ИИ. Искусственная истина
Буфет работал. Он выпил чаю с бутербродом в полиэтиленовой упаковке, покурил под неусыпным взглядом дежурных, послонялся по фойе, и, воспользовавшись тем, что некоторые неразумные участники конференции стали сами покидать зал, незаметно проник за дверную штору.
…В общем, я уже ответил на все ваши вопросы, – продолжал говорить профессор, обращаясь к журналистам, – но могу повторить, что это стало возможным только в связи с последним прорывом в нейробиологии. Да‑да, наука о мозге помогла понять, что нервная система функционирует благодаря обмену между нейронами электрическими импульсами, а вычислительные машины позволили описать эти процессы с помощью новейших программ. Понимаете, что произошло?! Круг замкнулся! Человек создал машину, а машина помогла разобраться в человеческом мозге! Инженерные технологии развились на столько, что теперь способны не только превзойти возможности человеческого тела, но и разума. По крайней мере, в скорости счета, что в свою очередь позволяет шаг за шагом продвигаться к созданию искусственного интеллекта. Да, человечеству пора сделать следующий шаг вперёд. Человеческое тело – это рудимент, самое ценное, что дала нам эволюция, это сознание, которое мы сможем в скором времени перенести на цифровые носители…
Сегодня самым мощным суперкомпьютером является китайский Sunway TaihuLight. Этот суперкомпьютер единственный в мире способен вырабатывать скорость до 93 петафлопс. Не вдаваясь в подробности, поясню гуманитариям и журналистам, что флопс – это величина, используемая для измерения производительности компьютеров, показывающая, сколько операций в секунду выполняет данная вычислительная система.
Для сравнения, производительность уже упоминавшегося ЭНИАК – 500 флопсов, IBM 709, 1957‑го года – 5 килофлопсов, наша отечественная БЭСМ‑2 того же года – 10 килофлопсов. А петафлопс равен 10 в 15 степени флопс. Это число с пятнадцатью нолями. Представляете, какой произошел прогресс за каких‑то 50–60 лет, при том, что 200 тысяч лет человечество жило вообще без мозгов! Но следующая единица – эксафлопс, в этой системе координат нам пока недоступна.
Наконец Толя увидел свободное место, и проскользнул в зал.
– Означает ли это, что мы достигли электронного совершенства, подобного человеческому мозгу? И да и нет. И главное, те ли связи мы используем и понимаем ли мы правильно принципы работы человеческого мозга. Да что человеческого, простой пример, посмотрим на муравья с его микроскопическим мозгом – вот он бежит по земле с огромной для его размеров скоростью. Его глаза сканируют пространство вокруг и весь путь перед ним. Импульсы с датчиков… простите, с рецепторов и нервных окончаний поступают в муравьиный мозг. В микросекунды его мозг должен проанализировать и переработать эту информацию с учетом опыта, то есть памяти этого насекомого, и выдать единственно верную команду лапкам – ступить туда или сюда, уклонится от вероятной опасности или прямой угрозы, которые тоже надо засечь и определить их степень. При этом наш муравей бежит не просто прогуляться, а за добычей, то есть он знает направление и придерживается его при изменениях ситуации и преодолении препятствий. К тому же этот муравей с рождения знает свое предназначение в этом мире – он солдат или строитель или, скажем, воспитатель, что человечество для себя пытается определить до сих пор. Так достигли ли мы вот хотя бы такой «разумной» и быстрой переработки поступающей информации и принятия верных решений, казалось бы, примитивного мозга на своих супер машинах?
Профессор выдохнул, сделал паузу и сказал:
– А вот, кому интересно, чем дело кончилось, прошу ко мне в лабораторию для прохождения тестов и совместной работы. Если не верите мне на слово, убедитесь в моей правоте сами.
Он неожиданно сошел с трибуны и удалился за кулисы.
Зал зашумел. Все вскочили. Кто аплодировал, кто кричал, а кто‑то даже пытался свистеть.
Анатолий остался в недоумении, его накрыла волна разочарования, ведь он ожидал демонстрации всевозможных электронных чудес, говорящих роботов и трехмерных изображений будущего цифрового мира.
И ничего… одна болтовня!
Может он что‑то пропустил важное?!
Уже вечером, лёжа на кровати и глядя в потолок, Толик сосредоточился и прокрутил в голове весь доклад профессора, что помнил. В его мозгу, словно на огромном экране загорались слова «тест», «нейронные связи», «эволюция»…
С ними он и уснул.
Глава 5
На следующий день, Анатолий вскочил по будильнику почти вовремя. Сереги не было и, помаявшись в одиночестве, он понуро отправился на работу. Прийти вовремя ему всё же не удалось – заскочил в универсам купить минералки, но опоздание было таким несущественным, что сменщик этого даже не заметил.
В ожидании клиентов Толя побродил по рядам, осматривая товар, пару раз сменил фоновую музыку, которая что‑то не «заходила» – больше делать ничего не хотелось. Как с утра не заладилось, так и пошло…
Магазинчик, в котором он работал, был небольшим, занимал всего одну секцию в ТЦ. И покупателей обычно было немного, ровно столько, чтоб сводить концы с концами, и продавцы, то есть менеджеры продаж, зачастую были предоставлены сами себе. Что было очень удобно для студента. Да, салон не был прибыльным, и, как видел Толик, ассортимент, а особенно подбор музыки, не пользовался повышенным спросом. Он даже предлагал владельцу магазина подобрать более ходовую, молодежную музыку.
Но хозяин был непреклонен. Ему было плевать на новинки, он был убежденный рок‑н‑ролльщик, и пользовался в определенных кругах большим авторитетом. Вот такие лохматые меломаны в преклонных годах, обвешанные цепями, и приходили в салон за винилом, каждый раз передавая приветы Аркадий Санычу – владельцу заведения. На что Толик всегда отвечал «непременно», подразумевая «делать мне больше нечего». С такими покупателями было легко, они сами знали, что им нужно и где это лежит, а лишние советы их только раздражали. В таких случаях Толик отходил к кассе и смиренно ждал покупателя с очередным откопанным шедевром времен покорения Битлз дикого Запада. Закрыть такой раритетный салон, несмотря ни на какие убытки, уважаемый Аркадий Саныч просто не мог!
Анатолий все‑таки разбирался в музыке и отдавал должное и Элвису Пресли, и Deep Purple, но это были кумиры его родителей, а новому поколению, как известно еще из классики, подавай все новое, пусть и абсурдное, каковым, собственно, и был рок‑н‑ролл в свое время.
А фильмы, благодаря Интернету, и вовсе покупали единицы, разве что случайные посетители Торгового центра или заядлые киноманы, ищущие какие‑либо старые копии, обладать которыми в личной кинотеке, по их мнению, было просто необходимо.
