Худший Друг – Лучший Враг. Роман о бизнесе, жизненном выборе и любви

Легкое пощипывание коньяка на языке, приятное тепло в груди. Пошло‑пошло‑пошло… Он посмотрел в окно. На противоположной стороне улицы, на «прикормленном» годами месте профессиональная нищенка – «калека от рождения» – бездарно отрабатывала свою роль. Народ на удивление верил, останавливался и, стыдливо отводя глаза, совал ей деньги, словно пытаясь таким образом освободиться от собственных скрытых грехов. Хотя если приглядеться, и движения больного человека аферистка воспроизводит не точно, и глаза нагло‑сытые, и из‑под лохмотьев проглядывает качественная брендовая одежда. Да кто ж на бегу такие нюансы разглядывать будет?! А вот замусоленная хендмейд‑картонка с намалеванным цветным карандашом страшным диагнозом бросается в глаза сразу. Подавать калекам и нищим – это в крови русского народа, своеобразная дань национальным традициям. Да только нынче настоящие убогие и нищие не имеют возможности занять столь доходные «рабочие» места в центре Москвы. Суперприбыльный рынок душевного сочувствия и «чем можем» помощи профессионально организован и жестко поделен криминальными группировками. В газетах об этом постоянно пишут, по телевидению регулярно рассказывают. А внучатые потомки сына турецкого поданного Оси Бендера живут, и бессмертное дело его по сравнительно честному изыманию денег процветает. Или так современное поколение откупается от убогости собственной души?

Миллионы бегущих людей… Трудовые будни мегаполиса… Каждый выживает как может.

Странного вида мужчина с отрешенным взглядом и взъерошенными волосами вошел в кафе, быстро прошелся по залу, ни на кого не глядя, разложил на каждый столик по флаеру и, не задерживаясь, вышел на улицу. На небольшом листке бумаги типографским крупным шрифтом были напечатаны слова, принадлежащие святому апостолу Павлу: «Сокровище сие мы носим в глиняных сосудах».

Николай несколько раз медленно перечитал текст, задумчиво посмотрел вслед неожиданно появившемуся и также неожиданно исчезнувшему необычному человеку и набрал на смартфоне номер мобильного телефона руководителя юридического департамента своего холдинга.

– Слушаю, Николай Константинович? – практически мгновенно раздался в трубке голос юриста.

– Приветствую!

– Добрый день.

– Помните, мы с вами не так давно обсуждали тему создания трастов* и благотворительных фондов?

– Да, конечно, помню.

– Давайте перейдем к стадии реализации. Начинайте прорабатывать документы по созданию одного траста и одного благотворительного фонда.

– В каких юрисдикциях, с каким капиталом и какими стратегиями?

– Траст с капиталом в сорок миллионов евро в… Швейцарии. Цели – поддержка инновационных технологий и малого бизнеса в семеноводстве. Ну и поддержка семьи Виктора Дмитриевича. Декларировать последнее, естественно, не нужно.

– Понятно.

– Благотворительный фонд с аналогичным капиталом в… Давайте в Люксембурге зарегистрируем, хорошо? Ну а цели… развитие навыков и талантов детей и молодежи, поддержка больных и пожилых людей. Сформулируйте только почетче.

– Ясно. Конечные бенефициары*, прозрачность владения трастом и фондом?

– Конечным бенефициаром в обоих случаях буду только я. С прозрачностью… Полная непрозрачность. Я понятно высказался?

– Абсолютно. Сделаем в лучшем виде. Что‑то еще?

– Пожалуй, нет. Завтра подойдите ко мне после обеда с проектами.

– Обязательно.

 

«Н‑да… Немного не дождался ты, Виктор Дмитриевич, царствие тебе небесное, – с горечью вспомнил партнера Николай. – За деньги не переживай, доля твоя на благие цели будет расходоваться и на семью твою. Равными партнерами мы входили в бизнес, равными суммами от его продажи и людям помогать будем. А вот анекдотов твоих мне порой не хватает… Что поделать, все мы смертны… Спи спокойно, партнер…»

 

Николай снова взглянул на смартфон. Мессенджер молчал – Собеседница уже спала, в Сан‑Франциско наступила ночь. Он снова улыбнулся воспоминаниям их необычного знакомства в этом самом кафе как раз в тот момент, когда у него появилось желание изменить жизнь.

 

* * *

 

«Красивые глаза», – автоматически тогда подметил Николай.

Через два столика от него внимательно смотрели в его сторону красивые зеленые женские глаза. Вроде бы на него и вроде бы сквозь него. На вид хозяйке этих глаз было не более тридцати лет. Длинные и пушистые ресницы придавали взгляду интригующую загадочность и бездонную глубину. «Интересно, ресницы свои или искусственные?» – подумалось ему.

И тут же про себя развил тему: «А грудь и губы силиконовые? А ногти – наращенные? А глаза? Это естественный цвет или линзы?» Глядя в эти большие бирюзового цвета глаза, словно отражающие меняющийся цвет океанических волн вокруг знойного тропического острова, он улыбнулся своим критическим мыслям и одновременно хозяйке взгляда. Она слегка наклонила на бок голову и в ответ чуть приподняла бокал красного вина.

«Чувствует себя уверенно», – отметил он.

До того момента Николай ее в кафе не видел – такие глаза невозможно забыть. «Вряд ли из провинции, слишком уверенная и спокойная. Одета со вкусом. Из Питера? Возможно… но что‑то отличает ее манеру одеваться от российской. Скорее всего, часто бывает за рубежом, – он любил разгадывать судьбы незнакомых людей, но тут же прервал свои исследования: – Сегодня мне не до вас, привлекательные глаза! Если судьба нам познакомиться, обязательно увидимся еще». Это мысленное сообщение он и послал девушке. Судя по выражению ее лица, она мысленно послала ему такое же.

 

* * *

 

Подошел официант и извиняющимся голосом негромко произнес, что в связи с неожиданной налоговой проверкой кафе закрывается, кофе и коньяк – за счет заведения в качестве компенсации за причиненные неудобства.

 

Николай неторопливо шел по улице, жмурясь от яркого солнца и рассматривая витрины магазинов и ресторанов. Его внимание привлек небольшой магазинчик с двойной «шлюзовой» дверью и неброской вывеской «Продажа и покупка швейцарских часов».

Внимательно изучая часы Николая, сидящий около входа в углу за маленьким столиком эксперт‑скупщик довольно покачивал головой.