«Красный граф» и операция «Колдун». Шпионский роман
Арцыбашев вопросительно посмотрел на друга …
– подал сегодня прошение об отставке. Всё, не могу больше.
Брови Алексея удивлённо взлетели вверх, и он молча посмотрел на друга, ожидая продолжения.
– Армию, ну а значит и Вашего покорного слугу, обязали присягнуть Временному правительству.
– вот, изволь полюбоваться, – Артемьев вынул из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул его и протянул Алексею.
– приказ по гарнизону. Читай‑читай. Давай вслух.
– такого надругательства над честью я терпеть не намерен. Поэтому сегодня написал прошение об отставке и подал по инстанции. Я – русский офицер и присягал на верность России и Государю Императору. Теперь мне говорят, что я должен изменить своей присяге и вновь поклясться в верности какому‑то там Временному правительству, собранному из проходимцев и, я уверен в этом, вынудивших Государя, отречься от престола. От меня они этого не дождутся.
– нооо, Сергей, …но ведь Война, … как же так?
– неее знаю, Лёша. Не‑еее знаю. Всё рушится, … решительно всё на глазах рушится. Создаются какие‑то солдатские комитеты. Отменяют приветствие офицеров отданием чести. Теперь возможно ОБСУЖДАТЬ ПРИКАЗЫ, как тебе это нравиться?! Они будут ОБСУЖДАТЬ, видите‑ли, наступать нам или нет. Бред какой‑то. Армия разваливается. Фактически, её уже нет.
– но как же так? Ведь надо что‑то делать…А контрразведка? Вы, … мы, …как мы могли проморгать все эти события? Куда мы, контрразведка, смотрели и что делали, чтобы пресечь это на корню? Я Вас спрашиваю, господин штабс‑капитан…Извольте объясниться!
Двери гостиной открылись и в комнату вошёл старый профессор с подносом, на котором скромно расположились корзиночка с хлебом и тарелки с неприхотливой закуской. Поставив его на стол, он вопросительно посмотрел на друзей и поправив на лице пенсне, обеспокоенно спросил:
– что тут у вас за шум? Почему повышенные тона? Что случилось?
– да вот, отец, изволь полюбоваться, – широким жестом Алексей показал на Артемьева, – господин штабс‑капитан, видите ли, изволили уйти в отставку. В отставку! В такое тяжёлое для страны время.
– что случилось, Сергей Николаевич? – обеспокоился старший Арцыбашев.
– дааа, – досадливо махнул рукой Артемьев, – Алексей, да не рви ты мне душу. Без тебя, дружище, тошно. Дай‑ка, – Артемьев отобрал из рук Алексея вчетверо сложенный лист бумаги, развернул его и протянул Арцыбашеву старшему – вот‑с, извольте полюбоваться. Это приказ по гарнизону. Читайте‑читайте! Давайте вслух – профессор начал шарить по жилетке, ища пенсне, но Алексей порывисто подошёл и принял у него бумагу и вслух прочёл чётко отпечатанный текст:
Фото из открытых источников, права на которое никем не заявлены
– вот так‑то, – с горечью продолжал Артемьев – … «обязуюсь повиноваться Временному правительству» …как Вам это нравиться, господа?
Артемьев, взял графин с водкой и разлил по рюмкам. С досадой и злостью «махнул» свою и вновь налил.
Профессор зашаркал к буфету. Достал оттуда третью рюмку и вернулся к столу.
– пожалуй, и я с вами выпью. Похоже, что это необходимо нам всем. Сергей Николаевич, голубчик, успокойтесь и … давайте всё обстоятельно, …по порядку.
Друзья молча выпили, …Артемьев, наклонившись вперёд, устало оперся на руки, сложенные по‑ученически на столе, и начал рассказывать. …Он говорил и говорил, рассказ был долгий и тревожный. А в лице отца и сына Арцыбашевых он нашёл благодарных слушателей.
