Лабиринты чести. Антология

В Москве Матвей прогулялся по набережной и вошел в здание Архива ФСБ России. Он позвонил по указанному телефонному номеру, и его пригласили на аудиенцию к начальнику второго отдела майору Мохрачеву. После некоторых формальностей Матвею предложили просторную комнату без окон. Перед чтением документов он отдал свой телефон одному из сотрудников и получил рекомендации к ознакомлению. В них помимо необходимых запретов было предложено пять часов для работы с архивными документами. Матвей читал уголовное дело, возбужденное в отношении Головина Федора Михайловича, обвиняемого в измене Родине. Главной уликой преступления оказались документы, которые Федор Михайлович передал французскому военному атташе Головину Максиму Михайловичу в феврале 1947 года, когда были подписаны Парижские мирные договоры. Да. Он передал родному брату документы. Однако какие материалы были получены братом, не указано. В наше время любой первогодок адвокат разбил бы на части это обвинение. Но в то время судьбу решали субъекты, а не факты. Матвей открыл большой конверт. В нем находились фотографии парада Победы, вручения орденов и медалей и различных мероприятий с участием Федора Михайловича. Матвей взял одну из них и стал пристально разглядывать. Мурашки пробежали огромной ватагой по всему телу. На парадном мундире генерала красовался орден «Победа»! Сейчас по пальцам двух рук можно пересчитать кавалеров этого ордена. Матвей перевернул фотографию. Она была датирована сентябрем 1945 года. Но нигде Матвей не видел фамилию Головина в списках награжденных этим высшим орденом. Матвей просмотрел протокол изъятия после ареста Головина. Так и есть. В нем он не нашел орден Святого Георгия четвертой степени, орден Красного Знамени, орден Ленина и орден «Победа». Последний вообще нигде и никогда указан не был. Матвей прекрасно запомнил фотографии из фотоальбома, с которым не расставался долгое время. Значит, и заслуги перед отечеством генерала Головина тоже были стерты из истории. Он продолжал перелистывать материалы уголовного дела, с жадностью читая каждое слово. Ближе к концу он увидел протокол обыска квартиры генерала. В нем подробно было указано, что обнаружено. С мундира, висящего в шкафу, были переписаны все награды. Но тех четырех там не было. Мистика. А где же они? Получается, их и не изымали. Продолжив далее изучать дело, Матвей наткнулся на рапорт старшего лейтенанта Стрельцова С.В., в котором он докладывал, что сотрудник сержант Киселев П.И. в качестве благодарности от дочери Головина Ф.М., Анны, принял коробочку, где находилось кольцо из желтого металла с небольшим камнем светло‑розового цвета. Киселев П.И. был сразу арестован. Далее шел протокол допроса Киселева П.И., где он показал, что и не думал о том, какая вещь находится в коробочке. Он предполагал, что там находиться конфета, о которой заявила девочка и протянула коробочку в дань благодарности за проявленную к ней доброту. Матвей уже было перевернул страницу, как его осенила неожиданная мысль. Он вернулся к данным Киселева П.И. и прочитал, что тот родился 12 мая 1926 года в Самаре. Матвей что‑то почувствовал, но для себя решил не углубляться в раздумья, а продолжить ознакомление. После шел допрос жены, Головиной М.С., которая заявила, что данные ордена были похищены из дома в начале февраля 1947 года. Своему мужу она не успела это рассказать, так как он находился во Франции, а по приезде был сразу арестован. Милицию она не вызывала из‑за того, что не хотела нарушать заведенные правила семьи, где все решает супруг. Даже Матвей понял, что жена говорила неправду. Однако история об этом в данном уголовном деле заканчивалась. Матвей понял, что, скорее всего, он не узнает продолжения. Уже подходило время, отведенное ему на изучения дела генерала. Матвей делал последние выписки. В дверь комнаты вошел офицер и сопроводил Матвея в кабинет Мохрачева.

– Нашли интересующую Вас информацию? – с порога спросил майор.

– Несомненно. И спасибо Вам за эту предоставленную возможность, – ответил Матвей.

– Но спасибо не мне, а государству, которое раскрывает свои секреты истории. В настоящее время это Ваше право изучать документы прошлого. А вот за столь быстрое предоставление этих документов будьте признательны Андрею Владимировичу, моему однокашнику. У Вас есть вопросы ко мне?

– Да. Подскажите мне практику подачи заявления или апелляции по реабилитации генерала Головина, – попросил Матвей.

– Я думаю, это лишнее, так как данное прошение уже было подано посольством Французской Республики. И мое мнение, что оно даже уже положительно рассмотрено. Глядя на Вашу вопросительную мимику, я через минуту сообщу, когда и от кого лично было подано прошение.

Прошла ровно одна минута, и майор, отведя глаза от какого‑то служебного журнала, сказал:

– Прошение подано 9 февраля 2019 года Дипломатическим представительством посольства Франции, находящимся в Санкт‑Петербурге, и заверено его канцелярией в лице Головиной‑Глинской Екатериной Александровной. К чему были приложены мемуары Головина Ф.М., переданные им своему брату Головину М.М. в 1947 году.

 

 

Конец ознакомительного фрагмента