Межмирие. Свет во тьме

Вот же заноза. Я гневно листала толстый том, которым меня лично наградили, и пыталась что‑нибудь запомнить, но ничего не получалось. Вздохнув, убрала книгу на столик и удобнее устроилась на мягком кресле, да вот не учла, что один конкретный индивид рядышком пристроиться попытается и будет смотреть на меня горящими глазами. Ну нет, на подобную наглость мужчины я точно не подписывалась. Это надо же так пользоваться своими силами и действиями, чтобы зажечь во мне огонь!

– Немедленно прекрати меня гипнотизировать! – убирая его грабли, попросила я. – Лучше дай спокойно позаниматься.

– Уверена? – ухмыльнулся он.

– Да!

Дейсон временно оставил меня одну. Наконец‑то могу облегчено вздохнуть и подумать. Вот только мысли неутешительные. Да и кому они понравятся, когда проблем выше крыши, а разрешений ноль?

Взяв ещё раз толстый томик в руки, я сосредоточено начала изучать первый урок и буквально через четверть часа, как мне показалась, смогла запомнить звучание их языка. А ещё через какое‑то время прочесть короткое предложение с похвалой. Делали бы в нашем живом мире такие книжки, где есть похвала за выученный урок, мотивирует дальше учиться даже взрослых.

Массивная дверь скрипнула, и тихонько в библиотеку пробралась маленькая девочка. Её светлые кудри водопадом спадали по спине, красные глаза пытались что‑то найти, а золотистое пышное платье норовило не дать хозяйке сделать это нормально. Заметив меня, она испуганно ойкнула. Но сбежать ей не удалось: упала раньше, чем добежала до выхода.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила я, поднимаясь со своего насиженного места.

– Да где её черти носят! – не успела я подойти к девочке, как обе дверцы распахнулись, и на пороге возник брат мужа. – Ах, вот ты где!

Мэттью схватил девочку за руку и резко поднял на ноги. Когда он посмотрел в мою сторону, его бледные губы растянулись в улыбке. Развернув ребёнка ко мне лицом, он произнёс:

– А вот и жена Дейсона, невестушка моя.

Мама родная, он что только что сказал? Эта малышка – его невеста? Да парень спятил! Или у них здесь подобное разрешено с несовершеннолетними творить? А в это время светловолосое чадо испепеляло злым взглядом почему‑то меня.

– Он мой!!! – капризно выпалила она.

Всё, я схожу с ума. Присев, я прикоснулась ладошкой ко лбу, он почему‑то горел. Снова стало дурно, нехорошо, вновь тошнота подошла к горлу. Секунда или две, и рядом оказался обеспокоенный Дейсон. Он аккуратно взял меня на руки и тихо зашептал:

– Всё хорошо, милая. Вы в порядке. Сейчас всё пройдёт.

– Уже? – услышала я краем уха голос брата ректора.

– Да! – рык, и мне сразу спокойно стало. – Маленькая моя, тебе пора отдохнуть.

И, действительно, в кои‑то веки мне позволили хорошенько отдохнуть без каких‑либо приставаний, но, тем не менее, не избавили от своего внимания. Так что пришлось устроиться на груди мужчины, прикрыв глаза.

– Кто та девочка? – тихо спросила я.

– Невеста моего брата, Долианна, – поглаживая по голове, ответил Дейсон.

– Но она же ребёнок! – возмущённо воскликнула я.

– Доли старше тебя в несколько раз, – серьёзно сообщил ректор, прижимая к себе. – А теперь успокойся и отдохни. Завтра начнётся твоя учёба.

Ага, как же начнётся! Проснулась, значит, довольная и жизнерадостная я, а мне заявляют неделю лежать в кровати и никуда не ходить. Нет, они точно издеваются надо мной. Изверги!

– Ты мне обещал учёбу! – на повышенных тонах произнесла я.

– Прости, но в твоём нынешнем состоянии не может быть и речи об учёбе, – спокойно вымолвил Дейсон.

– Лжец! – первое попавшееся полетело в него, но мужчина увернулся.

– Прости уж, но ты иная, и твоё здоровье сейчас важнее ведьмовских сил, – сжимая кулаки, выпалил он. – Только не плачь.

Это было сказано зря, и я умело воспользовалось моментом. Лишь не продумала о том, что Дейсон начнёт обнимать и утешать совсем небезобидными прикосновениями и поцелуями.

 

***

 

– Ненавижу!!! – ходя взад и вперёд, рычу я.

Причина проста как дважды два. Он вновь воспользовался запретными приёмами, а когда я проснулась, то оказалась заперта в комнате. На мраморном столе в хрустальной вазе лежали фрукты, рядом была тарелка супа и кусок пирога. Возле стакана с чёрной жидкостью записка: «Поешь и обязательно выпей лекарство. P.S: твой Дейсон».

Всё написано по‑русски, а внизу после подписи нарисован маленький котёнок. Когда‑то давно отец показывал рисунки матери, и там был точно такой же котик, только белого цвета на чёрной бумаге. Сердце пропустило удар, как же хотелось вспомнить её! Но я была слишком мала, когда она ушла из семьи.

Мотнув головой, я решила отвлечься и выбраться через балкон. Там‑то муж не запер дверцу. Выйдя, вдохнула полной грудью свежий воздух. Посмотрела вниз и усмехнулась. Пора вспоминать уроки физкультуры, особенно когда до такой степени удачно стенка выполнена в виде лесенки, а её обвивают преимущественно белые огоньки, освещающие пространство.

Минут пятнадцать, и я уже ступаю босыми ногами по шелковистой скошенной траве. Что теперь? Тайно сбежать в академию или насолить Дейсону? В дом я точно смогу зайти, не запер же он его, ей‑богу! Готовься, дорогой, ты разбудил настоящую ведьму!

Ммм, а зачем здесь такие милые камни? Не знаю как, но я подняла часть камней, и взмахом руки направила их на окна второго этажа. Раздался звук разбитого стекла, тишину пронзила оглушительная сирена. Красное пятно в виде божьей коровки с белыми пятнами проявилось на стене дома. Кажется, я поняла, от кого столько шума. Стоило только подуть, и она слетела, унесённая маленьким вихрем. Наступила тишина.

– Так‑то лучше, – хрустнув пальцами, произнесла я, понимая, что вредная привычка вернулась, но сейчас не до неё. – Что у нас дальше?

Все уличные двери или не все, точно утверждать не буду, но, когда они сложились в маленькое полыхающее кострище, вышло мило. Главное, не на траве и не возле деревьев. Не хотелось бы навредить кому‑либо.

А что, если в доме сейчас люди и кто‑то из‑за пакостей пострадает? Совесть проснулась, как всегда, не вовремя. Конечно, наломать дров я не успела, и вообще, он первый начал. Значит я ни причём…

Нет, ещё как причём!