Лабиринты души. Новелла

Маркус лихорадочно, почти в бессознательном порыве стал ласкать ее тело, волосы, ноги. Время прекратило свое существование для них, для двоих влюбленных сильных и красивых людей. Когда далеко за полночь, в бликах костра, утомленные влюбленные любовались друг другом. Свет пламени оживлял причудливые тени бликами отражаясь в шумящих волнах. Когда звезды обозначили бездну бесконечного пространства над ними, Диана вдруг сказала:

– Любимый мой! Маркус, поклянись. Поклянись, что ты никогда, никогда не разлюбишь меня. Поклянись нашей любовью.

– Клянусь, Диана, что во имя моей любви к тебе я никогда, никого не полюблю так как тебя. Тебя единственную, неповторимую, мою любовь!

У девушки выступили слезы. Ее трепетные миндалевидные глаза излучали такую страсть, такую привязанность, что истинно их могла разлучить только смерть.

– Любимый, мой отец грозный царь Македонян. Он даст нам все. Спаси нас. Давай уйдем от этих мест.

– Как? На отцовском суденышке далеко не уйдем, да и к тому же он должен что‑то есть.

– Давай построим плот или еще что‑то сделаем.

– Знаешь, что? – вдруг сказал он, – давай захватим корабль и уплывем прямо с рабами к твоему отцу. За твое спасение они все получат свободу.

– О, это идея. Ты очень умный, Маркус. Диана с восхищением смотрела на него, как на любовника своего спасителя и надежную защиту.

– Стоять на месте! – Громовой голос неожиданно прогремел в ночи и блики костра осветили возникшее из тьмы лицо сторожевого патруля.

– Да тут беглец Маркус. Он убил Григориуса, полководца, – узнал один из солдат.

– Взять их! – скомандовал офицер. Солдаты схватили влюбленных.

– Эту рабыню Герку отправить немедленно. Пусть решает, что с ней делать.

– Не прикасайтесь ко мне, я принцесса царя Македонии.

– Ты бесправная пленница‑рабыня. Если не умолкнешь, заткнем рот тряпкой.

Маркус вскочил на ноги и хватил ближнего воина зажатым в руке камнем. Солдат упал без чувств, остальные два молниеносно скрутили руки рыбаку и поставили его на колени перед офицером.

– Знаешь, что тебя ждет! – сказал повелительным тоном командир патруля.

– Я тебе не завидую.

– Отпусти его! – повелительно громким голосом выкрикнула Диана. – Меня похитили работорговцы с Неаполитанского дворца. Мой отец отблагодарит вас, если вы нас доставите в Македонию.

– Заткни ей пасть, – зарычал пришедший в себя солдат. Его зловещий оскал, криво улыбавшегося рта, и налитые кровью глаза, ненависть, сквозившая во всем теле, делали воина изваянием преисподни. Он подобрал валявшийся рядом меч, утирая запекшуюся на щеке кровь, двинулся на связанного по рукам и ногам Маркуса. Офицер рукой преградил ему путь.

– Пусти, Галлий, я должен отомстить!

– Нет! Это приказ!

Офицер решительно повторил приказ. Воин успокоился.

– В тюрьму их.

В зловонном помещении стонало еще двое узников, куда втолкнули Диану и Маркуса. Галлий со связкой ключей закрыл решетчатую дверь камеры. Запирая ее на ключ, подозвал Маркуса. Рыбак подошел.

– Сегодня ночью я вас вызволю, не спи! – шепотом сказал он, и чтобы отвлечь стражу громко выкрикнул:

– Завтра тебя повесят, моли богов, чтобы тебя сослали на галеры.

Круто развернулся, гремя ключами удалился, унося с собой коптивший факел и последний свет. В кромешной вонючей тьме Маркус отыскал Диану, обнял ее и они сели на пучок сгнившей трухи, которая была раньше соломой.

Маркус тихо шепнул девушке:

– Галлий сказал, что спасет нас. Наверное, хочет выкуп от твоего отца.

– Я буду молить богов. – Ответила шепотом Диана. Глубокой ночью, сквозь дремоту, до Маркуса донеся легкий шорох. Галлий стоял рядом и приложив к губам палец, в бликах факела за решетчатой дверью хорошо были видны его знаки, прошептал:

– Наденьте эти плащи и за мной, только тихо. Беглецы последовали за своим спасителем. Осторожно передвигаясь по тюремным ступеням лестницы, ведущей узким проходом наверх. У верхней ступени спала охрана. Осторожно все трое проскользнули на воздух. У Дианы закружилась голова. Смрад подземелья отравил дыхание и первые глотки чистейшего воздуха, смешанного с благоуханием цветов пьянил, как доброе вино. Она облокотилась на плечо Маркуса, чтобы не упасть, и найдя сильную опору удержалась на ногах. Ускоряя шаг, беглецы направились к морю…

Там на волнах покачивалась лодка с двумя веслами. В дали, под слабым тусклым светом звезд, Маркус различил покачивавшуюся на волнах галеру. Когда лодка отчалила, Галлий сказал не таясь.

– Сколько отец заплатит нам?

– Все зависит от того какими ты нас доставишь к нему! – ответила Диана. Она обрела уверенность принцессы, привыкшей с детства приказывать и повелевать.

Галлий ощутил железные нотки в голосе девушки и ответил сдержанно:

– Моя принцесса, я изменник и мне за измену полагается виселица, я клянусь, что ни один волос не упадет с вашей головы. А что делать с этим плебеем? – указав кивком головы на Маркуса, спросил Галлий.

– Он поедет со мной ко дворцу и, если, что‑то случится с ним в пути, не видать вам выкупа, я последую за ним следом.

Офицер, молча и зло греб веслами. В душе он ненавидел рыбака, завидовал ему и на супясь молчал.

На галере их подхватили сильные руки солдат. Галлий отвел Диане и Маркусу каюту, у двери поставил часового. Затем взобрался на мостик и скомандовал:

– Курс не Неаполь.

 

Глава 3

 

Барабанщик отстукивал ритм рабам. Весла мерно шлепались за бортом, Галера двинулась в путь к свободе. Рассвет. Море спокойно и тихо. Галера плыла, минуя многочисленные острова Средиземного моря. Буйная растительность островов, многочисленная дичь, позволяли пополнять запасы продовольствия и питьевой воды, особенно не заботясь о сбережении запасов пищи в этом жарком, знойном климате, которая, быстро портилась. Рабов надо кормить и Галлий объявил, что все будут есть досыта.

– Мой господин! – обратился к нему боцман, – Люди спрашивают, что будет с нашим кораблем? Ведь мы воюем с Македонией, она союзница Рима.

– Чепуха, она под властью Рима и обременена податями.