Крах иллюзий

– Да, мне нравится одна девушка. Я встретил ее случайно, и она запала мне в сердце. Я думаю о ней постоянно. Но больше мне так и не удалось ее увидеть, – Матвей сокрушенно вздохнул. Может быть, хоть таким образом ему удастся избавиться от неуместных вопросов матери.

– Бедный мальчик, – она прижала к себе Матвея, в голосе слышалось сочувствие, – мне так жаль тебя. Может тебе нужно хоть иногда ездить на то место, где ты ее встретил?

– Езжу, мама. Вот и сейчас собираюсь. Вдруг увижу ее. Тогда точно не отступлюсь, обязательно познакомлюсь.

– Правильно, сынок, – Вера Семеновна пришла в возбуждение, но тут же в ее голосе послышалась тревога. – А вдруг она замужем?

– Мама, пока я с ней не познакомлюсь, я этого не узнаю.

– Да, ты прав, милый. Тогда я поеду, а Светочке скажу, что не застала тебя дома. А ты поезжай на поиски своей возлюбленной. О, как это романтично!

И Вера Семеновна, грациозно покачивая бедрами, направилась к выходу. Матвей с улыбкой смотрел матери вслед. Она неисправима. В своем возрасте она все еще оставалась мечтательной и возвышенной натурой. Невзирая на капризный нрав матери, Матвей любил ее и старался быть терпимым с ней, хотя иногда хотелось выставить ее за дверь или закрыться в комнате.

Помахав матери из окна, он облегченно вздохнул. По крайней мере, она на какое‑то время оставит его в покое со Светланой. Он задумчиво прошелся по комнате, сел на диван и включил телевизор. Шел какой‑то старый фильм. Но он никак не мог сосредоточиться на кино. Мысли уносили его снова и снова к Виктории. Ну надо же было так влипнуть! Влюбиться в девчонку из детства, да к тому же еще и замужнюю!

 

Глава 5 Ревность

 

 

Виктория сидела на кровати заплаканная, униженная и раздавленная. Она смотрела невидящим взглядом, в глазах была пустота, а по лицу расплывался огромный синяк. Слез уже не было, осталось разочарование в любимом мужчине. Как он мог? Что такого она сделала? Непонимание между ними образовало в ее душе огромную черную дыру. Она ощущала физически, как умирает любовь, но надежда хваталась слабыми ручонками за края этой дыры, пыталась звать на помощь, подумать, понять. Горькая обида помутила разум, заглушив все чувства.

Алексей стоял перед женой на коленях, гладил ее, целовал руки, но она не издавала никаких признаков жизни, как будто окаменела.

– Вика, я умоляю тебя, прости. Прости меня, пожалуйста, – он заглядывал ей в глаза, пытаясь поймать ее безжизненный взгляд. – Когда я увидел вас вместе, не знаю, что на меня нашло. Я так испугался, что потеряю тебя, что ты уйдешь к Матвею. У меня же никого нет, кроме тебя. Ты моя жизнь, мое счастье, моя любовь.

Он продолжал что‑то еще говорить, но Виктория его не слушала. Она не помнила, сколько прошло времени. Но очнувшись от ступора, увидела мужа все также стоящего перед ней на коленях, встала и произнесла безжизненным голосом:

– Мне нужно побыть одной.

– Вика, – начал было Алексей, но увидев взгляд жены, решил не продолжать и молча покинул спальню.

Оказавшись в гостиной, Алексей заметался, как раненый тигр. Теперь он понял, что зря ударил Вику. Но в тот момент, когда он увидел ее с мужчиной, как она выходит из чужого автомобиля, гнев застелил его разум. Его мозг рисовал ему самые мрачные картины, как жена бросает его, смеется над ним со своим любовником. Он ничего не мог с собой поделать. Когда опомнился, Вика уже лежала на кровати и плакала, а потом наступило самое страшное: она перестала реагировать. Он испугался за нее, за ее психику. И сейчас он даже не представлял, как загладить вину перед любимой женщиной. Сможет ли она его простить? Если она бросит его, он не переживет этого.

Алексей взял трубку телефона и позвонил.

– Алло, – ответил на том проводе такой родной голос, что захотелось расплакаться, но Алексей сдержал себя.

– Мама, – произнес он охрипшим шепотом.

– Сынок, что случилось? – взволнованно произнесла Нина Петровна. Алексей откашлялся:

– Мама, – повторил он, – я ударил Вику.

На том конце повисла тишина. Алексей подумал, что связь оборвалась, но тут он услышал:

– Леша, сынок, я думаю, что ничего страшного не произошло. Вы обязательно помиритесь. Вспомни своего отца, как он…

– Мама, не надо про отца, – грубо прервал ее Алексей, – Вика не такая.

– Ну да. Твоя Вика сделана из другого теста. Куда уж мне! Я ей не чета, – обиженно продолжала Нина Петровна.

– Мама, извини. Я не хотел тебя обидеть.

Но мать молчала. Алексей лишь слышал приглушенные всхлипывания. Ну что такое? Сегодня день такой что ли! Вот и мать родную обидел!

– Сынок, ты принимаешь лекарство? – Настороженно спросила она.

– Мама, при чем здесь лекарство? Ладно, извини. Зря я тебе позвонил, – и он бросил трубку.

В это вечер Алексей не рискнул подняться в спальню к жене, он лег на диване в гостиной. Но сон никак не приходил. В голову назойливо лезли тяжелые мысли, он ворочался с боку на бок, грустно вздыхал, и уже под утро провалился в беспокойный сон.

Проснувшись, он взглянул на часы. Неужели проспал? Алексей с надеждой посмотрел в сторону спальни, но там была тишина. Он быстро собрался и вышел из дома.

 

Виктория услышала, как хлопнула входная дверь. Поднявшись с постели, она подошла к зеркалу. Боже, на кого она похожа! Синяк под глазом распух, расползся на все лицо и окрасился всеми цветами радуги. О работе можно забыть! Виктория задумалась. Нужно что‑то делать со своей жизнью. Если так пойдет и дальше, то он превратит ее в бесправное существо. Что происходит с Алексеем? Два года они жили душа в душу, а тут в него словно бес вселился! Не пускает на работу. Ревнует на ровном месте. Она не давала ему повод сомневаться в ней. На работу выйти она теперь не сможет. С таким фингалом она всех читателей перепугает! Комок подступил к горлу, но она тут же взяла себя в руки, чтобы не расплакаться. Слезами ничего не изменить. Вот была бы жива мама, она бы ей посоветовала, что делать. Может Любе позвонить? Но она обижена на нее из‑за Алексея. Виктория тяжело вздохнула и, шаркая ногами, побрела на кухню. Она заварила кофе и, сидя у окна, наслаждалась его терпким ароматом. С каждым глотком горячего дымящегося напитка в нее входила жизненная энергия, она это ощущала буквально физически. Она смотрела в окно на буйно расцветший сад, на теплое оранжевое солнышко, на птиц, которые весело щебетали и суетились. Виктория улыбнулась, на душе стало легко. Глядя на красоту природы, на мгновение она забыла обо всем, что с ней произошло. Но эйфория быстро улетучилась, и она нахмурилась. Поставив чашку с кофе на стол, она стала ходить из угла в угол. Потом взяла телефон и набрала номер.

– Алло, – послышался заспанный голос сестры.