Комната N11. Под радугой

Когда в моей жизни появилась Наташа, сестра рассказала Эльзе.

Ничего не зная о наших отношениях, она не хотела унизить или позлить подругу. Просто ей хотелось поделиться новостью, которая сулила близкое «освобождение от помоечников родителей».

Мой уход из квартиры, не слишком конструктивный сам по себе, дарил сестре перспективы.

Прослышав, что я собираюсь жениться, сестра построила планы, как «запиннает мать с отцом в маленькую комнату, на свою дверь повесит замок и будет приводить к себе хоть негров из колледжа сварщиков, причем сразу троих».

Эльза была порядочной до мозга костей. Узнав о том, что у меня завелась невеста, она заявила, что нашу связь надо прекратить.

Она так и сказала – «связь» – и это свидетельствовало о том, что наши отношения для нее были серьезными.

Голос Эльзы звучал не очень уверенно, она наверняка ждала, что я начну возражать, уговаривать на очередное свидание.

Я, конечно, радости не выразил, но почувствовал невнятное облегчение, как бывает всегда, когда что‑то тяжелое – но необходимое – кто‑то решает за тебя.

Несмотря на то, что у Андрея отрывался без башни, в душе я тоже был порядочным.

Жениться на Наташе я собрался из материальных – точнее, из бытовых – соображений.

Ничего плохого в том я не видел.

Все нормальные люди, которых я знал, женились по расчету.

Брак по любви в двадцать первом веке казался абсурдом.

Да и вообще в любовь я не верил.

Она существовала лишь в пылких стихах Пушкина – который сам никого не любил, только трахал.

Решив связать судьбу с Наташей, я постановил жить по‑другому.

И сказал себе, что надо прекратить все остальное тоже.

Порвать с Эльзой казалось трудно, мы в самом деле были созданы друг для друга. Ее первый ход облегчил все.

Год и даже больше я жил без нее, хотя вспоминал часто.

Сегодняшний рейд к Андрею сорвал меня со стопора.

Чуть‑чуть поколебавшись, я позвонил Эльзе.

Если мне суждено было начать все в прежнем ключе – то только с ней.

– Привет, Даниил, – сказала она, приняв вызов не сразу. – Как дела, жених?

Вопрос не удивил.

Ярлык был приклеен намертво.

– В пределах нормы, – ответил я. – А как у тебя?

С сестрой мы давно ни о чем не разговаривали, только ругались по всякому поводу и без повода тоже.

Я понятия не имел, как сейчас живет Эльза. Но допускал, что за год в ее жизни могло что‑то поменяться.

Хотя, конечно, жилищные проблемы не могли сняться, а они были главными.

– Тоже так, – сдержанно ответила она. – Что хотел спросить? Говори, у меня мало времени.

То, что после черт знает какого перерыва Эльза разговаривала так, будто в последний раз мы перезванивались вчера, опять сказало многое.

Все это время она вспоминала меня не реже, чем я ее.

– Давай встретимся, – очень просто сказал я.

– Зачем? – еще проще спросила она.

– За тем.

По ту сторону линка раздался шум, зазвучали приближающиеся шаги.

– Иду, – сказала кому‑то Эльза. – Бер минут.

Она действительно была занята, а не пыталась от меня отделаться.

– Но…

В телефоне зашуршало, Эльза чем‑то прикрыла трубку.

– Ты ведь…

– Неважно, – перебил я. – Ничего не важно, не буду объяснять, просто неважно и все. Просто хочу с тобой встретиться.

– Прямо сейчас, или разрешишь переодеться? – с усмешкой уточнила она. – Снять халат, перекраситься, надеть черные чулки и бюстгальтер с пушапом?

– Прямо сейчас, а переодеваться не надо. Твою грудь я люблю без «push‑up» ‑а. В чулках ты жуть как хороша, но без ничего еще лучше, – серьезно ответил я. – Ты на работе? Можно подъехать?

– Я на работе, но подъехать нельзя. В последнее время многое изменилось. Кафедру педиатрии закрыли, то есть перенесли семнадцатую больницу. И вообще, Даниил, последний раз был самый последний.

– Это я помню. Но пусть будет еще один, последний из последних.

– Ну все, Даниил. Мне некогда.

– Я тебя хочу, Эльза.

Последние слова я произнес, тоже зажав телефон ладонью.

Кругом никого не было, но у нас до сих пор считалось зазорным признаться женщине в естественных желаниях.

– Я тебя хочу! – повторил я громко. – Хочу, понимаешь? Хочу тебя и только тебя, я соскучился! Давай я…

– Даниил, я уже все сказала, – повторила она. – Все то прошло, у тебя новая жизнь. И вообще меня зовет заведующая.

Не дожидаясь дальнейшего, Эльза дала отбой.

Я некоторое время смотрел на замолкший телефон, потом сунул его в карман.

Разговор слегка отрезвил.

В самом деле, бывшее ушло в прошлое.

Возможно, тот доцент – которого, как я почему‑то сейчас вспомнил, звали Фаритом Мазгаровичем – наконец до нее снизошел.

Да я и сам не был уверен, что стоит возобновлять отношения.

К своей первой женщине я до сих пор относился серьезно.

Но шансов у меня не было ни на что, кроме Наташи.

Прирабатывая в пиццерийной сети, я еле‑еле наскребал на кое‑какую еду, обновление одежды, текущий ремонт машины и бензин.

Чтобы денег хватало еще на съем квартиры с кем‑то другим, мне пришлось бы бросить учебу и работать целыми днями. Но вряд ли кому‑то требовался компьютерщик с дипломом ничтожного бакалавра, меня и при пицце‑то держали лишь потому, что не за горами светил магистерский.

Секс оставался сексом, а жизнь – жизнью, с ее требованиями приходилось считаться.

Несколько минут назад договорился с Верой о визите общежитие.

Но и визит я отложил сообразно обстоятельствам.