Худший Друг – Лучший Враг. Роман о бизнесе, жизненном выборе и любви

– Но материал гарантированно можем поставлять для переработки мы?

– Точно… можем… Если оборотки будет достаточно.

– Оборотку мы найдем.

– И наступит для завода счастье… Свои триста‑четыреста рублей с тонны за переработку они иметь будут…

– Без вариантов. От одного поставщика. То есть… только от нас?

– Ухватываете мысль?

– Еще бы. На содержание завода денег хватит, но на достойный возврат инвестиций – нет. И полная зависимость от одного поставщика. Фактически – добровольная петля на шее.

– И с песнью, да в полынью… Так добровольно же!..

– А через год‑два, когда они это осознают, сами придут с предложением выкупить завод.

– Точно!

– Только стоить к тому времени он будет значительно меньше. А у нас аргументов для разговора будет значительно больше.

– …

– И в период старта у нас не будет чрезмерно высокой долговой нагрузки, сможем меньшими ресурсами более гибко оперировать. Виктор Дмитриевич, вы знаете, как этот прием в бизнесе называется?

– Да как хочешь назови!.. Они же сами не телятся… мышкуют втихушку… Мы и подсобим им в этом…

 

Движение остановилось, и, насколько хватало взгляда, никакого шевеления автомобильного потока не наблюдалось.

– Изабелла! – Виктор Дмитриевич вышел из машины и закурил.

– Что вы сказали?

– Изабелла, говорю… Анекдот не знаете?

– Расскажете? – Николай заранее заулыбался.

Виктор Дмитриевич театрально кашлянул:

– Того… Подъезжает роскошное авто к многоэтажному дому… Вылазит с заднего сиденья мужик в хорошем костюме… с красивым букетом… и, глядя на окна, громко кричит: «За‑е‑… ‑ла! За‑е‑… ‑ла!» Его шофер выглядывает и тихо поправляет: «Изабелла, Абрам Давидович, Изабелла».

 

В Екатеринбург въехали позже, чем планировали, но на два часа раньше намеченной встречи, и решили перекусить. Втиснув машину между перекрестком и автокраном, устанавливающим кондиционеры над козырьком магазина, пошли искать заведение общественного питания. Через дорогу, над боковым входом в деловой центр красовалась вывеска с японскими иероглифами. Судя по дизайну, это был вход в суши‑бар.

– Как к японской кухне относитесь, Виктор Дмитриевич?

– Мясца бы…

– А крем‑супчик и копченый угорь не прельщают?

– Ну, если куревый крем‑суп и мясо…

– Найдут, думаю, и мясо, пойдемте.

Углубления в черных стенах с японскими куклами и перегородки из светящегося бамбука разбивали пространство кафе на небольшие уютные зоны, создавая доверительную атмосферу.

– Мне нравится ваше предложение, Виктор Дмитриевич, – Николай находил все больше аргументов «за» в предложении партнера. – Давайте согласуем нашу задачу. Мы не будем сегодня додавливать банк и торопить их с продажей завода. Но, как первый шаг к сотрудничеству, попытаемся склонить в сторону подписания долгосрочного соглашения с нами о поставке семенного материала. А дальше будем спокойно отслеживать ситуацию.

– Нормально… Главное – втянуться в бой…

Принесли счет и кассовый чек с номером 000 007.

– Это нам так повезло, что у вас кассовый аппарат до нас почти не работал? – поинтересовался Николай у приятной и предупредительной официантки средних лет, отсчитывая чаевые.

– Нет, мы просто только сегодня открылись, три часа назад, вы одни из первых посетителей.

– Вот это да! Было вкусно и приятно, спасибо! – Николай положил двойную норму чаевых. – С почином вас, успехов и держите планку, тогда мы будем к вам заезжать!

 

С Александром Александровичем они столкнулись в коридоре четвертого этажа банка, недалеко от его общей приемной с председателем правления. Молодой руководитель энергично пожал им руки и вежливо первыми пропустил в приемную. За переговорным столом уже сидели ключевые сотрудники банка, негромко переговариваясь.

Появление в кабинете гостей не вызвало у присутствующих никаких эмоций. Александр Александрович, единственный, кто, кажется, по‑человечески был рад их приезду, поинтересовался:

– Как доехали?

– Нормально, – ответил Виктор Дмитриевич.

– Это хорошо, – Александр Александрович не стал развивать тему учтивости, – тогда начинайте.

Сотрудники банка смотрели на Николая, ожидая от него по традиции яркой речи. Но и Николай, и Виктор Дмитриевич молчали. Каждый из них держал паузу по своей причине. Не торопиться высказываться было естественным стилем общения Виктора Дмитриевича. Николай же увлеченно рассматривал рядком стоящие на столе руководителя спичечные коробки со стилизованной под ранний советский период рекламой банка.

– Предлагайте, господа, – повторил, не выдержав, хозяин кабинета.

– Интересный подход к рекламе банка, – произнес Николай.

– Да, я увлекаюсь коллекционированием спичечных этикеток, вот рекламный отдел и сподхалимничал, так сказать.

– Подарите три коробка?

– Да хоть все берите!

Николай не торопясь стал выбирать картинки и остановился на наиболее занятных с рекламами сберегательного вклада, автокредита и ипотеки. Все это время за процедурой выбора внимательно наблюдали все присутствующие, перестав даже перешептываться между собой. Взяв выбранные коробки и не отрывая от них глаз, Николай негромко произнес:

– Мы готовы заключить с банком договор на гарантированную поставку семенного материала в размере восьмидесяти процентов от необходимого объема для загрузки завода.

– А причем тут поставки семян? – мгновенно сорвалась начальница отдела по работе с проблемными активами.

– Подождите, – перебил подчиненную Александр Александрович, – имейте терпение, дайте высказаться Николаю Константиновичу.

– Да, в общем‑то, я все сказал, – спокойно ответил Николай, любуясь спичечными коробками.