Маленький гарем. 7 бельгийских женщин

– …Вывесим на кухне, – подхватила Ирина. – И каждое утро будем записывать, сколько раз Юрка и сколько раз – его дежурная жена.

– Обойдемся без этого, – серьезно возразила староста. – Хватит распределения по номерам.

– А где мы… – Марина Геннадьевна осеклась и чуть порозовела. – Будем исполнять назначенную обязанность? В комнате на кровати?

– Нет, в коридоре на новой Юркиной раскладушке, – Ирина ухмыльнулась. – Херли он ее покупал!

– Но я ее обрушу!

То, что женщина, годящаяся мне в матери, не только без возражений согласилась на непристойный вариант, но и принялась выяснять подробности, удивило.

Но, судя по всему, тема «зашла» и мои сожительницы несли кто что ни попадя.

– Зачем на раскладушке? – возразила Валя. – Неудобно и скользит. Кровать большая, но диван поуже, его можно будет туда затолкать. И получится нормально.

– Мне кажется, не войдет, – сказала Ольга.

– А что гадать, надо измерить, – Алена пожала плечами. – У кого есть сантиметр?

– Откуда ему взяться? – с прежней злостью выпалила Татьяна. – Мы сюда не шить приехали!

– У меня у зарядки длинный шнур, можно им, – предложила Ирина.

– Зачем зарядка? – сообразил я. – У меня есть леска, на которую еще надо повесить занавеску.

– Леска – это самое то, – подтвердила Валя. – А занавески не надо. В этом застенке за ней задохнешься, а все равно все слышно.

– А новую раскладушку продадим на Авито, чтобы возместить Юрию убытки, – неожиданно предложила Вера.

– Ага, – Ирина согласно кивнула. – И ты будешь спать на полу.

– Почему на полу?

– Потому что нам надо восемь спальных мест. Те же кровать, два дивана, две раскладушки, как ни переставляй, – пояснила Марина Геннадьевна.

– Ух ты, а я и не сообразила…

– Потому что дура, – констатировала Ирина. – Поэтому и сидишь секретаршей у Мурсалимова. И то до тех пор, пока он не найдет более сговорчивую.

Алена нехорошо улыбнулась.

– Все, народ. Кончаем базар, – сказала Ольга и встала из‑за стола. – Идем устраивать сексодром. Потом посчитаемся на график.

– Семь бельгийских женщин идут в новогоднюю ночь? – спросил я.

– Точно так, – Валя расплылась в улыбке и одарила меня теплым взглядом.

 

9

 

– Как ты сумела взять себе первый номер? – тихо спросил я.

Разложенный диван вошел в проем с минимальным допуском, с обеих сторон осталось по несколько сантиметров.

Сюда приходилось залезать с торца, словно космонавтам в капсулу, во время слияния мы несколько раз задевали обшарпанные стены, не привыкнув к тесноте. Но зато кривобокое ложе, качаясь на разболтанных ножках, не опрокинулось, поскольку опрокидываться было некуда.

Сейчас уже ничего не качалось, не тряслось и не трещало.

Вокруг покоилась тихая тьма, под нами было тепло и влажно, сверху серел давно не беленый потолок.

В ногах дивана стоял единственный на всю квартиру стул со спинкой, принесенный из кухни. Я его не видел, но знал, что там лежит Иринина одежда: домашний халат, трусики и лифчик.

Несмотря на неприличные приготовления, моя «дежурная жена» пришла пристойно, разделась тут и юркнула ко мне.

Впрочем, процесс раздевания я тоже не видел, только слышал: Ирина погасила желтое бра в передней, а другой лампочки не имелось. И голизну ее тела я тоже понял на ощупь, не успев привыкнуть к темноте.

Сейчас глаза адаптировались, я различал очертания стула и груду вещей на нем. Они наверняка успели остыть: соединялись мы долго и не спеша.

За диваном справа на стене виднелась оранжевая полоса. Сюда доставал свет фонаря, стоящего за окном. Комната не имела двери, но это не никого волновало. Все происходящее тут было узаконенным.

 

Конец ознакомительного фрагмента