Худший Друг – Лучший Враг. Роман о бизнесе, жизненном выборе и любви

– Черт! – Том споткнулся и чуть не упал. – Сорри! Итак. На алгонкинском языке индейцев Оттава означает «место встреч». В символичном месте мы встретились с вами, не так ли? Сейчас мы едем по более чем двухсоткилометровому старейшему и постоянно действующему каналу в Северной Америке. Его открыли в первой половине девятнадцатого века, и это один из первых каналов в мире, построенных в расчете на паровые суда. Вы, наверное, знаете, что Канада собиралась в то время воевать с США? Ближайшие современные союзники строили свои взаимоотношения изначально не совсем миролюбиво. Так вот, цель строительства данного канала – оперативная переброска грузов и войск в случае начала боевых действий.

Говорят, что американцы мало знают о Европе. Это сущая правда. Но много ли знают европейцы о Северной Америке? Советую – узнайте больше о прошлом и настоящем Северной Америки, забудьте о стереотипах «холодной войны», и вы полюбите далекий от России континент, который обогатил мир многочисленными нобелевскими лауреатами, поэтами, актерами и инженерами.

Территория Канады по размерам уступает только России, так что есть где развернуться широкой русской душе. А если вы летом будете ехать по центральной или восточной Канаде на машине, то не увидите никаких отличий природы вашей родины от местной – та же трава, те же березы.

– Над Канадой небо сине, / Меж берез дожди косые. / Хоть похоже на Россию, / Только все же не Россия, – продекламировал Николай и уточнил: – Городницкий.

– Ну‑ну, вечно что‑то ищущая русская душа… – усмехнулся Том.

– Том, какие планы у вас на сегодня?

– Определенных не было, подготовку к форуму завершили, так что до утра я абсолютно свободен.

– А что если мы возьмем бутылочку вина, сыра, винограда, еще чего‑нибудь, и я приглашу вас к себе в номер на легкий фуршет? После сытного «хвоста бобра» в ресторан идти уже не хочется. У меня из окна открывается красивейший вид на город, мы могли бы продолжить беседу.

– Договорились! Только сначала я вам покажу знаменитый местный фестиваль ледовых скульптур – Winterlude. Не возражаете? Это не займет много времени, а удовольствие получите.

– Конечно. Как можно отказаться от такой возможности?!

– Ну вот, мы проехали половину дистанции, теперь хочешь не хочешь, а придется проехать еще почти восемь километров, чтобы вернуться к отелю, – вздохнул Том и оценивающе посмотрел на слегка уставшего с непривычки Николая.

 

Сдав коньки и найдя свои ботинки под скамейкой в целости и сохранности, Николай и Том поднялись по лестнице и буквально через пять минут оказались в центре ледовых скульптур – в парке Конфедерации. В расставленных по периметру парка высоких армейских палатках работали над своими ледяными творениями мастера из самых разных стран.

– Сюрприз! – Николай искренне удивился, рассматривая стенд мексиканских мастеров. – Не думал, что в жаркой Мексике распространено искусство резки по льду.

– А вот и ваши земляки, – позвал Николая Том.

Перед прозрачной стеной из блоков замерзшей воды высотой метров пяти стояли и о чем‑то совещались представители Якутии и Красноярска. Судя по эскизу, работа предстояла грандиозная, но в то же время ювелирная.

Фестиваль только что открылся, поэтому оценить и полюбоваться можно было пока только небольшими фигурками, стоящими в центре парка вокруг фонтана.

– Через пару дней на этом месте будет фантастическое незабываемое великолепие! Что ж, а мы пока займемся шопингом, – обратился Том к Николаю.

 

Мышцы с непривычки гудели, ноги пытались повторять скользящие движения по асфальту. Зашли в винный магазин, Николай купил на пробу бутылку красного канадского вина, произведенного в винодельне долины Ниагарского водопада. В небольшом сырном магазинчике выбрали несколько сортов сыра из Квебека и Онтарио. Канадского винограда в продаже не было, из мексиканского и чилийского предпочли последний, и вернулись в отель.

– Николай! Я переоденусь и минут через сорок‑пятьдесят буду у вас. Не быстро?

– Отлично, Том.

Николай поднялся в номер и решил открыть вино, чтобы оно согрелось после улицы и «подышало», избавившись от неприятных запахов, которые могли быть в месте его хранения, или запаха пробки. Сняв декоративную упаковку с горлышка, Николай с удивлением увидел, что пробки в горлышке не было. Взяв бутылку, вернулся в магазин. Менеджер винного бутика с удивлением повертел бутылку и… поздравил Николая. По его словам, такое бывает в одном случае из миллиона! Николай задумался: «Я – счастливчик? Или это знак, что знакомство с Канадой будет для меня удачным?»

 

Предварительно позвонив, ровно через сорок минут пришел Том. Мужчины расположились в креслах перед окном, наблюдая за вечерней столичной жизнью.

Том приподнял бокал, посмотрел сквозь вино на свет и слегка пригубил.

– Николай, мне как руководителю в одном лице и бизнеса, и ассоциации очень интересно ваше мнение о ближайшем будущем России. Как будет развиваться страна, что можно прогнозировать в экономической и политической сферах?

– Знаете, что интересно, Том? – Николай засмеялся. – Я в своей жизни ни разу во время бесед с мужчинами не обсуждал женщин. Ни ра‑зу! Ни в трезвом виде, ни в пьяном, ни во время бесед один на один, как сейчас, ни во время больших застолий. Ни ра‑зу! Видимо, сегодняшний вечер не станет исключением.

– Значит, уважаемый, таких собеседников и такие компании выбираете для общения. Вообще‑то с вами мне и в голову не пришло бы обсуждать женщин.

– Это комплимент или…

– Это констатация факта, Николай. Вы такой, какой вы есть. Я с удовольствием согласился продолжить нашу беседу, но у меня даже предположений не было, что с вами можно начать сплетничать. К тому же просто нет времени на пустую болтовню. Надеюсь, мое откровение не расстроило вас? – Том внимательно посмотрел на Николая.

– Отнюдь. Вы правы, мне не интересны сплетни. Умные собеседники – вот моя слабость, – Николай пригубил вино, которое медленно, словно масло, стекало по стенкам бокала. – Неплохо. К своему стыду, я даже не знал, что в Канаде производятся вина. Вы задали непростой вопрос, Том. Думая о своей жизни, я всегда ассоциирую какие‑то ее этапы с теми значимыми для меня людьми, которые оставили след в моей памяти, дали импульс развитию моей личности.

Много лет назад, во время учебы в институте, судьба свела меня со светилом советской философской науки Федором Андреевичем Селивановым. За что я судьбе весьма благодарен. Глубокоуважаемый мною профессор произнес как‑то на лекции примерно такую фразу: «Сначала люди (или государственные личности – не помню точно) совершают действия, а потом философы их оправдывают». Много лет я отдал сфере бизнеса и финансов, но, глядя на аналитиков инвестиционных банков, у меня почти всегда возникало такое ощущение, что сначала что‑то происходит на рынке, а потом аналитики пытаются это объяснить.

Том громко рассмеялся.