Люблю тебя, сестренка
Их с детства одевали в одинаковые платья, костюмы и футболки. Их гардероб был идентичным. Но не сегодня. В день выпуска из школы они предпочли наконец‑то отличаться. Сами выбирали себе наряды.
Алла стояла в длинном черном платье в пол с большим разрезом справа до бедра. Локоны волнами ложились на плечи. Она выглядела как голливудская кинозвезда на красной ковровой дорожке.
Анна выбрала коктейльное платье изумрудного цвета. Волосы собрала в высокую ракушку. В прическе блестел гребешок с камнями того же оттенка, что и платье. Она подумала, это будет хорошей идеей купить что‑то покороче, чтобы привлечь внимание Вани.
У них с сестрой был заключен договор – не мешать друг другу в отношениях и не влюбляться в одного и того же парня. Но Анна нарушила его. Она влюбилась.
Ваня был школьной любовью Аллы. Он часто приходил к ним домой, они играли в приставку, делали вместе «домашку», бренчали на гитаре. Как и отец близняшек, Ваня тоже ходил на их выступления. Девочки занимались танцами, куда мать привела их, когда им исполнилось три года. Ванька был добрым парнем. Его карие глаза проницательно смотрели прямо в душу…в душу Ане. И она никогда не смела произнести вслух, что парень ее сестры дорог ее сердцу.
– Поторопитесь, – крикнула мама. – Машина уже около подъезда. Папа ждет.
Алла еще раз посмотрела на себя в зеркало, улыбнулась и произнесла:
– Ванька упадет, когда меня увидит!
Аня сдерживала то неприятное чувство, что жило в ней. Она догадывалась, что Алла могла знать о ее симпатии, но делала вид, будто не замечает. Девочка решила не обсуждать с сестрой свои чувства. И это был первый секрет от сестры.
Уже в машине, по дороге в школу, Алла крепко сжала руку близняшки и сказала:
– Уверена, все мальчишки в параллели будут драться за танец с тобой, – глаза Аллы задорно сверкали.
Аня уловила в ее словах предупреждение. Очень тонкий намек, чтобы та держалась подальше от Вани. Хотя ей могло лишь показаться.
– Спасибо, сестренка. Люблю тебя.
– Какие же вы красивые, девочки. Не могу налюбоваться! – папа поглядывал на них в зеркало заднего вида. – Скажи, Рая, наши дочки –самые‑самые.
– Естественно, – смущенно ответила мама. Она всегда была скромнее отца в выражениях, но это не означало, что она их любила меньше.
Алла лишь наградила отца сдержанной улыбкой, потому что часто слышала в свой адрес восхищение. И все еще злилась на него.
– Скоро они покинут гнездышко, Рая, и тогда… – отец еле сдерживал слезы. – Тогда что? Надо было еще детей рожать, нам бы не было так одиноко дома.
– Пап, вам еще не одиноко, – Анна хотела бы сказать, что поступать в институт не собиралась, потому что завалила проходной балл. Но пока не стала расстраивать отца. Хотя она сомневалась, что могла его опечалить. Ведь Алла поступит в академию, будет в будущем управлять бизнесом. Не это ли главное?
Отец включил радио, и заиграла их семейная песня «Я свободен»[1]. Они пели ее так громко, что водители соседних машин в потоке начали сигналить им и улыбаться.
***
Вручение аттестатов выпускникам должно было начаться с минуты на минуту. Отец девочек достал камеру, чтобы запечатлеть этот знаменательный момент. Сестры уже сидели в первых рядах, слушая, как директор школы произносит торжественную речь.
– Снимай уже, Сережа, – подтолкнула его в локоть жена.
– Мы что будем потом перематывать постоянно? Зачем нам чужие дети.
– Так девочек объявят, и ты пропустишь все. Провозишься с камерой, – прошептала она, чтобы никто из других родителей не услышал.
Отец навел камеру на сцену, включил запись и принялся ждать, когда сможет прокричать девочкам заготовленную фразу «Вы лучшие».
Алла сидела рядом с Ванькой. Анна – с краю, и теребила сумочку. Когда они только зашли в актовый зал, Ванька увидел их и поспешил навстречу. Он поцеловал свою девушку, а Анну обвел взглядом. И Аня почувствовала притяжение. Ей не показалось. Ваня действительно что‑то испытывал к ней, но выбрал не ту сестру.
«Ему понравилось мое платье. Он даже сделал мне комплимент», – погрузилась в свои мысли девочка. И даже не заметила, что подошла их очередь получать аттестат. Когда директор, Петр Вадимович, вызвал их на сцену, Анне хотелось остаться на месте и не позориться. Алла окончила школу с золотой медалью. Она получила шквал похвалы, признания и любви. А у Анны шесть троек. Кому она сдалась?
Две очаровательные, как две капли, сестры были абсолютно разными.
Сейчас
Андрей кряхтел, натягивая брюки. Раздражение терзало его тело, он не хотел в такой собачий холод тащиться через весь город в пять утра.
– Был бы бизнесменом, лежал бы сейчас где‑нибудь на Мальдивах и попивал «Лонг‑Айленд»[2].
Он остановился перед зеркалом и потер подбородок. Мешки под глазами, как две налитые сливы, уродовали молодое лицо. Единственным развлечением вне работы являлось застолье с сотрудниками.
Вчерашний вечер не стал исключением. Они сидели в его кабинете с тремя другими коллегами почти до часу ночи.
Андрея подташнивало, голова гудела, организм требовал горизонтальное положение. Почистив зубы и умывшись холодной водой, он надушился и закинул в рот пластинку жвачки, надеясь перебить перегар. Красные белки глаз выдавали нехватку сна. Он наклонился, чтобы натянуть ботинки, и алкогольная масса подкатила к горлу. Андрей резко выпрямился и часто и глубоко задышал.
– Чертова водка, – прохрипел он, держась за дверную ручку. – Чертова работа.
Где‑то в недрах квартиры завибрировал телефон. Андрей побрел в спальню.
– Где эта сраная штуковина? – мужчина наклонился, перекинувшись через тумбочку, схватил телефон, лежавший на подушке, и попытался занять исходное положение.
Андрей все еще был пьян, поэтому его шатнуло, и он неуклюже затряс руками, чтобы поймать равновесие. Левой рукой задел фотографию, стоявшую на тумбе, она упала на пол.
– Иди сюда, – натужно произнес он. Кровь прилила к лицу. – Достаешь меня даже после развода.
[1] 2. «Я свободен» – рок‑баллада в жанре хеви‑метал. Музыка композиции написана Сергеем Мавриным и Валерием Кипеловым.
[2] 3. «Лонг‑Айленд» – коктейль на основе водки, джина, текилы и рома. Кроме того, в состав коктейля обычно входит трипл‑сек (либо Куантро), кола (или холодный чай) и так далее.
