Любовник моей дочери

Гнев на подругу поднимается с новой силой. Какого черта она потащила бухло моему бывшему? Знает ведь, что с его болезнью алкогольной зависимости нельзя брать в рот ни капли. В голове четко вырисовываются мотивы подруги и ее гнилые ходы.

– Выметайся! – кричу Толе. – Как ты вообще попал в мою квартиру?

– Оксана дала ключи, – бесхитростно делится. Толя пьян, и я боюсь, что он сейчас вообще завалится у меня в коридоре и уснет. Не вынесу ни минуты рядом с бывшим.

Вспоминаю о том, что у подруги имеется комплект ключей от моей квартиры «на всякий случай», как и у меня ее, и становится до ужаса противно. Как она посмела устроить весь этот цирк.

Откуда такой интерес к Денису? Мужчин мало? Борется, как за последний вариант на планете Земля. Да она знать его не знает!

Тем временем Толик, как я и боялась, заваливается на коврик и буквально через пять минут начинает храпеть. От бессилия начинаю плакать, я даже не смогу вытащить это тело к лифту, вес бывшего для меня неподъемен.

Что же, мужчина познается в готовности помочь:

– Денис, можешь прямо сейчас приехать? Пожалуйста, очень нужна твоя помощь, – прошу его по телефону.

– Сейчас буду, – отвечает, не уточнив причины, видимо, мой голос дает ему понять, что я вляпалась в неприятности.

 

Глава 7. Денис

 

По просьбе Любы возвращаюсь, пытаясь прикинуть, что могло произойти за такой короткий промежуток времени, так как расстались мы всего минут двадцать назад. Поднимаюсь на девятнадцатый этаж и меня встречает женщина, на которой нет лица. Люба бледная и ее заметно потрясывает.

– Помоги, пожалуйста, там муж, – показывает рукой на квартирную дверь.

– Муж? – удивленно на нее смотрю.

– Вернее, бывший, я волнуюсь, извини. Ворвался в мою квартиру без приглашения, хватал меня за волосы, оскорблял, а потом… – по щекам женщины катятся слезы. Становится ее очень жаль.

– Не понял. Он бил тебя? Говори! – требую прояснить ситуацию, но она лишь молчит и тяжело дышит. – Пойдем, – решительно хватаю Любу за руку, – я хочу поговорить с ним по‑мужски, что он вообще себе позволяет?

– Не выйдет, Толик очень пьян и спит на коврике в прихожей, – лицо Любы покрывается красными пятнами.

Заметно, что ей неудобно обращаться ко мне за помощью с такой деликатной темой, так как мы знакомы без году неделя.

– Не переживай, сейчас разберемся, – прохожу в ее квартиру.

Внутри светло и уютно. Прямо у порога, на ворсистом ковре бежевого цвета лежит бухое нечто и сопит в две дырки. Толкаю бесцеремонно пьяное тело ногой и мужчина начинает кашлять.

– Надо че? – спрашивает, еле открывая глаза.

– Мне? Тебе тут что нужно? Поднимайся и проваливай, пока не получил по морде, – опускаюсь к нему и тяну за волосы, чтобы сказать это в лицо.

– Кто такой? – ворочает языком, пытаясь прийти в себя.

– Новый мужчина Любы, устроит? – отвечаю ему на вопрос.

– А‑а‑а, малолетка, о котором говорила Оксана? Значит, не соврала, паскуда, – начинает противно ржать.

– Выметайся, и чтобы ноги тут больше не было, предупреждаю первый и последний раз, в следующий – разговор будет коротким, и состоять из действий.

– Угрожать мне решил?

– Угрозы ни при чем, говорю по факту. Не сосчитаешь своих зубов и костей, если еще раз явишься в подобном состоянии к Любе. Говорит ты руку на неё поднимал, говнюк? – сжимаю его шею и подтягиваю к себе, тот напрягается. Ощущение, от моих действий он даже трезвеет.

– Отпусти, – хрипит.

Люба молча наблюдает и не вмешивается. Этот момент мне нравится, значит она доверяет и оставляет ситуацию на мое усмотрение.

– Сначала извинись, урод, и дай слово своей бывшей жене, что подобного не повторится.

– Прости Любаша, – трусливо сипит, – я же не хотел тебя обидеть. Приревновал просто. Не думал делать больно. Оксана сказала должен проучить, вот и пошел, дурак я дураком. Люблю, потому что.

– Уходи, Толя, – смахивая слезы, отвечает женщина. – Забудь сюда дорогу, я не хочу тебя больше видеть и знать. Смирись. Наши пути разошлись. И верни ключи от моей квартиры.

Отпускаю дурнопахнущего мужика и тот поднимается на ноги. Его качает, но стоит относительно уверенно. Анатолий достает из кармана связку ключей и передает Любе.

– Я правда не хотел, прости меня, Любаша.

– До лифта дойдешь? – уточняю мужчину.

– Да, толкать не придется. Надеюсь, что ты сможешь сделать мамзель Любовь счастливой, у меня не получилось. Хорошо с ней было, да только жизнь сложная штука. Дочь ее оторва, доводила сука меня до бешенства, не сдержался, ударил, вот Любаша и подала на развод, – начинает откровенничать Толик.

– Не неси чушь! Снежа тут ни при чем. Не она тебя спаивала и подливала в стакан! – нервно реагирует Люба.

– Много ты не знаешь о своей дочери, ведь она – исчадие ада во плоти! – продолжает Толик.

– Так, базары заканчиваем, обсуди свои проблемы с психологом, тут некому слушать твои психотравмы. Выходи из квартиры и разойдемся по добру, по здорову.

– Ладно, удачи! Берегись, мужик, видишь ведь какие у нее подруги, такая же и дочка, и даже мать! Логово ведьм, – последнюю фразу он шипит, словно змея.

– Уходи! До последнего искала тебе оправдания и думала, что дело только в алкоголе, а ты! Подлец ты, Толик, самый настоящий, – эмоционально высказывается Люба.

Мужчина, пошатываясь, выходит из квартиры и следом закрывается со свистом дверь.

– Как же все надоело! Достало! Сколько можно, – начинает плакать женщина.

Подхожу к Любе и обнимаю, чувствую, как ей неприятно и больно слышать от бывшего мужа оскорбительные слова в адрес дочери и близкого окружения, и пытаюсь ее успокоить.

– Не плачь, ты чего? Бухой мужик не ведает, что мелет. Уверен, что он на ходу все сочинял, лишь бы задеть тебя побольнее.

– Не знаю, Денис. Я так долго пыталась спасти его от зависимости, пагубных привычек, что уже и забыла, когда он был нормальным. Расстались, потому что на дочку совершил нападение, руки стал распускать.

– Мне жаль, – глажу ее по волосам. – Все позади, если будет тебя тревожить, звони в любое время, – беру в ладони ее лицо и притягиваю к себе, чтобы поцеловать.