к нескольким. Или специалисты Национального зернового союза и Института аграрного рынка тоже излишне пессимистичны в своих оценках?

Начальники управлений, растерявшись от неожиданно изменившегося сценария развития переговорного процесса, не поднимали глаз от стола. Руководитель банка задумчиво постукивал карандашом по бумаге:

– Сколько, Николай Константинович, вы предлагаете за завод?

Николай внимательно посмотрел на банкира:

– Я предлагаю, Александр Александрович, не продавать завод, это невыгодная для вас сделка. Если, конечно, ликвидность банка не требует наличности любой ценой. Подумайте над нашим предложением, возможно, оно одно из самых оптимальных для банка: передайте нам завод в лизинг с обязательством выкупа. Профинансируйте первый год нашей работы – ибо ни один другой банк, кроме вашего, не даст оборотные средства под арендованное имущество, а без оборотных средств бизнес не запустить.

– Для чего нам дополнительные затраты?

– Чтобы из затрат в итоге получить хорошие доходы. Мы не альтруисты. У нас есть реальный план развития бизнеса. Я не сомневаюсь, что через два‑три года мы сможем сделать компанию инвестиционно привлекательной для венчурных капиталистов. Лет через пять‑семь мы выгодно продадим бизнес зарубежному стратегическому инвестору.

– Что в итоге получит банк?

– Во время вчерашней встречи вы произнесли одну очень интересную фразу, Александр Александрович, я даже записал ее себе: «Доллар выданного банком кредита никогда не возвращается обратно. Для банка важны постоянные клиенты». Мы будем вашими постоянными клиентами. Это ведь для банка главное? В реализации финансовых программ мы будем привлекать банк к партнерству, и таким образом дополнительно совместно зарабатывать прибыль. Через нашего венчурного инвестора у банка будут расширяться связи с международными финансовыми институтами. Для прозрачности наших взаимоотношений мы готовы пригласить в совет директоров компании представителя банка. Через несколько лет мы полностью выкупим у вас завод. И наконец, мы готовы поделиться частью премии после выгодной продажи бизнеса.

Николай замолчал. Молчали и банкиры.

Николай выпрямился и твердо произнес:

– Сравните варианты. Или не больше четверти цены актива в непредсказуемое (сомнительно, что в относительно ближайшее время, а скорее всего, что нет), или хороший заработок в течение ориентировочно семи лет и дополнительная премия при выгодной продаже.

– Подумайте и вы над нашим первоначальным предложением, Николай Константинович, – не сдавался опытный банкир.

– Безусловно, Александр Александрович. Мы очень внимательно проанализируем аргументы банка, не сомневаюсь, что они весьма обоснованы.

Нельзя было дать «потерять лицо» руководителю перед подчиненными. Николай смягчил тон голоса, улыбнулся и слегка развернул кресло:

– Простите великодушно, Александр Александрович, что доставил вам неудобство, присаживайтесь на свое место.

Последняя фраза вновь смешала роли хозяина и гостя на встрече.