Любовь под ритмы рока
Таяли звезды, как кинозвезды,
в небытие уходя.
– Эй, Гедеон, давай еще разок! Ты можешь лучше, – сказал Михаил после того, как солист несколько раз исполнил песню. Я не заметила ничего, к чему можно было бы придраться. Вокал был сильным, отточенным, но продюсер, наверное, разбирался в этом лучше меня.
– Лучше я не спою, сейчас было хорошо, – возмутился Гедеон, сняв наушники.
– Гедеон, альбом будет просто убойный. Давай еще раз, с бо́льшим чувством. Чтобы все здесь заискрилось!
Гедеон
Михаил замучил меня. Чего ему не хватало? Я сосредоточился на вокале, сфокусировался на каждом звуке, сделал все возможное. Петь в студии было несложно, потому что в наушниках все инструменты звучали идеально.
– Нужен еще больший накал в голосе, Гедеон! – говорил мне Михаил. – Давай, дружок, я в тебя верю!
Я глянул сквозь стекло на Яну. Ден опять крутился возле нее. Это я должен быть рядом с ней! Михаил обернулся на них и что‑то сказал, после чего все вышли из комнаты в холл. Проницательный мужик!
– Так, теперь тебя ничего не отвлекает. Поехали!
С записью бэк‑вокала Дена и Савелия мы управились довольно быстро. Теперь у нас уже было представление о том, что будет дальше.
Завтра и на протяжении следующих двух недель нам предстояло ежедневно делать то же самое, что мы делали сегодня. По песне в день. Кирпичик за кирпичиком.
Оказавшись на улице и ощутив дыхание вечерней прохлады, я наконец‑то расслабился. Солнце приближалось к горизонту, смягчая яркий дневной свет.
Попрощавшись с ребятами, мы с Яной сели в мою машину. Я настоял на том, что лично отвезу ее домой.
– Вы здорово поработали, – сказала она. Приятно было получить похвалу из ее уст.
– Спасибо, ты тоже сегодня потрудилась на славу.
– Завтра и в остальные дни я не приду. Мы с Владиславом начнем бронировать билеты и отели.
– Вот черт.
– Что такое?
– Ты увидишь мои паспортные данные. И никакой тайны не останется, – я взглянул на нее с наигранной страдальческой улыбкой.
– Точно! – Ее глаза неожиданно загорелись. – Я увижу твой паспорт. И узнаю про тебя все‑все.
– А что ты хочешь узнать? – я повернулся к ней, прищурившись. – Неужели ты не искала какую‑нибудь информацию в Интернете?
– Нет.
– Ну так что ты хочешь узнать? Спрашивай.
– Какая у тебя фамилия? – спросила она.
– Так я тебе и сказал! Завтра сама и узнаешь, когда будешь бронировать билеты. Это неинтересный вопрос, хотя за ответ на него фанаты или журналисты готовы отдать многое.
– Ты решил заинтриговать меня? У тебя получилось. Я теперь гадаю, какая у тебя может быть фамилия. Наверное, какая‑нибудь вычурная, сложная, труднопроизносимая.
– Вовсе нет. Вполне себе обычная.
– Ни за что не поверю, что ты Иванов, Петров или Сидоров.
– Яна, у тебя есть шанс задать любой нормальный вопрос. Воспользуйся им, пока я готов ответить.
– Какая самая сумасшедшая вещь, которую ты когда‑либо делал в жизни?
– Мне кажется, что самые сумасшедшие поступки у меня еще впереди. Пока на ум приходит только то, что однажды я поспорил с Деном и проиграл, пришлось прыгать с парашютом. Хорошо, что он не видел моего лица и не слышал криков, особенно когда парашют раскрылся не сразу.
– М‑да, серьезный проигрыш. Как ты на это подписался? Безумие чистой воды! Что за дурацкое пари у вас было?
– Пожалуй, об этом я умолчу. – Не говорить же ей, что у нас с Деном было соревнование по соблазнению девушек на втором курсе. Ден всегда мог без труда очаровать любую девушку, поэтому выиграл.
Яна
